Охота на дракона - Трой Деннинг Страница 24

Трое мужчин согласно кивнули, а Джасила только закатила глаза к потолку.

– Я предлагаю провести на рассвете чрезвычайную сессию Сената. Мы впятером выдвигаем совместную резолюцию, требующую возвращения рабов их законным владельцам и возобновления работ на шахте. Учитывая наше влияние, не сомневаюсь, что она пройдет практически единогласно. Даже король не сможет сделать вид, будто ничего не произошло.

– Да он и пытаться не будет, – горько усмехнулся Диан. – Он просто прикончит нас всех, и дело с концом!

– Пусть даже мы и выживем, – добавил Берил, – но Калак никогда не прислушивался к мнению Сената, если у него имелось свое собственное мнение. Я не припомню ни одного такого случая за последнюю тысячу лет. С чего ты решил, что сейчас он вдруг начнет с нами считаться?

А если не станет, – горячо воскликнул Агис, – мы откажемся платить налоги. Сожжем наши поля и поднимем бунт!

– То есть, совершим самоубийство, – подытожил Диан, качая головой. – Это настоящее безумие. Мы не в силах заставить короля делать то чего ему не хочется. Он перебьет нас всех!

– Ну, и что нам делать? – с вызовом спросил Агис.

– Ничего, – ответил Берил, глядя на застилающую небо пирамиду. – Калак строит эту дурацкую штуковину более ста лет. Если наши деды и отцы выносили его произвол, то что нам стоит потерпеть еще немного. Через какой-то месяц пирамиду достроят. Глупо перечить королю, когда ждать осталось совсем недолго.

– Через месяц мое фаро увянет и погибнет! – воскликнул Агис. У меня не хватает рабов носить воду для орошения полей и садов. Поля высыхают. А у вас дела, наверняка, еще хуже.

– Ну и что? Разве кто-то из нас будет голодать? – спросил Диан, пожимая плечами. – Что касается меня, я не собираюсь рисковать жизнью, спасая рабов и всякое отребье.

– Ты все принимаешь слишком близко к сердцу, друг мой, – положил руку на плечо Агису Киах. – С какой-то стороны эта ситуация нам даже выгодна. – Улыбнувшись, он обвел взглядом сидящих за столом сенаторов. – Все мы, я уверен, имеем изрядные запасы продовольствия на случай голода или неурожая. Когда скажутся последствия проведенной Калаком конфискации рабов, цена этих запасов взлетит до небес. А если мы договоримся и подключим к этому делу других влиятельных лиц, то она, поднимется еще выше.

– Нас что, заботит только золото да безопасность наших жирных шей? – резко спросил Агис, стряхивая со своего плеча руку Киаха. – Клянусь лунами, я не верю своим ушам!

На балконе появилась Мирабел с кружкой броя в руках. Заметив ее, Агис тут же громко рассмеялся, словно только что услышал какую-то необычайно смешную историю. Как только служанка поставила перед сенатором его питье, Диан немедленно протянул ей свою опустевшую кружку.

– Дорогуша, – сказал он, – будь умницей и принеси мне еще вина.

Как только Мирабел спустилась по лестнице, Агис продолжал спор.

– Если мы позволим страху перед Калаком овладеть нишами душами, то превратимся в его рабов.

– Если у тебя есть предложение, имеющее хоть какой-то шанс на успех, – сказал Диан, – я с радостью его поддержу. Но я не собираюсь рисковать жизнью и состоянием, проталкивая бессмысленную резолюцию, на которую Калак плевать хотел!

– Он прав, Агис, – поддержал Берил, не поднимая глаз от кружки. – Сенат тут бессилен.

– Наверно, нам надо сделать что-то вне Сената, – заявила Джасила, приковав к себе всеобщее внимание.

– Например? – поинтересовался Киах.

– Убить его.

Наступила тишина.

– Кого убить? – наконец спросил Диан.

– Вы знаете, о ком я говорю! – резко сказала Джасила, по очереди оглядывая мужчин.

– Цареубийство. – Охнул Диан, отодвигаясь от стола. – Ты что, с ума сошла?

– Он слишком силен, – возразил Берил.

– А ты подумала о том, что произойдет с городом? – Киах махнул рукой в сторону частично скрытого огромной пирамидой торгового квартала. – Политическая и экономическая структуры Тира полетят в тартарары! Мы даже не сможем продать свой урожай!

Агис тем временем напряженно думал. Он усиленно пытался понять: права Джасила или нет. Может, и впрямь единственный способ спасти Тир – это убить короля. Ему трудно было согласиться с ней, ведь это означало уничтожение сложившегося веками порядка. Агис не мог отрицать, что в городе многое шло не так – несправедливость законов… но он всегда верил, что все это можно исправить в рамках существующей системы.

Джасила, однако, уже все для себя решила.

– Господа. – Она уперлась локтями в стол, – все ваши сомнения можно разрешить. Вопрос лишь в том, позволим мы Калаку уничтожить город или нет?

– Нет, нет, – покачал головой Киах. – Все гораздо сложнее. Как, например, на смерть Калака отреагируют темплары? Как…

– Вопрос предельно прост, – прервала его Джасила. – Кто мы? Свободные люди или рабы?

Не дождавшись ответа, женщина повернулась к Агису.

– А ты? – спросила она. – Ты же, кажется, хотел сопротивляться королю. Или ты смел лишь в зале Сената и не готов на деле бороться за свои убеждения?

– Я провел десять лет в Сенате, сражаясь…

– Ты можешь назвать хоть одно решение, хоть одну резолюцию, которая бы сделала Тир лучше не только для нас, но и для всех его жителей?

Агис на мгновение задумался, а потом угрюмо уставился в стол.

– Конечно, нет, – ответила за него Джасила. – Темплары бесчинствуют, сенаторы продажны… Как, впрочем, и остальная знать.

– И ты полагаешь, что все это следует уничтожить? – спросил Агис. – Уничтожить и начать сначала? Ты рассуждаешь так словно состоишь в Союзе Масок.

– Хотела бы я в нем состоять, – с горечью сказала Джасила. Она шагнула у выходу. – Они, по крайней мере, доставили Калаку достаточно хлопот, чтобы он с ними считался.

Агис встал перехватить ее, но в этот миг заметил на площади внизу какое-то необычное волнение.

– Подожди, Джасила, не уходи. – Он подошел к краю балкона. – На улице что-то происходит…

И правда. Из улочек на площадь выбегали десятки нищих. Торговцы торопливо собирали свои товары. Эльфы сворачивали шатры. Сбитые с толку жители, оставляя места в длиннющей очереди за водой, отчаянно пытались пробиться сквозь толпу к своим домам.

– Я не вижу дыма, – Киах оглядел небо, – да и вообще на пожар не похоже.

В молчании сенаторы наблюдали за царящей внизу паникой. С каждой секундой суматоха возрастала. Нищие и попрошайки всех мастей сплошным потоком текли на площадь и так забитую до отказа. Кто-то пытался протолкаться к центру – подальше от неведомой сенатором опасности, кто-то, наоборот, рвался к краю, к домам.

Повернувшись, Агис посмотрел на улочку, идущую вдоль «Красного Канка». Он чуть не подпрыгнул от удивления, обнаружив, что глядит сверху вниз на великаныша в пурпуре королевской стражи.