Сказание о Доме Вольфингов - Уильям Моррис Страница 23

«Я, Гейрмунд из Шильдингов, друзья, Полмесяца назад в страну холмов Ходил с оружием. Род Хундингов знаком И близок мне – я деву рода их Любил. Они у края жили Земель нагорного народа. Этот род Был смелым в битве, множество врагов Встречал он, но всегда свои владенья Удерживал. Верхом тогда я ехал Через холмы и думал о грядущем Счастливом дне. Предчувствовал я радость Горячих поцелуев верной девы, И мудрые беседы стариков, И юношей отважных разговоры, И звон заздравных чаш, что в честь гостей В жилище Хундингов бесстрашных раздаётся. Но вот в долину въехал я и вижу, Что над холмом последним, отделявшим Меня от дома Хундингов, повис Тяжёлый, чёрный дым. Вначале я Остановился, подтянул ремни И осмотрел оружие, копьё Надёжное взял в руку. Сердце Моё заныло, ибо этот столб Не мог быть дымом от обычного костра, Зажжённого, чтобы поджарить мясо. Я подождал немного и подумал, И повернул к холму, и на вершину Как можно осторожнее взобрался, И, там укрывшись, посмотрел я вниз. Над крышей дома старого огонь Пылал, а за оградой и вокруг Лежали павшие, те, что смелее всех С врагом сражались, а посередине Висела длинная верёвка, и на ней Качалось тело женщины прекрасной, А также милых дев, детей тела, Как рыбы, что рыбак нанизал к ночи На крепкую лозу. И гнев меня В мгновенье ослепил тогда. Трусливых Невольников увидел я, одетых В железную броню. Они ходили Вокруг, как ходит враг, закончив битву, И понял я – во всём они виновны. И тотчас, сжав поводья в кулаке, Что было духу поскакал с холма, Чтобы погибнуть, но забрать пред этим Чужую жизнь, чтоб нанести удар Могучий перед смертью. Вот на склоне Перед собой увидел я врага. В железном шлеме и с щитом железным, Он что-то прокричал на непонятном, Чужом мне языке, и в тот же миг Сверкнул его короткий меч на солнце, И я увидел к склону подбегавших Людей. Их было пять. Я метко бросил Своё копьё. Раздался звон щита, И поражённый воин покатился К ограде бывшей Хундингов, а я, Увидев его кровь, вдруг отрезвел, Во мне тогда проснулась жажда жизни, И, развернув коня, я прочь от них Помчался, не заботясь о дороге. Остановился я на дне лощины, Когда погоня стихла за спиной. Прислушавшись, я разобрал свист ржанки И песнь дрозда в терновнике. Но вдруг Всё смолкло, и ко мне из-за кустов Мужчина обнажённый выполз. Тотчас Я поскакал к нему, припомнив тут же, Что в зале Хундингов его встречал, когда Стоял их дом незыблемо и крепко, А я был счастлив в нём. Я обратился К мужчине, чтобы тот поведал мне О страшном горе, род его настигшем, Но он молил быстрей уехать прочь, Как можно дальше. Мы вдвоём скакали На лошади моей до поздней ночи Так быстро, как могли, под сенью леса Укрытые, и вот, проехав лес, Мы вынуждены были ненадолго Остановиться. В полной темноте (Луна тогда на небо не всходила) Он рассказал мне вот что: к ним пришли Враги, и Хундинги сражались смело, Но безуспешно. Зал горел. Везде Валились замертво храбрейшие из рода, Враги были безжалостны, но тех, Кого они хотели в плен забрать Иль усмирить жестокостью и болью, Они вязали, даже из числа Могучих воинов, и этот человек, Каким-то чудом улучив момент, Сбежал тогда. Он много рассказал, Но вот что вы сейчас узнать должны. У нас нет времени – враги хотят напасть На Марку и её народ. Мне Хундинг Поведал, что его и всех, кто с ним Попал в печальный плен, враги о землях Прекрасной Марки расспросить пытались, О том, как к ней пройти чрез дикий лес, И сколько копий и мечей мы сможем Собрать, чтоб защититься, и о том, Как переждать морозы. Скоро ждите Врагов на наших землях! Вот уж дней Прошло пятнадцать с той поры, как я Их видел, быстрых и готовых к бою».

Лязгая оружием, Гейрмунд сошёл с холма и вернулся к своему отряду. С противоположной стороны кольца вышел и поднялся на холм другой воин, рыжеволосый, довольно крупный, одетый в козью шкуру. В руке он нёс лук, за спиной у него был колчан со стрелами, а на боку висел маленький топорик. Он сказал так: