Пропущенные материалы: В поисках Сэма - Питтакус Лор Страница 23

Это их задержит.

Мы гоним по коридору, растянувшемуся, кажется, на милю. Чем дальше мы бежим, тем уже и темней он становится.

Наконец мы добегаем до двери ― она заперта. Карта доступа, которую мы забрали у солдата, не дает доступа в эту зону, или из-за нашего вторжения сработала какая-то защита.

― Отойди-ка, ― прошу я, быстро придумывая решение.

Тянусь к земле глубоко под базой. Еще ни разу я не пользовался Наследием с такой аккуратностью, такая сосредоточенность еще аукнется мне мучительной мигренью. Заставляю землю под дверью подняться вверх. Каменный пол взрывается, и стальная дверь слетает с петель.

Проход получился не идеальным (приходится карабкаться по завалу, а затем протискиваться через полузасыпанный дверной проем), но он все же есть.

Перебравшись на ту сторону завала, мы поднимаемся с четверенек.

Мы на оружейном складе. Просторное помещение заполнено контейнерами и ящиками. И, судя по предупреждающим знакам, в них содержатся мощные взрывчатые вещества. Знай я, что находится по эту сторону двери, ни за что бы не обратился к Наследию и не использовал свою силу в такой близости от взрывчатки. Нам очень повезло.

Малкольм тянет меня за руку, заставляя двигаться дальше. Перед нами показываются двойные двери. Малкольм пробует карту доступа, и на этот раз она срабатывает.

― Пригодилась-таки! ― радуется он. ― Должно быть, тот солдат мог заходить сюда только с этого входа, а не с нашего.

За дверьми оказывается огромная, многоуровневая тюрьма ― холодная и сырая.

Раз попасть сюда можно не только нашим путем, то с минуты на минуту здесь объявятся солдаты. Нужно поторапливаться.

Мы начинаем обегать ряды пустующих камер, во все горло зовя Сэма по имени.

Со второго уровня доносится какой-то шорох.

Обгоняю Малкольма, взлетаю по лестнице и несусь по площадке мимо камер.

А вот и Сэм. Стоит, вцепившись в решетку, моргая от яркого света в помещении. Вид у него такой, будто он прошел через Ад.

Не знаю, что сказать.

― Ты кто? ― подозрительно спрашивает он, отступая внутрь камеры. ― Чего тебе надо?

Его не обманешь. Он сразу просек, что я могадорец.

― Мы пришли тебя выручить, ― начинаю я. Но объяснения ни к чему ― Позади меня появляется Малкольм и протягивает руки к сыну через решетку.

Сэм ошалело вытаращивается на него.

― Папа? ― недоверчиво спрашивает он.

― Я здесь, Сэм. Я вернулся.

Их воссоединение не предназначено для чужих глаз: оно принадлежит только Сэму и Малкольму.

Тихо отхожу от камеры. Здравствуй, одиночество.

Тогда-то я и слышу этот звук. Нечто, чего поглощенные друг другом Малкольм и Сэм услышать не могут: топот марширующих солдат.

Выглянув из-за перил, я вижу, как внизу из затененных дверей со всех сторон прут солдаты.

Но это еще полбеды. Хуже всего то, что эти солдаты ― моги.

― Мужики, ― говорю я, теребя Малкольма за плечо. ― У нас гости.

Не размышляя, отталкиваю Малкольма от решетки и кричу Сэму:

― Становись в центр и прикрой голову!

Сэм озадачен и явно не понимает моих намерений, но ему хватает ума не тратить время на расспросы: парень оперативно съеживается посередине камеры.

Просовываю руки через решетку и мысленно тянусь Наследием к задней стене камеры. «Нащупав» стену и пол, определяю структуру стены.

А затем посылаю удар.

Стена позади Сэма рушится, сейсмический удар буквально разрывает ее на куски. Однако структура всей камеры связана, и удар вызывает повторный сейсмический толчок прямо под Сэмом. Бетонный пол камеры с такой силой выдается в проход, что тот едва не обваливается.

Сэм падает лицом вниз, а нас с Малкольмом отбрасывает на перила прохода.

Моги совсем близко.

Оборачиваюсь к камере, внутри потихоньку начинает оседать пыль. Задней стены больше нет, и Сэм может выбраться из камеры.

― Скорей! ― кричу я. ― Беги!

Сэм поднимается с пола, смотрит на меня и делает, как я велю.

Осматриваюсь. Пол камеры растрескался, искривив прутья решетки, на мой взгляд достаточно, чтобы мы могли через них пролезть. Толкаю вперед Малкольма, но ему тяжело сразу протиснуться.

Могадорцы уже заполонили помещение ― их тридцать, не меньше, и они все прибывают, а часть из них уже спешит по лестнице к нашему проходу. У нас от силы секунд тридцать.

Наконец Малкольм пролезает в камеру и оборачивается ко мне.

― Давай быстрей! ― умоляет он.

Оглядываюсь на подступающие толпы могов. В последних рядах, облаченный в командирскую форму, шагает Иваник ― единственный, кого я боюсь в этом мире не меньше моего отца.

По словам Генерала, Иваника повысили, переведя куда-то на Юго-Запад. Вот мы и встретились.

Кровь леденеет в жилах.

Кидаюсь к решетке, стремясь поскорее пролезть, но затем останавливаюсь.

― Ты чего!? ― Малкольм смотрит умоляюще. ― Адам?!

Никуда я не полезу. Если Малкольм с Сэмом хотят убежать, то кому-то нужно задержать могов. Они не прекратят преследовать Малкольма и Сэма, только если кто-нибудь их остановит.

К тому же я больше не хочу убегать от могов. Скорее мне хочется их убить.

― Беги! ― велю я.

― Что!? Адам, нет!

― Беги за сыном. Не стой!

Малкольм понимает, что я задумал, и от осознания в его глазах загорается неподдельный ужас, показывающий, насколько я ему не безразличен.

Но, как ни крути, куда большую ответственность он несет за сына, чем за меня. Поколебавшись еще секунду, он разворачивается и исчезает в дыре в задней стене камеры.

Поворачиваюсь к приближающимся могам. Они сбавили темп, но их мечи по-прежнему подняты. Они окружают меня, подходя с обоих концов прохода.

Осматриваюсь по сторонам. Лестницы, первый уровень и оба края моего прохода заблокированы могами.

Выбор не густ: или сдаться, или погибнуть с музыкой.

Навожу Наследие на угол помещения позади одной из групп могадорцев и посылаю удар. Тюрьма содрогается, и проход, на котором я стою, отделяется от стены, сбрасывая нескольких могов на пол.

Изо всех сил вцепляюсь в перила и, резко обернувшись к противоположному углу тюрьмы, посылаю второй удар.

На этот раз я сам едва не сваливаюсь с прохода, так как поддерживающие стойки окончательно разрушаются, и проход накреняется в центр помещения. Теперь в камеру Сэма мне пути нет. Меня больно приложило об перила, но я все еще цел и невредим.