Гарри Поттер и Орден Феникса - Джоан Кэтлин Ролинг Страница 23

— Постой! — громко перебил его Джордж.

— Почему именно Гарри получит ответы на свои вопросы? — сердито спросил Фред.

— Мы месяц пытаемся выудить хоть какие-то сведения, но нас не удостоили даже завалящего кусочка! — крикнул Джордж.

— Вы еще слишком юные, вы не члены Ордена, — произнес Фред тонким голосом, страшно похожим на материнский. — А Гарри — пожалуйста, хотя он несовершеннолетний!

— В том, что вам не рассказали про дела Ордена, я лично не виноват, — спокойно проговорил Сириус. — Так решили ваши родители. Что же касается Гарри…

— Ты не вправе самостоятельно решать, что нужно Гарри, а что нет! — резко оборвала его миссис Уизли. Ее обычно доброе лицо вдруг стало чуть ли не угрожающим. — Надеюсь, ты не забыл слова Дамблдора?

— Какие именно? — вежливо спросил Сириус с видом человека, готовящегося к бою.

— О том, что Гарри не должен знать больше, чем ему необходимо знать, — ответила миссис Уизли, сделав особенный упор на последние два слова.

Рон, Гермиона, Фред и Джордж поворачивали головы то к Сириусу, то к миссис Уизли, как будто смотрели теннис. Джинни, стоявшая на полу на коленках, позабыла о рассыпанных вокруг пробках и слушала разговор с полуоткрытым ртом. Люпин не сводил глаз с Сириуса.

— А я и не буду, Молли, рассказывать ему больше, чем ему необходимо знать, — сказал Сириус. — Но, поскольку именно он стал свидетелем возвращения Волан-де-Морта (все опять содрогнулись), он имеет больше права, чем многие другие…

— Он не член Ордена Феникса! — заявила миссис Уизли. — Ему только пятнадцать лет, и…

— И он перенес столько же испытаний, как и большинство членов, — возразил Сириус. — А кое-кого и позади оставил.

— Я не собираюсь принижать то, что он совершил! — закричала миссис Уизли. Ее кулаки на подлокотниках кресла подрагивали. — Но он же еще…

— Он не ребенок! — раздраженно сказал Сириус.

— Но и не взрослый! — Щеки миссис Уизли зарделись. — Он — не Джеймс, Сириус!

— Спасибо, Молли, но я неплохо представляю себе, кто он такой, — холодно ответил Сириус.

— Вовсе в этом не уверена! — воскликнула миссис Уизли. — Иногда ты говоришь о нем так, словно это твой лучший друг воскрес!

— Что в этом плохого? — спросил Гарри.

— То, Гарри, что ты — не твой отец, как бы ты ни был на него похож! — ответила миссис Уизли, по-прежнему сверля глазами Сириуса. — Ты еще учишься в школе, и взрослым, которые за тебя отвечают, не следует об этом забывать!

— Ты хочешь сказать, что я безответственный крестный отец? — повысил голос Сириус.

— Я хочу сказать, что ты, Сириус, имеешь склонность к безрассудным поступкам, из-за чего Дамблдор требует, чтобы ты не выходил из дому и…

— Давай-ка лучше оставим в стороне указания, которые я получаю от Дамблдора! — громко перебил ее Сириус.

— Артур! — набросилась миссис Уизли на мужа. — Артур, поддержи меня!

Мистер Уизли ответил не сразу. Снял очки, медленно протер их мантией, не глядя на жену. Заговорил лишь после того, как аккуратно водрузил их на место.

— Дамблдор понимает, Молли, что положение изменилось. Он согласен с тем, что теперь, когда Гарри находится в штаб-квартире, его надо в какой-то мере ввести в курс дела.

— Да, но одно дело «в какой-то мере», другое — поощрять его задавать любые вопросы!

— Что касается меня, — тихо начал Люпин, отводя наконец взгляд от Сириуса и встречаясь глазами с миссис Уизли, быстро повернувшейся к нему в надежде обрести наконец союзника, — я считаю, что лучше пусть Гарри узнает факты — не все факты, Молли, только общую картину — от нас, чем получит их в искаженном виде от… других.

Выражение его лица было мягким, но Гарри не сомневался: уж Люпин-то знает, что некоторые Удлинители ушей уцелели после чистки, устроенной миссис Уизли.

— Так, — произнесла миссис Уизли, тяжело дыша и все еще оглядывая стол в тщетных поисках поддержки, — ну что ж… я вижу, я в меньшинстве. Я только вот что скажу: у Дамблдора наверняка были причины для того, чтобы не позволять Гарри знать слишком много. Я как человек, принимающий интересы Гарри близко к сердцу…

— Он не твой сын, — тихо сказал Сириус.

— Все равно что сын! — яростно возразила ему миссис Уизли. — Кто еще у него есть?

— У него есть я!

— Так-то оно так, — поджала губы миссис Уизли, — но беда в том, что тебе трудновато было о нем заботиться, пока ты сидел взаперти в Азкабане.

Сириус начал подниматься со стула.

— Молли, из собравшихся за этим столом ты не единственная, кто печется о Гарри, — резко сказал Люпин. — Сириус, сядь!

Нижняя губа миссис Уизли задрожала. Побледневший Сириус медленно опустился обратно на стул.

— Я думаю, мы должны послушать, что скажет сам Гарри, — продолжал Люпин. — Он уже достаточно большой, чтобы решать за себя.

— Я хочу знать, что происходит, — мигом выпалил Гарри.

Он не смотрел на миссис Уизли. Хоть его и тронули ее слова о том, что он ей как сын, ее опека вызвала у него досаду. Сириус прав: он уже не ребенок.

— Очень хорошо, — сказала миссис Уизли прерывающимся голосом. — Джинни… Рон… Гермиона… Фред… Джордж! Немедленно выйдите из кухни.

Взрыв негодования.

— Мы совершеннолетние! — разом завопили Фред и Джордж.

— Гарри можно, а мне нельзя? — взвыл Рон.

— Мама, я хочу послушать! — захныкала Джинни.

— НЕТ! — крикнула миссис Уизли, встав с места и сверкая глазами. — Я категорически запрещаю…

— Молли, ты не можешь запретить Фреду и Джорджу, — устало возразил мистер Уизли. — Они действительно совершеннолетние.

— Они еще школьники.

— Но в юридическом смысле они взрослые, — сказал мистер Уизли все тем же утомленным голосом.

Лицо миссис Уизли было уже пунцовым.

— Я… Так, ладно, Фред и Джордж могут остаться, но Рон…

— Гарри так и так все расскажет нам с Гермионой! — горячо воскликнул Рон. — Ведь расскажешь? А? — неуверенно добавил он, встретившись с Гарри глазами.

На миг Гарри пришла в голову мысль сказать Рону, что не проронит ни слова, — пусть почувствует на своей шкуре, что такое сидеть в полной неизвестности. Но стоило им взглянуть друг на друга, как зловредное побуждение улетучилось.

— Конечно, расскажу, — пообещал Гарри. Рон с Гермионой просияли.

— Отлично! — крикнула миссис Уизли. — Отлично! Джинни, спать!

Джинни ушла, но ушла отнюдь не тихо. Все время, пока она поднималась по лестнице, были слышны ее негодующие жалобы, а когда она двинулась по коридору, к ним добавились душераздирающие вопли миссис Блэк. Люпин поспешил наверх унимать старуху. Лишь когда он вернулся, закрыл за собой дверь кухни и сел на свое место, Сириус наконец заговорил: