Обреченная на любовь. Невеста зверя - Валерия Алексеева Страница 23

Завтрак проходил в напряженном молчании: я было попыталась задать подруге все мучающие меня вопросы, но она лишь строго посмотрела на меня, отрицательно покачала головой и велела дожидаться княгиню. Но по ее сочувственным взглядам, которые она бросала на меня, когда думала, что я не смотрю, я поняла — она боится говорить со мной о магии, боится, что я снова натворю глупостей. И не без оснований, увы. Что ж, мне оставалось только как следует позавтракать — после физических нагрузок нужно как следует есть, может, и с магией это сработает.

Но закончить завтрак мы не успели — дверь открылась без стука, и на пороге возник совершенно незнакомый мне господин. Его рост поражал воображение — ему даже пришлось чуть пригнуть голову, чтобы не удариться о притолоку двери, но в остальном фигура была вполне пропорциональной. Войдя внутрь, он изящно склонил голову в поклоне мне и Кьяре, которая за эти несколько мгновений умудрилась прожевать пирожное и вскочить мужчине навстречу, приветствуя его таким же элегантным поклоном.

— Доктор Ганц, какая приятная встреча! — и, похоже, это были вовсе не пустые слова. Глаза подруги светились радостью, а улыбка вовсе не была притворной.

— Леди Кьяра, мне так же приятно встретиться с вами! Вы произвели на меня неизгладимое впечатление на вашем собеседовании, и мы все очень ждем вас в Академии осенью! — От таких лестных слов фрейлина залилась румянцем, а улыбка ее стала еще шире.

— Доктор Ганц, позвольте представить вам леди Анну, — наконец— то и обо мне вспомнили. Я, не вставая, постаралась изобразить элегантное приветствие и разлила чай из чашки на моем столике. Тут же появилась вездесущая Марита, принялась убирать столик, вытирать одеяло салфеткой, что— то тихо выговаривать мне — а мне оставалось лишь заливаться румянцем — но уже от стыда за свою неловкость. Кьяра же, не обращая внимания на эти происшествия, продолжила: — Анна, это доктор Фридрих Ганц. Его специализация — лечебная магия, в особенности — исцеление магических болезней. А так же он член приемной комиссии в Академии магии, где я и имела честь познакомиться с ним.

И тут я вдруг осознала, о чем говорил доктор Ганц: Кьяра осенью поступает учиться в Академию магии! Конечно, осень еще далеко, но все же, все же… Как же мне хотелось надеяться, что и я отправлюсь туда вместе с ней!..

Доктор тем временем присел на краюшек кровати рядом со мной и внимательно смотрел, казалось, куда— то в район моей макушки, но вовсе не спешил прикасаться ко мне или еще как— то осматривать. Я сначала удивилась этому, а затем поняла: ведь он изучает мою ауру, а для этого ему вовсе не нужен физический контакт. Так что я расслабилась и выжидательно уставилась на мужчину в ответ.

Тем временем, дверь снова открылась — на этот раз, ее открыла Марита, успевшая каким— то чудом незаметно выскользнуть из спальни, и в комнату вошла леди Вирена в сопровождении женщины, немедленно приковавшей к себе мое внимание. Элегантное черное платье из матового шелка с темно— бордовым декором, изящно сидящее по фигуре, такие же перчатки и шляпка, а так же невероятно белая кожа, по контрасту с платьем, черными глазами и алыми губами казавшаяся просто фарфоровой — прекраснейший образчик готического стиля, какой мне только доводилось видеть в жизни. В моей нежно— голубой спальне, рядом с пастельно— цветочными платьями остальных женщин леди казалась совершенно неуместной — и тем не менее, вызывала уважение и трепет, а не насмешку. Увидев меня, она улыбнулась одними уголками губ, но тем не менее, я почувствовала исходящую от нее доброжелательность. Кивнув Кьяре, женщины уселись на диванчик около входа в спальню, видимо, решив дожидаться вердикта доктора Ганца.

Мужчина тем временем перевел пристальный взгляд на мой лоб, затем спустился ниже, еще, еще, и таким образом добрался, казалось, до кончиков моих пальцев на ногах. Я чувствовала себя немного смущенно, хоть и была надежно укрыта от его взгляда платьем и плотным одеялом. Но, похоже, мне больше стоило беспокоиться о том, что увидел доктор: чем дольше он смотрел на меня, тем мрачнее становилось его лицо, и тем глубже прорезалась морщинка между его бровей. Наконец, он повернулся к леди Вирене:

— Мы выйдем, или мне можно говорить при леди Анне? — дождавшись согласного кивка, он встал с кровати, отошел в сторону так, что видел всех присутствующих в комнате одновременно и продолжил: — Я лично проводил исследование леди Анны некоторое время назад, и могу с уверенностью заявить — тогда в ее ауре не было и следа магической силы. Самая обыкновенная аура человека, лишенного способностей к магии. Однако, сейчас картина совершенно иная. Мало того, что в ауре появились завихрения магии, она еще и сменила цвет. Вы видите, — доктор повел рукой в мою сторону, очерчивая мою фигуру сверху вниз, — аура девушки от рождения глубокого зеленого цвета, оттенка весенней травы на солнце — зеленый смешивается с желтым. Однако, вот здесь и здесь, — он изобразил рукой странные фигуры напротив моих глаз и груди, — проступают отчетливые синие завихрения. Синие, — с упором произнес он, со значением глядя на леди Вирену.

— Но они еще даже не встречались! — встревожено всплеснула руками княгиня. — Герцог Дариэль… в деловой поездке… долгосрочной, — ее лицо исказилось, словно от боли, — Анна еще не виделась с ним. Только с Валентайном… — тут все взгляды обратились ко мне, и в них я прочитала явный вопрос. Я совершенно не поняла, в чем он состоит, так что оставалось лишь непонимающе развести руками:

— Что?

Но ответа я не услышала. Какое— то время в комнате стояло напряженное молчание, лишь доктор Ганц переглядывался с княгиней, время от времени поглядывая на леди в черном. Я не была уверена, но у меня появилось весомое ощущение, что они общаются мысленно. Наконец, княгиня неуверенно произнесла:

— Может, это действие пророчества… Ведь Анна уже находится на территории жениха и готовится к свадьбе…

— Мы не можем быть ни в чем уверены — по крайней мере, пока. Будем наблюдать за дальнейшими изменениями ауры. И, — доктор повернулся ко мне и посмотрел на меня, как директор школы на проштрафившуюся ученицу, — до тех пор, пока этот процесс не остановится, я вынужден буду ограничить вашу магию, миледи. Вы явно злоупотребляете своей новообретенной силой. К тому же, у вас нет никакого понятия о том, что есть магия и как ей пользоваться. Хотя то, что вы вообще смогли это сделать самостоятельно, довольно впечатляюще, — пробормотал он гораздо тише, словно подумав вслух, и продолжил уже громче: — Я наложу на вас стандартную магическую печать, но более сильную, чем, например, носит леди Кьяра. Да, да, у всех магов, не прошедших обучение, магия скована заклятьем. Иначе они легко могут навредить и себе, и окружающим. Но прирожденным магам, с детства имеющим опыт в обращении с амулетами, мы оставляем небольшую долю магии — для левитирования подносов, например, или, — он снова посмотрел мне прямо в глаза, от чего у меня по спине пробежали мурашки, — для призывания иллюзорных бабочек. Ваша же, миледи, магическая сила столь мала, что и такие элементарные действия могут повредить ей. И тогда вместо роста, который мы, безусловно, наблюдаем сейчас, у вас произойдет коллапс ауры, и никакой магии вы больше не увидите. Так что все только в ваших интересах. — Он вопросительно посмотрел на княгиню, та кивнула. Доктор Ганц повернулся ко мне, и я запоздало поняла, что он ждет моего ответа.