К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена - Елена Княжина Страница 23

Пока я застегивала на все пуговицы пальто, подруга поправляла перед зеркалом макияж. Ее ухоженная броская красота с каждым годом проявляла себя все ярче. Удлиненное, искусно растрепанное каре смотрелось так, будто девушка час назад искупалась в море, и темные волосы не успели высохнуть. Густо обведенные подводкой глаза контрастно выделялись на бледном холеном личике.

– Одолжишь мне немного до следующего месяца? – Лиля отвернулась от зеркала и поерзала губой по губе, распределяя бледно-розовую помаду. – В пятницу в клуб иду, а наличности – кот наплакал. Предки озверели.

– Сколько? – выдохнула я с некоторой обреченностью, глядя в совершенно невинные глаза. Подруга неопределенно пожала плечом. – Лил, у меня нет лишних. Ты же знаешь, Валя с Ваней…

– Раньше всегда были, – удрученно фыркнула Аверьянова и резко дернула молнию вверх, застегивая отороченную мехом кожаную курточку. – Ладно, проехали. Когда уже твои беженцы от тебя съедут?

– Это моя семья! – тверже, чем хотела, отрезала я. Но, может, так даже правильнее. Иногда Лилю надо ставить на место и спускать с ее персонального Олимпа. – Они будут жить со мной столько, сколько захотят.

– Ладно, не пыли… О тебе, между прочим, думаю, Лесь. Я как-то неделю ночевала с племянником. Ему пять, но я на вторые сутки уже выла. Повсюду чертовы фантики от конфет. И этот гаденыш умудрился извалять в шоколаде мои любимые простыни с журавлями, – охнула девушка, резко притормозила, о чем-то задумалась и через секунду выдала: – Боги, я надеюсь, это действительно был шоколад!

Я хихикнула, просунув руку в перчатку. Лилькина брезгливость порой забавляла. В те редкие минуты, когда не бесила. Подруга деловито распахнула дверь, вынесла свое упакованное в модные, но непрактичные одежки тельце на январский мороз и поежилась.

– Да когда уже это кончится? Сил нет. Они будто издеваются!

– Что «это»? Кто «они»? – недоуменно спросила у подруги, протискиваясь следом.

– Это! – Лиля ткнула пальцем в потемневший от заиндевелого наста старый сугроб. Потом перевела палец вверх и пригрозила пролетавшему мимо облаку. – Они!

– Это просто снег. Так бывает зимой.

– Это гадость, – подруга удрученно протерла платком мысок замшевого сапога и потрусила вперед по дорожке.

Впереди нас вышагивал Юра, придерживая какую-то девушку за талию и не позволяя той скользить на обледенелой плитке. Я уже собиралась окликнуть парня и стребовать назад свой конспект, когда его спутница резко затормозила, о чем-то спохватившись. Она стала нервно рыться в сумочке, водрузив ту на приподнятое колено, а второй рукой бесцеремонно ухватив Юру за рукав. Издалека она напоминала изящную цаплю. За рыжими прядями, завесившими лицо, я узнала Милану.

Сердце ухнуло в груди хриплым филином и замерло. Милана и Юра? Мой Юра? Они вместе? Я сглотнула и сделала шаг назад. Еще один… Нет-нет, я не могу с ними столкнуться!

Каблук неудачно поехал, и я с перепуганным вскриком приземлилась «нижними красотами» в задубевший сугроб с краю дорожки. Тело прошибло тупой болью, которая не шла ни в какое сравнение от острой сердечной. Юра… И Милана…

– Твою ж… Лесь… Ну как так-то? – Лиля картинно закрыла лицо руками, то ли прячась от позора, приключившегося со мной, то ли скрывая неуместную улыбку.

Вставать не хотелось. Я бы сейчас еще разок перезаложила душу, лишь бы провалиться сквозь сугроб. Хоть в преисподнюю, хоть в Нижний мир… Только бы подальше от сочувствующих голубых глаз, и насмешливых – карих. Как истинный джентльмен, Юра, не выпуская из левой руки цаплю-Милану с распахнутой сумкой, протащил девушку по дорожке и протянул мне правую.

– Рановато тебя к земле потянуло, Ласкина, – фыркнула Милана, недовольно поджав губки.

Она бы, конечно, предпочла, чтобы я и дальше изображала из себя ледяную скульптуру «Неудачница в сугробе». Но вместо этого послушно «приехала» за Юрой и его спасительной рукой по скользкой тропке.

Я схватилась за теплую Юркину ладонь и позволила уверенным рывком поставить себя на ноги. Ожидаемо потеряла равновесие и неловко ткнулась лбом в гладкий подбородок.

– Стоишь, Ласка? – парень обхватил меня за талию и легонько прижал к себе, выравнивая мое «шаткое положение».

Аромат вишни и мяты с горячим выдохом прилетел мне в щеку. Каблуки впились в гололед скальными крюками, дыхание отшибло напрочь. Сердце потеряло ориентацию и скатилось в самый низ живота.

– Стою… Кажется. Спасибо, Юр.

Милана прокатилась неодобрительным взглядом по нашим сплетенным телам и затормозила на коленях.

– Оу, да у тебя запасные есть. Значит, не так все плохо?

В ехидных глазках мелькнуло что-то вроде сочувствия, но его тут же поглотила неприязнь: Ивлева перевела взгляд на Лилю.

– В богатстве и бедности, в болезни и здравии, да? – зараза двусмысленно поиграла бровями, и Лиля наморщила нос.

– Мил, ну ты чего? Что за химия такая между вами уже который год? – пробубнил Юра, явно не зная, на чью сторону встать в застарелом противостоянии. За Миланкой большая группа поддержки, за мной – халявные конспекты, написанные красивым разборчивым почерком.

– Никакой химии, – фыркнула девушка и потянула Юру за собой. – Мы в кино шли, кажется?

Я тихонько шмыгнула носом, глядя вслед удаляющейся парочке. Милана и Юра. У них все серьезно? И ведь специально про кино сказала. Зачем так жестоко? Знает ведь. Все знают.

– Забудь, Лесь. На идиоток не обижаются. И у них ничего нет, – тоном эксперта по отношениям заявила подруга.

Я в этом сомневалась, глядя, как Милана поправляет русую Юркину челку, беспорядочно торчавшую из-под шапки бини. Очень уж интимный жест. И все-то у нее легко!

– Так это была ловля на живца? – хохотнула Лиля, когда парочка от нас прилично оторвалась. – Никто не может устоять, когда Ласкина падает на лед!

Я скривилась от ее глупого предположения, а потом вспомнила черта – которого, как известно, поминать не следует. Уже второго «словила» на свое падение. Пожалуй, способ можно запатентовать. Действует безотказно. Но не в моих интересах.

– А ты куда на выходных пропала? Я заходила вечером в общежитие, – Лиля скорчила брезгливую мордочку, словно увидела крысу. – Ралиевна сказала, что ты до сих пор не вернулась. Откуда?

Тело сковало морозцем изнутри. Черт! Я ведь на несколько часов успела забыть, что возвращаться мне сейчас не в общежитие, а на законный коврик у адского диванчика…

– На работе была, – пробубнила еле слышно.

– И кем устроилась? – Лиля подула на розовые гелевые ногти, будто те были свежеокрашены, и залюбовалась их отблесками на уходящем солнце. – Я же предлагала тебя пристроить к своему отчиму. Он не против. Найдет должность специально под тебя.

Сама на своего отчима Лиля работать, разумеется, не собиралась. Ее вполне устраивала приличная «карманная сумма», ежемесячно капавшая на банковскую карту. Я вспомнила, какими алчными глазками на меня третий год смотрит новый муж ее матери и поежилась. Нет, «должность под меня» от этого типа – худшее, что можно вообразить.