Украденная судьба. Этот принц - мой! - Анна Неделина Страница 23

Должно быть, я настолько устала, что поведение линезского принца, очевидно необычное, меня не встревожило. Но был и положительный момент: мне не хотелось есть. Только пить и, наконец, остановиться. Мне казалось, что стоит прекратить движение, как я тут же и усну.

Кажется, Тиль о чем-то меня спрашивал. Не знаю, отвечала я или нет. Состояние было странное и очень не хотелось признавать, что я просто не приучена к долгому пути, который приходится преодолевать пешком, а не в карете. Я предпочитала думать, что просто еще не восстановилась после того, как мы вместе с Тилем перенеслись в эти сумрачные места… Сам линезец двигался, как мне казалось, легко и без каких-либо признаков усталости. Хоть и тратил силы на то, чтобы мы оба не мерзли… но он тратил постепенно, а я, видно, сразу вбухала весь резерв в переход. В общем, претензий к тому, что медленно иду, я бы не стерпела. Но Тиль словно чувствовал мой настрой и не спешил возмущаться или насмехаться…

Может быть, мы шли не так уж долго. Но мне-то казалось — вот-вот наступит та самая темнота, до которой Тиль намеревался выбраться к людям.

Да ведь знак могло развернуть ветром! Вон как завывает, да взвивает пыль над дорогой. Я не сразу поняла, что пыль на самом деле — снежная крупка. А ведь такой ранний первый снег очень редок. Повезло нам, ничего не скажешь.

И что бы я делала, окажись в лесу без Тиля?

— Юсти, нужно идти. Метель начинается!

— Какая еще метель, — пробормотала я. Тиль преувеличивает… но вокруг темнело так стремительно, как бывает в грозу. Я подняла голову. В небе над нами сгущалась серая тяжеловесная мешанина, а по дороге двигалась, стремительно приближаясь, настоящая снежная волна снега и тьмы. Она словно преследовала нас.

Я почувствовала, что руку мою сжимают и тянут, тянут.

— Смотри, там огни! Немного осталось!

Я обернулась, чтобы проследить направление, которое линезец не слишком воспитанного обозначил пальцем. Но тут снежная пелена нас настигла и окутала. А может, у меня померкло перед глазами. Ничего я не увидела. Может, Тиль просто хотел вынудить меня двигаться дальше. У меня подкосились ноги. К вою ветра примешивался звериный рык… или мне только чудилось, что во тьме таится кто-то, стремящийся дотянуться, ухватить…

— Опять?! Юсти, нет! Не сейчас!

Я перестала чувствовать его прикосновение.

Перестала чувствовать себя. Должно быть, на мгновение я просто потеряла сознание.

А когда вернулась в сознание, уже полулежала прямо на земле, и Тиль поддерживал меня за плечи. Как неприлично. Ладно лес, но на дороге нас может кто-то заметить. Хотя в такой темени на нас вполне могли наехать и только после этого разглядеть…

— Прости, я думал тебе хватило! — произнес Тиль, в голосе его была тревога. Я попыталась пошевелиться, и он прижал меня к себе крепче. Но одной рукой, вторая вдруг появилась в поле зрения. Я увидела, как на ладони Тиля вспыхнула голубая искорка, заключенная в крохотный сосуд. Почему-то подумалось о феях. У этого линезского принца всегда полно магических штучек! Зачем держать при себе столько амулетов, если просто читаешь в своей комнате, пусть в гостях, но в безопасности же!

Сосуд был похож на миниатюрный дубовый листочек. Такая красота! Я не выдержала и попыталась потянуться к чуду, но Тиль тут же отвел руку.

— Нравится? Отдам потом.

Иска выпала из сосуда и вспыхнула нестерпимо ярко. Я зажмурилась. Губы опалило, а потом жар пошел по всему телу.

Или мне все это только почудилось, как и лицо Тиля совсем близко, его по-кошачьи горящие глаза… и голос, который снова звал и уговаривал.

Не знаю, как, но Тилю все же удалось заставить меня идти. Я начала выныривать из липкой дурманящей слабости, когда мы шагали вперед, наперекор кружащему снежному вихрю.

А впереди действительно виднелись огни. И вскоре я поняла, что это довольно большой дом. Откуда-то слышалось глухое постукивание. Тиль зажег магический огонек, который вспорхнул с его ладони маленькой птичкой и устремился к деревянной двери. Мы увидели дверной молоток, подвешенный на веревке. Ветром его ударяло то о дверь, то о стену. Вот и стук…

Тиль для верности колотил в дверь ногой. Довольно долго, так что обитателям дома надоело, и они все же открыли.

— Эк вам не свезло, а мы уж и двери заперли. Вот ведь разошлась непогода!

Кажется, были еще голоса. И Тиль что-то говорил.

Потом я услышала шепот у самого уха:

— Все, милая, теперь можешь отдохнуть.

«Что за несносный тип! Почему, в конце концов, я должна зависеть от его разрешения?!» — подумала я.

И уснула.

* * *

Я проснулась отдохнувшей, с желанием пить, принять ванну, поесть… В общем, в первые мгновения мне показалось, что все ужасные события попросту были сном.

Но комната была мне незнакома. Я лежала на кровати, застеленной грубой тканью, прикрытая тяжелым одеялом.

А еще в комнате обнаружился линезский принц, беззастенчиво дрыхнущий на лавке у окна. Спиной он упирался в стену, скрестил руки на груди, а ноги вытянул…

Никогда не видела Тиля спящим… Во сне он хмурился, и мне вдруг захотелось прикоснуться к его щеке, погладить по волосам, успокоить. По-моему, сильный мужчина не должен производить столь плачевное впечатление.

И уж точно он не должен спать в одной комнате с благородной девицей, если у него имеются хоть какие-то представления о приличиях!

К тому же, спать таким вот образом наверняка неудобно. Тилю следовало бы занять другую комнату, где есть кровать, а не создавать скандальную ситуацию. Ведь если мои родители узнают…

Тут взгляд мой упал на платье, которое лежало на лавке рядом с Тилем. Поначалу я приняла его за неряшливо скомканный плащ…

Я… я… Еще не веря в происходящее, я заглянула под одеяло. И увидела, что одета лишь в тонкую сорочку, сквозь которую слишком ясно проступали очертания тела.

Да как он только посмел?! Как ему в голову пришло…

— Прежде чем ты начнешь на меня орать, позволь заметить, что платье изрядно промокло. И я оставил тебе белье, — сообщил Тиль. Он не сменил позы, только глаза его теперь были открыты. Не представляю, сколько он так следил за мной. Я натянула одеяло под самый подбородок. Пожалуй, Тиль прав: спать в мокром несвежем платье было бы… не слишком приятно. Мне его и надевать-то не хочется!

— Выйдите, ваше высочество! Мне нужно переодеться, — постаравшись сохранять спокойствие, сказала я.

Линезец молча поднялся, поморщился, потянулся, разминая затекшие мышцы, а потом все же вышел за дверь. Я прислушивалась, прекрасно понимая, что подглядывать — недостойно принца, и Тиль вряд ли опустится до подобного поведения. Тем более что у него уже была возможность… все увидеть.

Выскользнув из-под одеяла, я поспешила к лавке, чтобы схватить платье. Безнадежно мятое, даже еще и подол грязный. А ведь я обещала Вейри, что верну ей наряд в целости. В прочем, после содеянного девушке уже не быть моей камеристкой. Я поджала губы.