Уникальный элемент - Юлия Сергачева Страница 23

— Ты задержался. — Коса перелетела за спину, девушка приподняла упрямо подбородок, мигом избавляясь от замешательства.

— И ваша светлость заскучали?

— Я беспокоилась.

— Ты?!

Брюс вдруг осекся.

— Зачем ты спустилась? — с нажимом снова спросил он.

— Я… не знаю, — снова растерявшаяся девушка, кажется, и сама впервые задавшаяся этим вопросом, даже не пыталась огрызаться. Простота формулировки требовала искреннего ответа. — Я подумала, что надо поискать тебя, посмотреть, что происходит.

Да нет, Брюс с разочарованием расслабился. Показалось. Чтобы испугаться за другого, надо знать, что такое страх. Она просто устала ждать, уж больно деятельная натура.

— Ваша светлость, ступайте… ПРОЧЬ!!!

Вообще-то орать во весь голос на свою работодательницу в его намерения не входило. Кое-какая субординация в их отношениях все же сохранялась. Вопль адресовался костяной лапе, что некстати высунулась из расщелины между каменными плитами на полу и цепко впилась в Брюсову лодыжку.

А нервы после всего пережитого слегка сдали…

— Да как ты смеешь… — опомнилась, наконец, Элия, на какие-то мгновения даже дар речи утратившая от подобной наглости, и вдруг пискнула: — А вон еще один!..

В подземелье обозначилось множественное и совсем не радующее копошение. Вал скребущих звуков нарастал ежесекундно. Из земляных каверн, между разбитыми плитами, из саркофагов доносилось шуршание и постукивание. Что-то принялось упорно долбить в стены со всех сторон…

— Это ты натворил?

— Не уверен, — не совсем искренне признался Брюс, стряхивая цепкую костяную кисть с ноги.

Девушка попятилась, нервно озираясь.

Земля в трещине между плитами вспучилась, выплескиваясь на камни сырыми, черными комочками. В рыхлой россыпи показались костяшки пальцев, плохо обтянутые плотью. На среднем пальце болтался зеленый от патины перстень.

Под Брюсом отчетливо дрогнула увесистая плита. Он отскочил, и плита обрадованно приподнялась, а из-под нее шустро полез разложившийся до практически голого костяка мертвец. Плохо соображая, что делает, Брюс инстинктивно ударил каблуком по черепу. Тот с сухим треском брызнул осколками. Зато слева уже подпирал могучим костяным торсом соседнюю плиту новый покойник.

— Откуда их столько! — в голосе Элии страха, как обычно, не слышалось, зато изумления вперемешку с возмущением было через край.

Откуда? Угадать несложно. Как только замок отрезало от внешнего мира, его покойников, скорее всего, хоронили прямо здесь, прикапывая под плитами. А теперь они дружно ринулись наружу.

С тяжким скрежетом отъехала в сторону крышка саркофага. Из раствора между крышкой и краем короба стало воздвигаться нечто массивное, упакованное в изрядно ссохшиеся и покоробившиеся, но все еще практически целые кожаные латы. Поблескивали даже заклепки из серебра.

Громко вереща, жар-птахи метались по зале, множа и без того обезумевшие тени. Пол шевелился, как морская поверхность, волны-плиты приподнимались то с одного, то с другого конца.

— Что ты любуешься? Сделай же что-нибудь!

Сдавленно выругавшись, Брюс (подражая дяде) выбросил вперед руку со скрюченными пальцами, прищурился, напрягся…

— Эом… Аххев… Эрра…

Ага, как же!.. Выбранный объект колдовства не стал прислушиваться к абракадабре. Пер вперед, ничуть не смутившись. Только что сам не насадился черепом на Брюсовы скрюченные пальцы — тот еле руку успел убрать, когда звучно клацнула зубастая челюсть подопытного в опасной близости от пальцев некроманта.

— Отступаем!

Давя и кроша самых прытких, но, по счастью, не очень прочных мертвецов, Брюс и Элия засновали по свободному пространству, мигом ставшим слишком тесным, увертываясь от жестких костяных хваток новоявленных компаньонов. От лестницы их отрезало. У самых нижних ступеней копошение было наиболее активным. Похоже, похоронные команды чаще сбрасывали тела сразу у входа.

Отчаянно ныла раненая рука, которую уже цапнули пару раз то рассыпающейся кистью, а то и шаткими зубами. Брюс отмахивался здоровой.

— Ты должен подчинить их!

— Я даже тебя подчинить не могу, а тут наверняка особы высокородные есть…

И впрямь, из саркофагов один за другим выбирались тела, облаченные в гнилой бархат, истлевшую до паутинной прозрачности парчу и ржавые доспехи.

Элия, недолго думая, вытянула из каменных ножен статуи мечника, его клинок. Меч, на счастье, оказался настоящим, хотя и изъеденным ржой до сердечника. Но ведь и объекты его приложения не отличались свежестью и прочностью.

Фью-юить! — лихо свистнуло в воздухе. Брюс едва успел пригнуться.

Парочка пошатывающихся костяков развалилась, рассыпавшись веером ребер, ключиц, фрагментов позвоночников. Отлетел, ударившись о колонну череп. Второй провалился в растворенный саркофаг.

Элия тяжело вздохнула, сдувая прядку со лба. Меч был тяжеловат для нее, но обращалась девушка с ним умело. Брюс даже залюбовался на пару секунд. Пока его не отвлек очередной кощей, внезапно высунувшийся из стенной ниши.

Брюс прихватил факел. Другого оружия все равно под рукой не было.

— К лестнице!

— Минуту… — Ничего неуместнее в такой ситуации Брюс сказать не мог, и Элия дико оглянулась через плечо, забыв даже отмахиваться клинком.

— С ума сошел?! Какая минута?

Но Брюс ее не слушал, запоздало заметив, что, несмотря на свою назойливость, костяки не нападают на людей, а всего лишь норовят подобраться поближе, слепо ползут к одному источнику. Даже раскрошившиеся под ударами Элии на фрагменты кости, как железные стружки к магниту, тянутся к центру залы.

И манило их пятно впитавшейся крови на полу. Единственный нетронутый островок во всем этом хаосе. Добравшись до него, костяки замирали, припав к плите. Облаченные в латы или остатки одежды покойники ссутулились над своими «голыми» собратьями.

— Это я… Я их поднял.

— Тоже мне новость, — Элия ловко свалила с ног бредущего скелета с выбитыми зубами. Пнула в сердцах замешкавший остов, ковыляющий на руках следом.

— Стой! Не шевелись!

— Уверен?

— Так надо.

На ее месте не всякий воин со стальными нервами послушался бы приказа. Не шевелиться, когда вокруг тебя кишмя-кишат скелеты? Но девушка замерла, тяжело дыша и поводя вокруг широко распахнутыми глазами. Меч, очертив косую дугу, уперся острием в пол.

Мертвяки разом присмирели, потеряв к сражению всякий интерес, неловко покачиваясь, потекли вокруг застывшей девушки, огибая ее. Кто-то толкнул костяным локтем, кто-то задел неуклюже, но большинство — нелепо, невесть как вообще стоящее вертикально — устремилось к едва различимому пятну в центре залы.