Между роком и судьбой - Ксения Власова Страница 22

Другой стражник подтолкнул нас к помосту, вынуждая ступить на него. Шута заревела в голос.

– Я бы хотела, чтобы мне дали слово, – от злости мой голос звенел, как сталь, столкнувшаяся с другой сталью, – яростно и пугающе.

Шаман обернулся ко мне и открыл рот, но не проронил ни звука, видимо, растерявшись от моей просьбы или той интонации, которой она была высказана. Воин поднял взгляд от выложенного брусчаткой герба Тринадцати кланов, видимо, слишком заинтересовавшего его, и, после некоторого колебания, дал знак мне продолжить.

– Говорите, – сказал шаман. В его поводках и голосе появилось беспокойство.

Наступил момент, которого я так долго ждала. На лбу выступил холодный пот, ладони стали влажными, а коленки подрагивали и, казалось, вот–вот окажутся сведены судорогой. Я подняла голову еще выше, хотя думала, что сделать это уже невозможно, осторожно убрала руки сестер, вцепившихся мне в подол, и сделала шаг вперед. Я медленно оглядела толпу, с удивлением увидела, как люди прячутся от моего взгляда, и громко, так, чтобы слышали все, произнесла:

– Я, Кара – дочь короля Первого, бросаю вызов Воину – первому сыну вождя клана Черного Медведя и претенденту на трон Тринадцати кланов. – Толпа ахнула и отступила, Воин в своем кресле подался вперед и со странной смесью раздражения, уважения и замешательства посмотрел на меня. Я, глядя в глаза убийце брата, жестко закончила: – Я требую ритуального поединка!

– По какому праву? – без всякой злости вырвалось у ошеломленного шамана. Видно, что этот вопрос сорвался с его губ абсолютно невольно, но я ждала его. И была готова ответить.

– По праву первенца, – отрезала я и распрямила плечи так сильно, что лопатки свело.

Шаман ринулся к Воину, они зашептались. Толпа притихла и со страхом и недоверием взирала на меня. Ко мне снова прижались Рони и Шута. Последняя молчала, а Рони яростно зашептала:

– Кара, это и есть твой план? Лев-прародитель! Не глупи, он убьет тебя… Это будет мучительная смерть. Кара, остановись!

– Прекрати, – одернула я ее и, смягчая слова, положила ладонь ей на макушку. – Все будет хорошо, обещаю.

Меня обожгло чьим-то взглядом, и я подняла голову, интуитивно ища его владельца. Рок стоял за спинкой кресла Воина и смотрел на меня в упор. Он был не единственным, кто стоял там – один из многочисленных родственников, один из свиты, не более, но благодаря высокому росту он выделялся, и я подумала, что даже странно было не заметить его сразу.

В свите Воина возникло что-то, напоминающее замешательство. Видимо, мое требование оказалось настолько неожиданным и шокирующим, что люди попросту не знали, как реагировать. Не знал этого и Воин. Он спросил о чем-то у шамана (я, стоя на помосте, конечно, не слышала, о чем). Тот замотал головой и что-то затараторил, но недолго. В разговор вмешался Рок. С достоинством, присущим только ему, он что-то проговорил. Его слова встретили с недоверчивым вниманием. Рок сказал что-то еще, а затем замолчал. Возникла короткая пауза, которую прервал Воин. Он встал с кресла, поднял руку вверх, призывая всех к тишине, что, впрочем, не требовалось – толпа притихла и без его приказа.

– Я принимаю вызов. Поединок состоится немедленно.

Толпа разразилась криками. Рок едва заметно скривил губы в подобие улыбки. Воин смотрел хмуро и немного растерянно. Я же величественно склонила голову, принимая такой ответ.

– Королева – самая важная фигура в игре, – вдруг сказала Шута, ни к кому конкретно не обращаясь.

Я не знала, что именно она имела в виду, но в этот раз была склонна с ней согласиться.

***

До реки мы добирались на лошадях. Мне связали запястья, помогли забраться в седло, приставили по бокам двух стражников и предупредили, что глупить сейчас не время.

Возможно, Воин посчитал мой вызов не более чем уловкой для побега. Что ж, скоро он поймет, что я настроена серьезно.

Странно, но я больше не боялась. Наверное, тот ларец со страхом, что уготован Богами каждому из нас, я вытряхнула полностью. Ничего в нем уже не осталось.

Ветер крепчал. Мне приходилось наклоняться вперед, чтобы как-то сопротивляться его силе. Солнце почти полностью исчезло за тучами, и в их мрачной синеве время от времени отчетливо громыхало.

«Будет дождь».

Я не знала, куда увели Рони и Шуту. Их не было рядом со мной, но, несмотря на смутное беспокойство, я знала, что их не тронут до окончания поединка. Если у кого-то и возникнут такие бесчестные мысли, Рок не позволит случиться ничему дурному. И дело было не в его теплых чувствах к моим сестрам (я сомневалась в их существовании), а в его отношении ко мне.

Небо полыхнуло вспышкой молнии. Я подняла глаза вверх и подумала, что Боги дают нам знак. Вот только его смысл – ободряющий или предостерегающий – оставался для меня загадкой.

Мы добрались до места, миновали ущелье и подошли к реке. Мне помогли спешиться и разрезали веревки, удерживающие запястье. Я оглянулась. Зрители занимали свои места. Ввысь взметались флаги. Я насчитала одиннадцать представителей разных кланов. Видимо, Воин отправил каждому вождю голубя с требованием явиться. И все равно было странно, что они успели…

«Если, конечно, об этом не позаботился Рок…»

Я легко нашла его взглядом. Его рост никогда не позволил бы ему остаться незамеченным даже в самой многочисленной толпе. Он выглядел спокойным, но мне показалось, что его спокойствие – лишь маска.

Рок тоже смотрел на меня – серьезно, вдумчиво, неотрывно. Он не кивал и не улыбался мне, право слово, это было бы лишнее. Мы понимали друг друга без этих фальшивых атрибутов ободрения.

– Уж лучше бы ты приняла зелье, Кара, – сказал подошедший ко мне Воин. Он выглядел уставшим. Совсем не так, как полагалось выглядеть победителю и обладателю короны. – Смерть от раны может быть мучительной. Я не хотел, чтобы ты страдала.

– Немногие в наше время могут позволить себе благородство, – замечание, пропитанное холодным сарказмом, сорвалось с языка, прежде чем я успела остановить себя.

Воин нахмурился и посмотрел на шамана, проводящего короткий обряд перед поединком. Мы стояли с Воином бок о бок и ждали сигнала, чтобы войти в воду. Наш немногословный разговор заглушали грохот барабанов, шум маракасов и раскаты грома.

– Мне действительно жаль, Кара. Я не хочу тебя убивать.

– Так же, как и моего брата?

Я обернулась к Воину так резко, что успела поймать на его лице странную эмоцию, не поддающуюся толкованию. Что это было: удивление, сожаление, раскаяние?

– Его я тоже не хотел убивать, – глухо сказал он.

Я не успела ответить дерзостью – она была наготове. Шаман возвел руки к небу, барабаны замолчали, и в тишине, нарушаемой лишь завыванием ветра, воинственным кличем прозвучали его слова:

– Да свершится воля Богов!