Девять жизней бойцовой кошки - Анатолий Дубровный Страница 22

Алиса не дослушала, шагнув к говорящему мужчине, она коротко, без замаха ударила того в челюсть. Голова штатского с громким хрустом неестественно запрокинулась, и он кулем опустился на палубу. Алиса покачала головой, глядя на свой маленький кулачок:

– Вроде и не сильно ударила… Но он меня разозлил! Очень разозлил! Туда ему и дорога! Как он говорил – течение унесёт? Так пускай уносит!

Алиса легко подхватила мужчину, он не был большим, скорее, наоборот, вытащила из рубки и выкинула за борт. Став к рулю, девушка машинально глянула на светящийся столбик индикатора расхода топлива, хмыкнула и задумалась.

Линейный крейсер «Адмирал Лосев» выполнял обычное патрулирование. Выполнял не один, линейный крейсер слишком ценная боевая единица, чтоб отпускать его без охранения. Кроме «Адмирала Лосева» в боевом отряде было два тяжёлых и четыре лёгких крейсера и десяток эсминцев. Капитан крейсера, как ему и положено – суровый морской волк, доложил не менее суровому адмиралу о только что полученной шифрорадиограмме:

– С «Бойкого» сообщают – обнаружен легкий катер файтов.

– Так пускай утопят, – поморщился адмирал, которого отвлекли от очень важного дела – осматривания горизонта в мощный бинокль. Можно, конечно, это делать, глядя на экран радара, но в бинокль – интереснее. Капитан продолжил докладывать:

– Катер не бронированный, скорее, посыльной. Непонятно, зачем так далеко забрался в открытое море. Здесь нейтральная полоса, мы её контролируем только тогда, когда здесь присутствуем. О файтах можно сказать то же самое. Командир эсминца докладывает, что катер не предназначен для наблюдения.

– Так зачем он так далеко в море забрался? – удивился адмирал и, поморщившись, добавил: – Экипаж снять, катер утопить! Мне что, надо учить этих бестолочей таким простым вещам?

– На катере экипажа нет, там только одна девушка, в пижаме, – невозмутимо продолжил докладывать капитан. Адмирал удивился:

– Что она там делала, да ещё в пижаме? Ладно, девушку доставить на крейсер и передать в особый отдел, пусть они с пижамой разбираются, катер утопить!

Молодой лейтенант со знаками различия в петлицах, а не на погонах (у особистов в отличие от армейцев и моряков погон не было) смотрел на молодую женщину, стоявшую перед ним. На вид она была, может, чуть старше, чем он сам, лет двадцать пять, тот возраст, когда о женщине ещё можно сказать – девушка. Эта женщина-девушка, одетая в явно большую для неё пижаму, смотрела на особиста без страха, даже с некоторым превосходством. Это нервировало лейтенанта, он уже привык, что на него, недавнего выпускника высшей особой школы, смотрят с некоторым страхом, даже полковники! Лейтенант нахмурил брови и грозно, как ему казалось, спросил:

– Ну что? Будем запираться или признаваться?

– Может, вы предложите мне сесть? – спросила женщина, ехидно улыбнувшись, добавила: – Если не хотите, чтоб я сидела, тогда встаньте сами. Неужели вас не учили, что сидеть в присутствии дамы, когда она стоит, невежливо?

– Ты у меня сядешь, надолго сядешь! Там и сгниёшь! – прошипел разозлённый лейтенант, женщина пожала плечами:

– Интересная постановка вопроса, – женщина снова улыбнулась, ещё более ехидно, чем первый раз. Улыбнулась и спросила: – И куда же вы меня собрались тут посадить? Да ещё так, чтоб я там сгнила? Не думаю, что флотское начальство обрадуется, когда на их корабле что-то начнёт гнить.

– Да ты у меня, да я тебя!.. – задохнулся от возмущения лейтенант-особист, женщина, продолжая улыбаться, чем ещё больше злила пытавшегося её допрашивать, дополнила:

– Да мы с тобой. Нет, парень, с тобой я не согласна, нет у тебя фантазии, даже пугать как следует ты не умеешь.

Увидев ухмылки матросов-конвоиров (а как же без конвоя допрашиваемой, вернее, без охраны допрашивающего, мало ли что взбредёт в голову этой девице), особист решил не усугублять своё положение и приказал увести эту наглую девку. Словесную дуэль он ей проигрывал, а применять иные методы воздействия… Он не в своём ведомстве, а на корабле, флотское начальство и так недолюбливает особый отдел, а если дать повод, то они могут и наперекор требованиям безопасности поступить. К примеру, разрешить этой нахалке свободное передвижение по кораблю, а она может тут диверсию провести, вплоть до того, что корабль взорвёт! Лейтенанту-особисту не то что жалко было корабль, жалко было себя, ведь он тоже может утонуть вместе с кораблём! Как эта девушка (или всё-таки женщина), у которой была только пижама, надетая на неё (нож сразу отобрали), взорвёт корабль, особист не подумал.

На капитанском мостике корабля адмирал оторвался от бинокля и спросил у командира крейсера:

– Ну что там рассказала эта диверсантка в пижаме?

– Издевается над нашим молчи-молчи, похоже, она совершенно не боится его грозного вида, – усмехаясь, ответил капитан. Адмирал тоже улыбнулся, этого молодого лейтенанта-особиста на «Адмирале Лосеве» сразу невзлюбили. Только что назначенный особист рьяно взялся за поиски врагов, и где? На боевом корабле! Причём не просто начал этих врагов искать, а для начала попытался завербовать нескольких матросов, и даже одного офицера! Естественно, об этом стало известно всем, начальству в первую очередь. Теперь к этому ретивцу относились с плохо скрываемым презрением, не пугало даже то, что он напишет кляузу в свою контору. Капитан продолжил: – Решил посадить её в карцер и держать там до прибытия в порт. Пришлось объяснить – что это невозможно, карцер на капитальном ремонте, его поставили в сухой док, перед этим откачав всю воду, поэтому никого туда ни посадить, не положить нельзя! Выделили девушке каюту, так он потребовал выставить у той каюты вооружённую охрану.

Адмирал свою заинтересованность этой информацией выразил поднятием брови, капитан, этим поощрённый, продолжил рассказывать:

– Ну где я ему возьму для этого людей? Штатным расписанием охрана пассажиров не предусмотрена, после того как я это ему сказал, он сам у той каюты дежурит с пистолетом наизготовку. Только ночью пост снимает – спать уходит, хотя, ему посоветовали – спать на коврике перед дверью, а то вдруг эта шпиёнка сбежит, пока её не охраняют? Сбежит, за борт прыгнет и уплывёт? Оставив на память упустившему её стражу свою пижаму, как он будет тогда перед начальством оправдываться? Мол, пытался обезвредить диверсантку, но она выскользнула из пижамы, уйдя на недосягаемую глубину?

Адмирал и капитан посмеялись, представив такой неблагоприятный исход дела для особиста.

Из адмиралтейства пришёл приказ – крейсеру подойти к причальной стенке, а не становитьсяна рейде. Причина этого стала понятна, когда выполнили все необходимые манёвры, – на пристани ждали три чёрных автомобиля безопасников, один из которых был бронированный фургон. Группа захвата, иначе их никак не назовёшь (автоматы с укороченным стволом, бронежилеты, шлемы и маски на лицах), прошла к каюте, где содержалась девушка в пижаме, и её так в пижаме вывели, загрузили в фургон и под вой сирен увезли. Адмирал и капитан корабля удивлённо переглянулись – кем может быть эта молодая женщина, если приняты такие меры по её встрече? Особо опасным преступником или президентом союзной державы?