Университет некромагии. Отдам покровителя в добрые руки - Галина Львовна Романова Страница 22

Подумав об этом, она так крепко стиснула стеклянную палочку, которой помешивала смесь, что та треснула.

— Лилька! — Вальтер, коршуном следивший за девушкой, вцепился ей в запястье. — Больно?

— Ой!

Девушка с удивлением уставилась на свою ладонь. Одна стеклянная щепочка впилась в кожу. Ранка уже начала саднить и жечь, как всегда бывает, когда в кровь попадает «лишняя алхимия».

— Я сейчас. Стой спокойно! — Юноша сорвался с места.

— Мама! — пискнула Виктория Крама, увидев кровь.

— Спокойно, — вскочил мэтр Макмис. — Без паники! Студиозус… э-э… как вас?

— Зябликова, — подсказал кто-то.

— Студиозус Зябликова, на какой стадии ваша работа?

Ответить Лилька не успела — вернулся Вальтер с какой-то чашкой, в которой плавала белая комковатая жидкость, похожая на не до конца свернувшуюся простоквашу.

— Нет времени смешивать, — пояснил он. — Очень больно?

Лилька только кивнула, пытаясь понять, так ли ей себя жалко, как больно и страшно. С одной стороны, осколок стекла в ладони, да еще выпачканный в алхимической дряни, — приятного мало. А с другой — рядом Вальтер. Он сейчас все исправит.

И он действительно все сделал. Вытащил осколок, потом густо намазал ладонь девушки этой «простоквашей», не переставая шептать одними губами исцеляющий заговор. В конце концов болеть перестало, краснота сошла, и девушка пошевелила пальцами:

— Валь, ты чудо!

— Э-э… — Мэтр Макмис внимательно посмотрел на чашку с остатками мази, подцепил на кончик ногтя немного, поднося к носу, вдыхая запах. — Молодой человек… как вас?.. Фон Майнц?.. Какой у вас был билет?

— Счастливый. — Вальтер почему-то засмущался.

— Да уж… Перейти на кафедру алхимии не желаете? Аспирантура вам гарантирована.

— Ё… — высказался кто-то.

— Обычно мы за такие высказывания штрафуем, — невозмутимо сказал алхимик. — Но на сей раз сделаю исключение. Итак, ваше решение, студиозус фон Майнц?

— Да нет, наверное, — пожал тот плечами. — Я уже привык. А тут… случайность.

— Ваше право. Итак, зачет вы получаете. Студиозус Зябликова, на чем вы остановились?

— Вот. — Девушка другой рукой придвинула чашку со смесью. — Вместо молотого перца мне пришлось использовать нюхательный табак и осталось только смешать и довести до кондиции.

— Понятно. Зачет.

Лилька не удержалась и из-за плеча преподавателя показала Анне Белле язык.

Согласно технике безопасности после работы в алхимических лабораториях было необходимо вымыть руки, а иногда и вовсе принять душ и переодеться полностью, вплоть до нижнего белья. Для этого были устроены специальные кабинки для умывания, и девушки, получившие зачет, наперебой устремились к ним — умыться и «припудрить носик», чтобы хоть немного отбить запах алхимических зелий.

Лилия только склонилась над рукомойником, как ее окликнули заговорщическим шепотом:

— Лилька!

Она оглянулась, заметила выглядывающую из-за угла Аглаю Борецову.

— Чего тебе?

— Тсс…

Вид у подруги был такой загадочный, что девушка без колебаний последовала за ней. Аглая поманила Лилию за угол, воровато озираясь по сторонам, и, едва они остались наедине, резким движением набросила на них обеих полог невидимости. Окружающие предметы тотчас утратили четкие очертания, а все звуки словно выключились.

— Ты чего?

— Только никому не говори, — Аглая продолжала озираться по сторонам, словно не надеясь на свое заклинание, — но у тебя большие проблемы.

— Что случилось? — Для Лильки после вчерашнего все остальное казалось таким несущественным…

— Тебя хотят убить.

Девушка заставила себя рассмеяться:

— Глупости! Поумнее ничего не могла придумать?

— Я не придумала. Я подслушала. Антон с кем-то беседовал. У того голос был изменен, но брата-то я завсегда отличу! В общем, — Аглая понизила голос, — кто-то тебе какую-то пакость хочет устроить. Про что там речь шла — я не поняла, но сначала думали тебя предупредить, а потом решили: пусть она ничего не знает.

Лилия покачала головой. Все это ей решительно не нравилось. Только этого вдобавок ко всем проблемам не хватает!

— Если это правда, то во всем виновата Белла, — сказала она. — Больше некому. Она меня давно терпеть не может!

— Как бы то ни было, но ты будь осторожнее, — подмигнула Аглая. — И помни: никому не полслова. Даже Вальтеру!

— Ему тоже нельзя рассказать?

— Ему тем более! Ты что, фон Майнца не знаешь? Он же со своей любовью к справедливости тут такого натворит — мама не горюй! До выпускного расхлебывать будем!

Что правда, то правда. Вальтер фон Майнц был воспитан в рыцарских традициях и даже с упырями пытался соблюдать кодекс чести. Во всяком случае, всегда предоставлял нежити право первого удара, чтобы потом с чистой совестью сказать, что он «только защищался».

— Ты поняла? — Аглая потрепала Лилию по плечу. — Или повторить?

— Поняла, — нахмурилась девушка. — А ты точно не преувеличиваешь?

— Обижаешь! За что купила, за то и продаю! Все-таки Антон мой брат и, если будут проблемы, мне брата надо будет выручать. Так что ты это, будь осторожна. Не попадись. А то всем плохо будет! Поняла?

Лилия снова кивнула, и Аглая, подмигнув: «Ну, я помчалась! И помни, что мы ни о чем не говорили!» — упорхнула по своим делам, напоследок разрушив полог невидимости.

Но убежала недалеко. Остановившись за поворотом, перевела дух и сосредоточилась, пытаясь успокоиться. Как это, оказывается, сложно — вести двойную игру!