Тропою волка - Ирина Сербжинская Страница 22

— Я слышал, что изгнанники много лет подряд вели партизанскую войну с агрхами на территории Ашуры, — проговорил Риферс, ставя на стол пустую чашку. — Не пропускали их к границам Доршаты.

Магистр скривился. Он залил кипятком сухие чайные листья, закрыл фарфоровый сосуд плотно пригнанной крышечкой и лишь после этого ответил:

— Риферс, я тебя разочарую: это всего лишь глупые домыслы, легенда. Подумай сам: как кучка норлоков — а их было всего шестеро! — могла вести какую бы то ни было партизанскую войну?! Кто их вообще об этом просил? — добавил он недовольным голосом. — Их главной проблемой, по крайней мере в первые годы скитаний, было банальное выживание, а не героическая борьба с кочевниками. Выживание, понимаешь? А выжить на равнинах Ашуры не так-то просто. Да, они нападали иной раз на отряды агрхов, оттягивая их внимание на себя, да толку от этого было немного...

Риферс наморщил лоб. Он видел, что Магистру этот разговор не очень-то приятен, поэтому выждал некоторое время, прежде чем счел возможным вернуться к беседе.

— Почему же агрхи сами объявили им войну и охотились на них? А за голову Сульга, я слышал, даже сулили деньги.

— Потому что эти глупцы сразу же умудрились попасть в крупные неприятности, — хмуро пояснил Магистр. — Как ты знаешь, агрхи. кочевники Мятежного края, живут кланами. Родственные связи имеют для них большое значение, пожалуй, даже большее, чем для людей. Кровная месть за убитого, передающаяся из поколения в поколение, — обычное дело. Что уж говорить, когда одного из вождей клана убивает чужак! А именно это и произошло.

Он помолчал.

— Мы привыкли считать агрхов полудикими кочевниками, но на самом деле это совсем не так. Они очень хитры, коварны и весьма дальновидны. Они поступили умно, пообещав в этой нищей провинции хорошо заплатить тому, кто поможет изловить убийцу их родовича.

— Сульга?

— Именно, — кивнул Магистр. Потом подумал и добавил: — Хотя убил его не Сульг.

О первой стычке агрхов с норлоками Магистр узнал много месяцев спустя: Наставник передал ему отчет одного из пограничных отрядов. Внизу листа грубой, плохо выделанной бумаги были неровно приписаны небрежным почерком две строчки. Магистр пробежал глазами сообщение, поднял брови, подумал и перевел взгляд на ярко-желтую канарейку в клетке. Его прежняя любимица Пиччи давно покинула свой ажурный домик: жизнь «сахарных птичек» была довольно короткой, несмотря на заклинания, которые Магистр время от времени накладывал на канареек... Новая птичка носила привычное уже имя и умела щебетать нисколько не хуже прежней.

— Пиччи, — проговорил Магистр, сворачивая лист бумаги. — Они оказались еще глупее, чем я думал. Понимаешь? Еще глупее.

Он спрятал небрежно свернутое письмо в ящик стола и выкинул из головы мысли о мятежных норлоках.

«История насчитывает восемь битв за эту землю, — хмуро думал Сульг, окидывая взглядом расстилавшуюся перед ним равнину. — Теперь эта земля снова ничья, но она должна принадлежать Доршате».

Ашура, небольшая провинция, зажатая с двух сторон невысокими горными хребтами, была причиной давних территориальных распрей между Доршатой и Мятежным краем. Не одну сотню лет они поочередно пытались завладеть этим куском суши. Доршата, вынашивая планы присоединения провинции, время от времени объявляла Ашуру своей Северной провинцией, но до сих пор это оставалось лишь пустой формальностью: Совет Шести был пока не в силах простереть свою власть так далеко.

За горными перевалами, укрытыми снегами, притаился Мятежный край, населенный воинственными кочевниками — агрхами. Их племена издавна считали равнины Ашуры своими собственными и пересекали их, почти не встречая сопротивления, всякий раз, когда отправлялись терзать окраины Доршаты. Иногда им удавалось блокировать два торговых тракта, проходивших через Ашуру, и тогда в Руноне, самом крупном городе провинции, скапливались десятки караванов, дожидавшихся, пока отряды из Доршаты и соседней Лутаки очистят дорогу от агрхов.

Сульг крепко сжал губы. Ему не нравилась Ашура. Количество пасмурных дней превышало здесь все мыслимые пределы, а дождь мог идти сутками. Мельчайшая водяная пыль висела в воздухе, пропитывая одежду до нитки, укрыться от нее было невозможно. Внизу, в долине, в небольшой бухте ветер гнал по холодному морю темно-серые волны. Короткое лето мелькало, словно золотая вспышка, а потом снова начинались дожди, и по утрам бескрайняя степь покрывалась инеем.

Тем не менее податься, кроме Ашуры, норлокам было некуда.

Конечно, можно было пройти через горные перевалы и, обогнув Мятежный край, оказаться в другой стране, в солнечном Баттапе, и попытать счастья на чужой земле. Или наняться на один из тех кораблей, что приходят летом в маленькие порты Ашуры, чтобы уплыть к далеким берегам, о которых моряки рассказывают яркие и увлекательные истории. Однако, размышляя так, Сульг тем не менее твердо знал про себя: это невозможно. За горным хребтом, невидимая в мглистых туманах, лежала Доршата, близкая и недоступная: забыть о ней оказалось не так-то просто.

К приграничным районам Сульг старался не приближаться, и дело было не только в приказе Совета Шести. Он подозревал, что в последнее время из-за набегов агрхов дороги возле границы охраняются особенно тщательно. Среди пограничных патрулей обязательно будут норлоки, недавние выпускники воинской школы. Стоило Сульгу подумать о встрече с ними в своем нынешнем положении изгнанника, и кровь начинала закипать в жилах от пережитых им когда-то унижения и ярости.

Подобное чувство ему довелось пережить еще раз, когда норлоки впервые натолкнулись на агрхов: судя по всему, те направлялись к границам Доршаты и не собирались этого скрывать. Кочевники пронеслись мимо, смяв маленький отряд, и не задерживаясь исчезли среди пологих холмов.

Поостыв и исчерпав запас ругательств, Сульг вынужден был согласиться с Тирком. Тот резонно заметил, что им только что сильно повезло: агрхи торопились, и у них не было времени принять бой. Вскоре после этого им снова пришлось нос к носу столкнуться с кочевниками: тех было всего семь, и они никак не ожидали встретить возле реки вооруженных норлоков. Эта первая их схватка закончилась быстро.

— Эффект неожиданности! — довольным голосом пояснил тогда Кейси, спрыгивая с коня на галечный берег.

— Берите только деньги и оружие, — сказал Сульг, тоже покидая седло. — Эффект неожиданности — вещь хорошая, что и говорить... да, боюсь, больше мы для агрхов неожиданностью не будем. Когда они поймут, что мы не собираемся отсюда уходить...