Чужая земля - Люциан Ферр Страница 22

Жизнь как зебра – черная полоска, белая полоска,

черная, белая. А в конце… закономерный итог!

Суровая действительность

Камера меня угнетала. Не хотелось ни шевелиться, ни даже просто смотреть по сторонам. Да и зачем. Еще вчера я успел прекрасно все рассмотреть и надолго запомнить. Лежа с закрытыми глазами, я как вживую видел, что меня окружает обычная средневековая камера, площадью примерно два на три метра. Постель заменяла охапка полусгнившей соломы, а туалет – небольшая дыра в углу. Также в камере наличествовали маленькое зарешеченное окно да дверь, обитая полосками железа. Выбить ее не представлялось возможным. Это я тоже успел проверить еще вчера. Очнувшись и осознав, где нахожусь, я принялся колотить в дверь, но добился лишь того, что сбил костяшки. Выяснилось, что сила меня покинула вместе с одержимостью. Я больше не мог вышибать двери взмахом руки и за секунду сращивать кости. Теперь я превратился в обычного человека. И как обычный человек сбежать отсюда не мог. Хотя и очень хотелось, слишком уж хорошо я помнил, как допрашивали в средние века.

«Ну, спасибо, вернулась память. Уж лучше бы я и дальше оставался в счастливом неведении», – уже в который раз подумал я.

От мрачных мыслей меня оторвал звук шагов, послышавшийся из-за двери. Шаги быстро приблизились и замерли. В замке заскрежетал ключ, и дверь отворилась. На пороге возник страж. Как и многие другие ему подобные, он был одет в кольчугу и шлем, полностью скрывавший лицо. В руке стража поблескивал короткий меч, в самый раз для боя в замкнутом пространстве. Видимо, он был наслышан о моих похождениях на церемонии. Раньше бы это меня не остановило, но сейчас было не «раньше».

– Заключенный на выход. Тебя хочет видеть капитан, – гаркнул он, разглядев меня в полумраке. Дождавшись, пока я, гремя кандалами, поднимусь, он отошел в сторону, пропуская меня.

В коридоре у меня заслезились глаза, после полумрака камеры здесь было слишком светло. Несколько секунд я стоял в проходе, привыкая к свету. А когда глаза восстановились, осмотрелся. Кроме первого стража здесь присутствовали еще трое: один у двери, с ключами и факелом. И еще двое около него, с обнаженным оружием.

«Они точно наслышаны о том, что было на церемонии», – мелькнула мысль, и я сделал шаг вперед.

Страж с факелом быстро закрыл дверь и меня повели по коридору. Идти оказалось недалеко – до конца коридора, пара витков лестницы вверх и еще пять минут блужданий по коридорам. У кабинета капитана стояли еще два стража. Эти в отличие от моих конвоиров были вооружены алебардами, да еще у каждого за поясом висело по топору. Рядом с ними за небольшим столиком сидел секретарь. Увидев нас, он встал из-за стола и, тихонько постучав, проскользнул в кабинет. Но не прошло и минуты, как он вышел оттуда и кивнул конвоирам, показывая, что можно входить.

Рабочее место капитана выглядело впечатляюще. Огромное помещение, на полу лежит роскошный ковер, вдоль стен размещаются стеллажи с книгами. И посередине комнаты стоит стол, за которым сейчас сидит хозяин кабинета. Перед столом низкий, грубо сколоченный табурет. Он казался здесь совершенно посторонним предметом, но владельцу кабинета было, похоже, все равно. Хозяином оказался круглолицый лысый толстячок, облаченный в расшитый золотом камзол. Его физические данные прямо намекали на то, что данный субъект попал в этот кабинет отнюдь не благодаря своим успехам на поприще борьбы с преступностью. Скорее, благодаря высоким покровителям. Занимался он тем, что увлеченно рылся в разбросанных по столу бумагах. Но при моем появлении он бросил это занятие и радушно улыбнулся. Наверное, он видел во мне прекрасный шанс выслужиться. А для меня это не означало ничего хорошего.

– Ах, вы, дорогой мой! Как же я рад вас видеть! – капитан вскочил из-за стола и, подбежав, схватил меня за руку. Протащив через комнату, он усадил меня на стоящий перед столом табурет. Лишь после этого толстяк вернулся на свое место и, не переставая улыбаться, продолжил: – Ну, рассказывайте. Я вас внимательнейшим образом слушаю.

Я промолчал, недоумевая, чего он хочет. Постепенно улыбка сползла с его лица и капитан недовольно нахмурился. Но через мгновение его лицо вновь засияло.

– Ах, какой я невежливый. Я совсем забыл представиться, – он огорченно взмахнул руками, а затем, сделав гордое лицо, произнес: – Меня зовут Маргог кив'Герлон. Я комендант этой крепости, являющейся по совместительству тюрьмой. А как вас зовут?

Спросив это, он посмотрел на меня. И столько теплоты и надежды было в его глазах, что я понял: если не отвечу – он просто разорвет меня на части от разочарования. Мне ничего не оставалось, как ответить. Да и чего скрывать, я ведь не известный по всему миру убийца.

– Меня зовут Виктор…Безликий, – второе слово само сорвалось с языка, показывая, что герцогские игры с сознанием не прошли для меня даром.