Вечная ночь - Клаудия Грэй Страница 22

— А я думаю, что ты сделала это неслучайно. Я думаю, ты неошибаешься, чувствуя в «Вечной ночи» что-то жутковатое. И еще я думаю, что тебеследует больше прислушиваться к своему внутреннему голосу, а не к родителям.

Лукас просто не мог всего этого говорить. Если бы мама спапой услышали его... Нет, даже представить себе не могу.

— Даже если «Вечная ночь» — полная дрянь, это не значит, чтоу меня плохие родители, и это бессовестно — критиковать совершенно незнакомыхтебе людей. Ты же ничего не знаешь про мою семью, и я не понимаю, какое тебевообще до нас дело!

— Просто... — Он замолчал, словно испугавшись собственныхслов, а потом медленно, неуверенно произнес: — Мне есть дело, потому что ты мненравишься.

О, зачем он сказал это сейчас? Вот так? Я затрясла головой:

— Чушь какая-то!

— Эй! — Один из строителей только что включил в музыкальномавтомате какой-то безвкусный «металл» восьмидесятых и теперь, пошатываясь,направлялся прямо к нам. — Ты это что, обижаешь девчушку?

— У нас все нормально, — поспешно сказала я. (Не самыйподходящий момент обнаружить, что рыцари еще живы.) — Честное слово, все впорядке.

Но Лукас повел себя так, словно вообще меня не услышал. Онзлобно зыркнул на парня и рявкнул:

— Это не твое дело!

Все равно что бросил спичку в лужу бензина. Строитель,покачнувшись, шагнул еще ближе, и все его друзья вскочили на ноги.

— Давай и дальше обращайся так со своей подружкой на людях,и это чертовски быстро станет моим делом!

— Он меня не обижал! — Я все еще злилась на Лукаса, носитуация явно выходила из-под контроля. — Здорово, что вы, ребята, так... гм...заботитесь о женщинах, честное слово... но у нас все в порядке.

— А ты не лезь, — негромко бросил мне Лукас. В его голосепрозвучала нотка, какой я никогда раньше не слышала: какая-то неестественнаянапряженность. По моей спине пробежала дрожь. — Эта девушка — не ваша забота.

— Ты чё думаешь — она твоя собственность, что ли? Типаможешь обращаться с ней как хочешь? Да ты похож на ту свинью, за которую вышлазамуж моя сестра! — Строитель сильно разозлился. — Если ты думаешь, что я ненаваляю тебе так же, как ему, то ты, парень, здорово ошибаешься!

Я в отчаянии огляделась в поисках официанта или владельцапиццерии. Родителей. Ракель. В общем, я надеялась увидеть хоть кого-то — когоугодно, — кто мог бы прекратить все это прежде, чем парни-строители сделают изЛукаса отбивную: их было четверо, здоровенные и определенно настроенные надраку.

Мне и в голову не приходило, что Лукас ударит первым. Ондвигался так быстро, что я ничего не разглядела: какое-то смазанное движение, истроитель уже повалился на своих дружков. Лукас стоял с вытянутой рукой исжатым кулаком, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы это осознать.Господи, он просто взял и ударил!

— Какого черта? — Один из парней пошел на Лукаса, но тотувернулся так стремительно, что мне показалось — вот он был здесь, а вот егоуже нет.

И, развернувшись, он так толкнул строителя, что я думала —тот упадет.

— Эй! — В обеденный зал выскочил мужчина лет сорока взаляпанном соусом переднике. Мне было все равно, кто это — хозяин, шеф-поварили сам папа римский. Еще никогда в жизни я никому так не радовалась. — Чтоздесь происходит?

— Ничего не происходит! — Да, я соврала, но это не важно. Явыскользнула из кабинки и попятилась к двери. — Мы уже уходим. Все в порядке.

Строители и Лукас все еще злобно таращились друг на друга,явно желая продолжить драку, но, к счастью, Лукас все же пошел за мной. Когдаза нами закрывалась дверь, я расслышала, как хозяин заведения пробормоталчто-то про учеников из той проклятой школы.

Оказавшись на улице, Лукас повернулся ко мне:

— Ты как, в норме?

— Нет, за что огромное тебе спасибо! — Я быстро зашагала кглавной улице. — Что это на тебя нашло? Начал драку с тем парнем на пустомместе!

— Это он начал!

— Нет, он начал ссору. А вот ты начал драку.

— Я защищал тебя.

— Он тоже думал, что защищает меня. Да, он выпил лишнего ивыглядел гадко, но не хотел ничего плохого.

— Ты просто не понимаешь, каким опасным местом на самом делеявляется этот мир, Бьянка.

До сих пор, когда Лукас начинал так говорить со мной —словно он намного старше и хочет меня оберегать и наставлять, — у меня внутривсе теплело и я чувствовала себя счастливой, но на этот раз я разозлилась:

— Сначала ты делаешь вид, будто знаешь все на свете, а потомведешь себя как придурок и ввязываешься в драку с четырьмя парнями! И потом, явидела, как ты дрался. Тебе это точно не впервой.

Лукас шел рядом со мной, но тут он замедлил шаг, словноиспытал сильнейшее потрясение. И я поняла, что он и вправду потрясен, — потомучто я догадалась. Он и в самом деле уже участвовал в таких драках, причем неодин раз.

— Бьянка...

— Хватит! — Я резко подняла руку, и мы в полном молчаниидошли до автобуса.

Там уже стояли учащиеся. Многие с покупками или с банкамисодовой. Лукас уселся рядом со мной, видимо еще надеясь, что мы поговорим, но яскрестила руки на груди и уставилась в окно. Вик плюхнулся на сиденье переднами и воскликнул:

— Эй, ребята, как дела? — Потом глянул на наши лица. — Эге,кажется, самое время рассказать одну из моих длинных путаных историй ни о чем.

— Отличная мысль, — коротко буркнул Лукас.

Верный своему слову, Вик бесконечно и бессвязно рассказывалчто-то о серфинге, музыкальных группах и жутковатых снах, которые он когда-товидел, и не закрывал рта до самой школы, так что мне не пришлось разговариватьс Лукасом; а Лукас, в свою очередь, вообще промолчал всю дорогу.