Келльская пророчица - Дэвид Эддингс Страница 22

На лице Дарника выступили крупные капли пота. Он прикрылглаза ладонью, чтобы сосредоточиться. Гарион заметил, что все, затаив дыхание,следят за мучительными усилиями друга осмыслить нечто, возможно, недоступноепониманию всех присутствующих.

– Далазийцы пытаются что-то защитить, – продолжалкузнец, – причем, должно быть, очень простое – по крайней мере, для нихсамих. Но тем не менее они не желают, чтобы это постиг кто-либо посторонний.Как жаль, что здесь нет Тофа! Он, возможно, смог бы все объяснить!

И тут глаза кузнеца чуть было не вылезли из орбит.

– Что такое, дорогой? – заботливо спросилаПольгара.

– Не может быть! – воскликнул Дарник, придя вкрайнее возбуждение. – Невозможно!

– Дарник! – произнесла она, уже раздражаясь.

– Ты помнишь, когда мы с Тофом впервые началиразговаривать – ну, объясняться жестами? – Дарник говорил теперь стремительно,на одном дыхании. – Мы вместе работали, а если с кем-то трудишься бок обок, то вскоре начинаешь прекрасно понимать, что твой товарищ делает и даже очем он думает. – Он уставился на Шелка. – Ведь ты, Гарион и Полговорите на языке жестов?

– Да.

– Вы все видели, как жестикулирует Тоф. А разве можнона вашем тайном языке говорить так же красноречиво, как он это делает?

Гарион уже знал ответ.

Шелк растерянно сказал:

– Нет... Это никак невозможно.

– А между тем я всегда точно знаю, что онговорит, – настаивал на своем Дарник. – Сами по себе жесты ничего незначат. Он жестикулирует, просто чтобы дать мне понять... – На лицеДарника отразился благоговейный страх. – Он просто передает мне свои мысли– без единого слова. Он вынужден так делать – ведь он просто не может говорить.А вдруг этот вот шепот – точь-в-точь то же самое? Ну, если это разговордалазийцев друг с другом? Вдруг они умеют общаться друг с другом на расстоянии?

– И сквозь время также, – ошарашенно пробормоталБельдин. – Помнишь, о чем поведал нам твой немой друг-великан, когда мыпришли в Келль? Он сказал, что ничто из когда-либо совершенного далазийцами незабыто и что каждый из ныне живущих знает все, когда-либо ведомое далазийцампрошлых веков!

– Твое предположение абсурдно, Бельдин, – насмешливоприщурился Бельгарат.

– Ни в малейшей степени. Так происходит у муравьев. И упчел.

– Но мы не муравьи. И не пчелы.

– Я могу делать почти все, на что способнапчела. – Горбун пожал плечами. – Вот только не умею делать мед.Уверен, что даже ты смог бы соорудить вполне приличный муравейник.

– Не потрудитесь ли объяснить, о чем это вытолкуете? – сердито спросила Сенедра.

– Они намекают на возможность объединенного разума,дорогая, – спокойно сказала Польгара. – Правда, делают это не слишкомхорошо, но именно это они имеют в виду. – Она одарила стариковснисходительной усмешкой. – Существуют некоторые виды живых существ – восновном насекомые, – которые по отдельности не обладают разумом, носообщество таких существ владеет истинной мудростью. Пчелка-одиночка не блещетумом, но пчелиный рой прекрасно знает обо всем, что с ним когда-либопроисходило.

В комнату вбежала волчица, цокая когтями по мраморному полу.За нею весело трусил волчонок.

– Так и у волков, – подтвердила она, обнаружив темсамым, что подслушивала у дверей.

– Что она сказала? – спросил Шелк.

– Говорит, что в волчьей стае действует тот жезакон, – перевел Гарион. И тут он кое-что вспомнил. – Однажды ябеседовал с Хеттаром, и по его словам, нечто подобное происходит и у лошадей.Они даже не мыслят себя поодиночке – только как часть табуна.

– Неужели такое возможно и у людей? – недоверчивоспросила Бархотка.

– Есть верный способ это выяснить, – откликнуласьПольгара.

– Не смей, Пол! – решительно воспротивился Бельгарат. –Это чересчур опасно. Тебя может втянуть эта бездна, и ты никогда уже невырвешься на волю.

– Нет, отец, – совершенно спокойно отвечалаПольгара. – Далазийцы могут просто не впустить меня, но ни причинять мневред, ни удерживать меня насильно они не станут.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю – и все.

И она закрыла глаза.