Седьмая жена колдуна - Ксюра Невестина Страница 22

Ни Стэн, ни Варя и не думали помогать Карли, пока герцог не заговорил. Никто из них не знал, как долго она протянет в качестве герцогини и стоит ли ей сочувствовать.

— Скарлетт с ума сходила от кошмара, — сдала Варя. — Она так долго не просыпалась, что я начала за нее волноваться.

— А я-то думал, чего Кишах так разжирел, — между бутербродом с крабовой пастой и маринованным огурцом вставил Томас. — Фантомасу, питающемуся кошмарами и страхами, думаю, пришлась по вкусу недавняя биография девчонки. Арнужку все равно на всех завари.

Успокоительный отвар для сна без сновидений был идеальным вариантом для отпугивания особенно прилипчивых особей из кишахов и лрабедов. Вторые, в отличие от первых, питались не эмоциями, а нервными импульсами. Несчастная жертва к утру превращалась в овощ.

Каждый из троих: Томас, Варя и Стэн понимали, что с сегодняшнего дня для жителей этого коттеджа начался привычным квест — выживание жены в доме чернокнижника. Так было с предыдущими женами. Так будет и с седьмой, включая таинственный некролог в конце истории.

Отужинав, герцог сжалился над пьянью (в конце концов обычный человек безоружен перед фантомасами и не в состоянии избежать их влияния, а потусторонней дури вокруг чернокнижника всегда много) и, подхватив девушку под мышки, поднял, прижал к поясу, так и поволок. Из-за разницы в росте только носочки тапочек изредка касались пола.

Скинув обузу на кровать, Томас обошел спальню по периметру, проверил экстрасенсорные дыры, закрыл окна и принес с третьего этажа медный таз, в который обычно скидывал излишки ингредиентов и отработанный материал. Это на случай, если ее начнет рвать после плотного ужина и коньячной «подливы» с высоким алкогольным градусом и долгой выдержкой.

Коньяка, к которому Томас равнодушен, не жалко. Имея столь нестабильное увлечение, как колдовство, никакой алкоголь не нужен. Практикуя, порой видишь такие «мультики», какие и на жестких наркотиках не получишь.

Годы шли, отец развлекался на Сейшелах с новой пассией, а менее близкие родственнички скалили зубы и потирали ручки в ожидании, когда он сложит обязанности и отойдет от дел.

Сто третий в очереди на престолонаследие звучит гораздо более внушительно, если из того списка вычеркнуть всех малолетних, престарелых, недостойных (слишком мягких, политически необразованных, склонных к внушению или насилию), инакомыслящих… В таком «чистом» списке Томас ди Мюррей находился на четвертом месте после нынешнего короля, его трехлетней дочери и старшей сестры, принцессы Аю.

Скарлетт су О'Нейр казалась Томасу забавной. Он вошел под балдахин, с ногами устроился в постели, не сняв домашних туфель, и откинул с лица девушки кудрявые темно-каштановые волосы.

Выхоленная, с тенью пережитого горя от потери семьи Скарлетт была достаточно привлекательна, чтобы сделать ее любовницей, но не женой. (Общественность опять встанет на дыбы из-за проигнорированного срока траура). Для жены у нее не было ни отцовских связей, ни денег (поместье в двух часовых поясах от столицы — такая мелочь), ни-че-го.

Если ко всему прочему она окажется очередной пустышкой, не способной зачать магически одаренного ребенка, то им не по пути. Выживет — получит клеймо развода и уедет в свое поместье. Так уж и быть, он поможет ей не загнуться от нищеты первое время. Дальше — все будет зависеть только от нее самой.

Карли очнулась, с мучительным стоном согнувшись пополам. Желудок пел и плясал, разрываясь от переедания, в глотке стоял рвотный вкус, но позывы не беспокоили. Заметив пробуждение, Томас подтянул таз поближе: герцог не знал, где хранится сменное белье, а тревожить беременную Варю не хотел.

«Последний глоток был лишним» — единственная цельная мысль из вороха пьяных обрубков. Алкоголь всегда действовал на нее удручающе, но ни разу — до потери сознания. Последнее, что помнила Карли, так это самолетик в исполнении придурковатого Стэна, в одной руке у которого тарелка с рыбой, а в другой — с салатом.

Зато сейчас перед ее носом — пахучий подкопченный металлический таз, от вони которого передергивало сильней, чем от отравления алкоголем. Продираясь через туманное сознание, Карли могла порадоваться только одной новости: она не в вытрезвителе, а в той самой спальне с душком самоубийцы.

Таз был отодвинут. Карли нашла в себе силы приподняться и сесть, облокотившись об изголовье. Даже провал в нишу не уменьшил решимости выглядеть нормально. Хотя бы адекватно, для начала.