Легенды ночных стражей 4: Воспитание принца - Кэтрин Ласки Страница 21

— Мы уже пролетели половину, дядя Гранк? — спросил Хуул.

— Еще нет, Хуул. Я ведь говорил тебе, что это долгое путешествие. Мы должны перелететь через все море Южных королевств.

— Оно зеленое, как наши моря?

— Хочешь верь, хочешь нет, но я еще никогда не видел, какого оно цвета. Южное море всегда покрыто туманом. Однажды, в самом сердце моря, сквозь поредевший туман я рассмотрел остров.

— На нем были деревья, на которых можно отдохнуть? — спросил Тео.

— Ни единого. Остров пустынный. Там нет ничего живого. Только камни. Но мы все равно сможем сесть там и отдохнуть, если только я его отыщу.

Вскоре туман начал редеть, и в прорехах показалось голубое небо.

— Да нам везет! — сказал Гранк.

А потом, внезапно, все до единого клочки тумана и облака испарились, и засияло теплое солнце.

— Посмотрите! Вон он, остров! — закричал Хуул. Четыре совы начали снижаться, кружа по спирали, каждый виток которой становился все уже и уже.

Как только Хуул увидел остров, его желудок, казалось, запел. К тому моменту, как они приземлились, он был вне себя от волнения. Он не волновался так с тех пор, как впервые увидел образ своей матери в огне кузни. Вспомнив о матери, Хуул в который раз ощутил болезненный укол в сердце. Он понурил голову. Слеза скатилась по его перьям. Другие три совы заметили, что совенок переживает нечто большее, чем просто облегчение от долгожданного привала. Он словно впал в транс.

— Желудочный сон, — прошептал Гранк самому себе.

Хуул продолжал смотреть вниз. Он присмотрелся внимательнее и заметил едва уловимое движение на земле. Шевеление, подобное тому, что можно увидеть в Ниртгаре поздней зимой, когда в сугробах копошатся ледяные черви, или в Южных королевствах, когда из потревоженного муравейника бросаются врассыпную муравьи и в пыли появляются следы их поспешного отступления. Но это шевелились не муравьи и не ледяные черви. Это был росток.

— Дядя Гранк…

— Да, парень?

— Ты не прав.

— О чем ты, Хуул?

— Этот остров не пустыня. Здесь есть жизнь.

— Что? — одновременно спросили Гранк, Тео и Финеас.

— Здесь дерево растет. Прямо здесь.

Они подошли туда, куда указывал Хуул, и присмотрелись. Между его ног маленький зеленый росток пробился на поверхность. Как только его верхушка показалась над грязью, он раскрылся.

— Во имя Глаукса! Я думаю, что это росток дерева, — пробормотал Гранк.

— Смотрите, как быстро оно растет! — сказал Финеас. — Оно уже почти такого же роста, как я.

— Никогда ничего подобного не видел, — судорожно вздохнул Гранк. — Я даже не представлял, что дерево может расти так быстро. О Глаукс. Я надеюсь, что это не какое-то темнодейство.

Стоило прозвучать этому слову, как росток, казалось, вздрогнул.

— О нет! — сказал Хуул. — Только не темнодейство. Это хорошее дерево… у него есть… Га, дядя Гранк. Да, Га.

— Но Га бывает только у сов, — сказал Тео.

— Нет. Не только у сов. У этого дерева тоже есть Га, — уверенно сказал Хуул.

Когда они улетели, дерево было уже почти того же роста, что и Хуул. Странно, но как только совы покинули остров, туман вновь сомкнулся над ним. Когда же они достигли мыса Глаукса, вдававшегося в Южное море, дерево, хотя совы того и не знали, было уже выше, чем Гранк или Тео.

От мыса Глаукса они направились почти прямо на север к Дали, хотя ветер и не слишком этому способствовал. Они решили не пролетать над густонаселенными областями вроде леса Теней, Серебристой мглы и в особенности над гроговыми деревьями, где совы собирались, чтобы выпить крепкого ягодного сока и обменяться новостями или сплетнями. Чем меньше сов они встретят, тем лучше.

Хуул был разочарован. Он очень хотел увидеть прекрасные зеленые леса Серебристой мглы, о которых он слышал от Бервика, и даже надеялся еще раз встретиться с Братством Глаукса.

Покинув в сумерках лес Теней, они быстро углубились в леса Призраков. Это было не слишком приветливое место, так как в Призрачных лесах, как поговаривали, обитали скрумы мертвых сов, не закончивших свои дела на земле. Гранку придется хорошо присматривать за молодым совенком.

Этим утром они устроились в дупле пихты. Она, похоже, повидала слишком много бурь и поэтому скрипела при малейшем дуновении ветра. В желудке Гранка поселилось тревожное ощущение.

— Оставайся тут, парень. Спи, и чтобы никаких вылазок для «небольшого утреннего полета». Тебе надо отдыхать. Помни, когда мы доберемся до Дали, тебе потребуется вся энергия.

— Да, дядя Гранк. Ты ведь собираешься научить меня быть угленосом, правда?

— Я ведь обещал, разве нет?

— Еще как.

Но в Далеко-Далеко Гранк хотел научить Хуула не только этому. Следовало еще обучить совенка путям волков. Для этого ему понадобится помощь Фенго, который объяснит Хуулу, как слушать вулканы. Каждый из пяти вулканов производил множество разных звуков. Это не так уж и сильно отличалось от ледяных арф, на которых играли пестроперы, чье настроение, как говорили, зависело от дня, погоды и времени года. У вулканов, похоже, тоже были свои настроения. Сам Гранк давно бросил попытки разобраться в них. Теперь Гранк воспринимал тот день, когда он добыл уголь, как одну большую случайность. Да, склон вулкана стал как будто бы прозрачным, и он внезапно словно заглянул в самое сердце этого вулкана. Вскоре он заметил, как уголь всплыл на поверхность. Быстро нырнув, он схватил уголек и тут же почувствовал его власть.