Работа для рыжих - Юлия Фирсанова Страница 21

Солянка, мясо и компот пошли замечательно. Кейр не столько ел, сколько озадаченно хмурился и отчаянно краснел, стоило только темноглазой красе с толстой косой-короной оказаться в пределах видимости. Фаль в образе птицы, нахально уплетающей с моей тарелки все, что под руки подвернется, имел оглушительный успех у немногочисленных посетителей постоялого двора.

Пока мы ели, я эдак невзначай обмолвилась о потенциальном наследстве, обломившемся Алльзе, и о трудностях его принятия. Живой иллюстрацией к моему докладу и прямым доказательством его правдивости было лицо старой хозяйки постоялого двора. Совершенно очевидно чело ее омрачалось раздумьями и вполне закономерно извечными человеческими противоречиями: некоторой жадностью, застарелой обидой и одновременно досадой из-за необходимости перемен. Сама пожилая дама явно срываться с обжитого места не хотела, однако и выпускать из-под крыла любимых деток не рвалась. Алльза, тишком поглядывающая на мать и Кейра, тоже весельем не лучилась, но ее задумчивость была скорее романтического толка. До глазок, подернутых поволокой, еще не дошло, но тут, как мне показалось, все было в руках телохранителя.

Я старательно игнорировала философскую задумчивость бывшего палача и большей частью трепалась с исполнившим профессиональный долг Маллоником. Довольный юрист пыжился и хвастал напропалую, впрочем, при этом умудрялся избегать конкретики и ни одного факта, касающегося его профессиональной миссии в здешних краях, нам не выдал. А потом и вовсе ушел на «летнюю веранду», где клиенты затеяли игру. Не-а, не в кости или карты. Если судить по круглой доске и грубоватым деревянным фигуркам, просматривающимся из окна, это больше походило на шахматы-мутанты с пазами как у мозаики, чтобы не смахнуть ненароком с доски, и называлось «керфор». Причем количество игроков варьировалось от трех до пяти.

Об этом, прежде чем отправиться сыграть партейку-другую, охотно поведал Маллоник. Пока я интересовалась правилами керфора, Киз громко предложил брату взять по кружке пива и направился к стойке. Старая хозяйка охотно нацедила клиентам пенного. Пряча губы в поднесенной ко рту посуде, мужчины завели тихую беседу.

Нет, я не любопытная, я очень любопытная, поэтому вслух озадачилась:

— Интересно, к чему это ослик склоняет нашего Гиза?

— Он у него денег просит, — прозвенел Фаль, на мгновение отвлекшись от выуживания из солянки особо пришедшихся по вкусу кусочков копченостей.

— О как! — Я озадаченно почесала висок. — А зачем так тайно? Если чего купить надо, мы бы и так дали.

— Оса! — Кейр покосился на меня с нежной жалостью старшего родственника и по совместительству санитара из местечка с мягкими стенками. — Мало кто из людей настолько беспечно относится к деньгам, как ты, и, хвала Гарнагу, не все знают о таком твоем отношении, а то бы ты с сумой по дорогам пошла!

— С сумкой я и так по дорогам мотаюсь, тут не поспоришь, только не пешкарусом, а верхом на Дэлькоре. Но к деньгам я правильно отношусь, это вы чего-то над ними трясетесь вместо того, чтобы наслаждаться жизнью! — чуть обиженно ответила я, включаясь в ставший привычным дружеский спор.

Что удивительно, сегодня Кейр возражать не стал, нахмурился на мгновение и ответил:

— Может, ты и права. Я столько монет до того, как с тобой связался, и не видел, не то чтобы в руках держать.

— А Гиз говорит, что у него денег нет, все у тебя да у Кейра на сохранении, — наябедничал Фаль, продолжив первую серию доноса.

Я виновато вздохнула. Знаю, куда мой киллер вбухал все свое жалованье. Во всем эльфы виноваты! Ну не то чтобы прямо вот так виноваты, но косвенно точно они, остроухие! Когда мы гостили на свадьбе в Карниалессе, Гиз прикупил кое-что для себя из вещей да амуниции. Ведь лучше, чем дивный народ, на Вальдине ремеслами никто не владеет, а тут наверняка с праздничными скидками продавали. Да еще Гиз приобрел кулон, который сейчас висит у меня на шее вместе со знаком Друга. На первый взгляд крохотная цветущая веточка: серебро темное и светлое, камушки. А приглядись получше, так два профиля проступают: мужской да женский. Штучка крохотная, работы ювелирной и цены явно немалой. Но не взять такой дар я просто не могла.

Что прикажете делать? Сказать: извини, дорогой, это очень дорого, поэтому не приму! Или давай я тебе расходы оплачу? Если бы смертельно хотелось поссориться с Гизом, я бы, конечно, так и сделала. А поскольку намерения у меня были прямо противоположные, подарок приняла со смущенной радостью, только дала себе зарок в ближайшем будущем исхитриться пополнить финансовые запасы Гиза. Но подходящего случая за несколько суток не подвернулось, зато очень вовремя подвернулась другая идея, которой стоило поделиться с Кизом.

Я засемафорила обеими руками секретничающим мужчинам, причем так активно, что оба тут же двинулись в мою сторону. Гиз, кажется, немного забеспокоился, а братец его так и вовсе, похоже, решил, что у меня какой-то трясуче-падучий приступ.