Конан и дочь друидов - Дуглас Брайан Страница 21
Конан и дочь друидов - Дуглас Брайан читать онлайн бесплатно
Пленников доставили в лагерь. Среди деревьев горел большой костер, и десяток разноцветных шатров стояли кругом. Самый большой из них был золотого цвета, шелковый, расшитый яркими красными цветами. Другие были синими или красными, также с богатыми украшениями: длинные кисти свисали с опор и шевелились на ветру, многохвостые вымпелы развевались на шестах между шатрами.
Пленникам показали их место – неподалеку от костра, но в максимальном удалении от большого золотого костра, – и оставили в одиночестве. Туризинд, правда, ни на мгновение не сомневался в том, что за ними пристально следят. Но сами стражи заметны не были: они где-то скрывались.
Дертосу уложили на землю рядом с остальными. Туризинд несколько раз принимался тормошить ее, желая, чтобы она пришла в чувство и кое-что им объяснила, но девушка лишь стонала и мотала головой, как будто пыталась дать отрицательный ответ на вопрос, который ей еще никто не задал.
– Оставь ее, – сказал Конан. – Рано или поздно все выяснится само собой. Передохни. Как бы внушить нашим новым хозяевам, что мы голодны? Как ты полагаешь, Туризинд, понимают они человеческую речь?
– Оскорбления не обязательны, – раздался негромкий мелодичный голос, и из ближайшего к пленникам шатра вышел стройный молодой человек с длинными серебряными волосами.
Конан посмотрел на него бесстрастно.
– Если не подслушивать чужие разговоры, не услышишь лишнего, – произнес варвар. – И уж тем более такого, что можно было счесть за оскорбление.
– Упрек разумен! – рассмеялся юноша серебряными волосами.
Он уселся рядом с пленниками и, отведя прядь, упавшую на глаза Дертосы, всмотрелся лицо девушки. Удивление, а затем и боль появились во взгляде молодого человека.
– Кто она? – тихо спросил он.
– Что именно ты хочешь о ней узнать? – вопросом на вопрос ответил Конан.
Юноша с серебряными волосами задумался, потом встретился взглядом с киммерийцем.
– Я могу тебе сказать: «Это женщина», – начал Конан. – Или: «Это шлюха». Или: «Она девственница». Или: «Это беглая преступница, которую должны были повесить». Или: «Наша спутница, с которой мы путешествуем». Что именно мне сказать? Выбирай. Правда, выбор не слишком велик…
– Прости, – отозвался юноша с серебряными волосами, – я на мгновение забыл о том, что вы, люди, отличаетесь от нас. У нас на подобный вопрос существует только один ответ: имя. Имя заключает в себе все.
– А, – протянул Конан, – ну, так бы и сказал с самого начала… Это Дертоса.
Дрожь прошла по всему телу молодого человека. Медленная, страшная дрожь. Глядя на него, Туризинд прикусил губу. Наемнику все меньше и меньше нравился оборот, который принимала вся эта история. Дертоса явно знала друидов, появившихся так неожиданно – и так вовремя. Знала и боялась их. Ее страх был настолько велик, что эта сильная девушка потеряла сознание и до сих пор отказывалась приходить в себя.
А друиды… они как будто узнавали – и в то же время не узнавали ее. Имя «Дертоса», к примеру, явно было знакомо молодому человеку с серебряными волосами. Отчего-то оно вызвало у него дурные воспоминания.
– Что же она натворила?! – вырвалось у Туризинда. – Что могла натворить такая юная, такая красивая девушка? Что настолько ужасное она совершила, что тебя бросает в дрожь при упоминании о ее имени?
– Прости, – сказал юноша. – Меня зовут Эндоваара.
– Что ж, в таком случае самое время назвать и мое имя: Туризинд. Бывший капитан наемников, а теперь – ничтожный раб, последний из самых жалких людишек в тайной службе его светлости герцога.
– Хе-хе, господин Туризинд шутит, – встрял Конан.
Туризинд бросил на него удивленный взгляд, но Конан продолжал еще более развязным тоном:
– Господин Туризинд – вовсе не «ничтожный раб». Просто он недоволен заданием, которое мы получили, вот и изволит иронизировать. Он – важная персона в тайной службе герцога. От него многое зависит. Но он злится и потому произносит лишние, ничего не значащие слова.
– Это неважно, – сказал Эндоваара.
Он наклонился над Дертосой и внимательно всмотрелся в ее черты. Она стала хмуриться и корчиться, как будто в своем забытьи испытывала боль.
– Я и узнаю, и не узнаю ее, – признал юноша. – Когда-то она жила здесь, среди нас.
– Но ведь она – не одна из вас! – сказал Туризинд.
– Да, – тотчас согласился Эндоваара. – Она была чужой. Но это не мешало мне любить ее…
Он вздохнул и замолчал, задумчиво глядя на огонь. Оба пленника наблюдали за ним настороженно. Казалось, друид готов был рассказать им что-то важное, и требовалось лишь вести себя тихо, чтобы не спугнуть его.
Затем Эндоваара вновь прервал безмолвие.
– Ее нашли на болотах… Маленький ребенок, совсем крошечный, не больше года.
– Неужели у кого-то хватило духу бросить в болотах такую крошку? – презрительно кривя губы, произнес Конан. – Впрочем, говорят, в голодные годы некоторые племена избавляются от дочерей. И от слабых сыновей. – Глаза его мечтательно затуманились: он как будто сожалел о том, что этот обычай не получил повсеместного распространения.
– Да… – сказал Эндоваара и посмотрел на него своими ясными, широко раскрытыми глазами. – Думаю, да. Думаю, ее отнесли в лес и оставили умирать, как это делают иногда со своими детьми крестьяне в неурожайный год.
– Всегда я презирал этих копателей земли, – фыркнул Туризинд. – У них грязь под ногтями – и душа не чище.
– У них выдаются тяжелые времена, – возразил Эндоваара. – Мы не должны осуждать их. Иногда на помощь таким детям приходят друиды или болотные карлики, а иной раз – и дикие звери… Вероятно, девочка шла по лесу и звала мать, но заблудилась и оказалась на болотах. Ее подобрали и отнесли сюда. Здесь она и выросла. Я помню ее маленькой. Помню, как она становилась старше, как созревала ее красота…
– Сколько же тебе лет? – удивился Туризинд.
Юноша с серебряными волосами улыбнулся, |
– Друиды, потомки атлантов, дольше взрослеют и живут гораздо больше, чем люди… Я проводил уже двести семьдесят три весны. И сорок три весны я встречал и провожал вместе с Дертосой. Сорок три чудесных весны…
Он погладил девушку по щеке. Она вздохнула и улыбнулась.
Туризинд вдруг забеспокоился:
– Почему она не приходит в себя?
– Она должна поспать, иначе раны на ее теле будут слишком долго заживать. Это больно и неприятно. Люди живут очень мало. У людей нет времени на боль, на хвори и страдания. Следует сокращать время болезни, иначе жизнь пройдет мимо.
– Странная точка зрения, – пробормотал Туризинд.
Он никогда не мыслил подобным образом. Все, что приносила жизнь, – будь то сражения, походы, сидение в гарнизоне, лежание в палатке вместе с другими раненными, издающими зловоние, – все это было в его глазах одинаково ценно. Все это составляло его жизнь, было частью его судьбы. Неповторимой, единственной судьбы неповторимого, единственного человека по имени Туризинд.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии