Второе пришествие - Александр Новичков Страница 21

Глядя на то, как она сжимает кулаки и пыхтит в душном шлеме, я понял, что зря справедливо охарактеризовал представителя высшего сословия. Ведь в Средние века, как, впрочем, и в любые другие эпохи, они такого отношения не терпели.

Но заваренную кашу нужно было расхлебывать.

— Прошу прощения, великодушная госпожа, – вежливо поклонился я, полагая, что смена манеры разговора будет уместна. – Я никоим образом не пытался нагрубить вам или оскорбить. Слова обидные слетели с моих уст от страха, меня сильно напугали напавшие разбойники…

И, как ни странно, мои слова подействовали. Графиня Лилия Руденберг сменила гнев на милость.

— Хорошо, – ее голос смягчился. – Я все поняла.

Я быстро смекнул, что ей было от меня нужно. И задумал маленькую месть.

— Я безмерно благодарен вам за помощь, – не унимался я. – Кто знает, что сделали бы эти бандиты, если б не вы. Как мне вас отблагодарить?

— Что вы, не стоит благодарности. Я была рада помочь вам, – явно загорелось за забралом ее лицо. – Это долг каждого рыцаря.

— Но не каждый рыцарь честен перед своим долгом. Не всякому хватит смелости бросить вызов превосходящему по числу врагу ради спасения незнакомца!

Изливаться в лестных высказываниях я мог часами. А она едва ли не мурлыкала от наслаждения. И мне показалось, что, если я скажу еще хотя бы слово, Лилия Руденберг запросто лопнет от удовольствия, не поможет даже прочный доспех. Потому я замолчал, но глаз не поднял.

— Простите, – откашлялась она, приходя в себя. – А вы держите путь из деревни Суховодье?

— Да, – кивнул я, прекращая игру, – сегодня утром отправился в дорогу.

— По пути сюда я встретила одного человека. Он был напуган. Он сказал, что на его деревню напал оборотень. Долг рыцаря велит мне помочь крестьянам. Вы там были, объясните, что произошло? Оборотень напал на жителей, это правда?

— Да, – признался я, – угроза чудовища имела место.

— Люди в опасности! Тогда мне нельзя задерживаться. Я обязана спасти попавших в беду крестьян! – Она воспылала геройствами и подвигами, звякнула латными сапожками и уверенно развернулась.

Я остановил ее.

— В этом нет необходимости. Угроза миновала. Оборотень убит.

Лилия ненадолго растерялась.

— А кто же тот доблестный рыцарь, который сделал это?

— Не было рыцаря, – ответил я. – Если позволите, я продолжу путь.

Я повторно откланялся и попытался обойти прилипчивую спасительницу.

— Постойте! – Дворянка вновь преградила мне дорогу. – Кто убил оборотня?

— Если я отвечу, вы позволите мне пройти? – предложил сделку я.

— Конечно! Разве я могу вас задерживать?

— Оборотень пал от моих рук… – выдохнул я и двинулся дальше. Мимо мгновенно остолбеневшей Лилии.

Только уйти мне далеко не удалось. Она опомнилась и сразу же побежала меня догонять. Вскоре мне пришлось признать, что так просто она от меня не отстанет.

— А куда вы держите путь? – проиграла необъявленную игру в молчанку Лилия.

— В Гинну, – отозвался я.

— Ох! Так нам по пути, – обрадовалась она. – Оборотень сражен, значит, я могу продолжить свой путь, могу дальше нести добро и справедливость. А в Гинне обязательно найдется пара–тройка злодеев, которых нужно победить.

Я остановился, вздохнул и обернулся. Ее наивность не имела границ.

— Ты так просто поверила мне?

Она остановилась. Лицо все еще пряталось за широкими прутьями забрала, но я чувствовал, как она изучает меня пристальным взглядом.

Наконец, Лилия кивнула. Она верила мне. И почему‑то не обратила внимания на то, что я снова обратился к ней «ты».

— А если я говорю неправду? – настоял я. – Что, если я трусливо убежал из деревни, когда оборотень начал убивать?

— Это не так, – покачала головой она.

— Но почему ты так уверена в этом?

— Определила по голосу. Если бы ты лгал, то бы хвастался, но ты не хвастался, а стыдился того, что сделал.

Наступила моя очередь растеряться. Я не ожидал услышать что‑то подобное от этой сумасбродной девицы. Видимо, она была не такой уж наивной и дурной, какой мне показалась сначала.

Тем временем Лилия расслабила тонкий ремешок под подбородком, расстегнула пару пряжек и стянула с головы шлем. На свободу высыпались слипшиеся, намокшие, но не потерявшие красоты волосы цвета солнца. Такие же яркие, слепящие, золотистые.

— В шлеме так жарко, – вздохнула она, стерев со лба капли пота. Лицо у нее было молодое, даже детское и очень милое, а глаза… Таких насыщенно–синих глаз я не видел ни у кого. Она прицепила шлем на пояс и присмотрелась к моему плечу.

— Ой, тебя же ранили, – встревожилась она, подошла ближе. – Нужно промыть и перевязать рану.

— Нет нужды, – отстранился я. – Это всего лишь царапина. Все в порядке.

В доказательство я продемонстрировал полную подвижность левого плеча.

— Не понимаю, как ты позволил себя ранить каким‑то жалким разбойникам, – заметила она. – Воин, победивший оборотня. Это же такой позор.

Я с обидой посмотрел на нее, хотел даже огрызнуться, но не стал. Ее замечание было вполне уместно. Я сам позволил себя ранить. Потому недовольно фыркнул и пошел дальше.

— Я иду с тобой, – не отставала Лилия Руденберг, благородная дворянская липучка.

— Зачем? – бросил я.

— Ну, – задумалась она. – Во–первых, нам обоим надо в Гинну. А во–вторых, если ты занимаешься совершением подвигов, – значит, нам точно по пути. Да и мало ли, вдруг снова нападут разбойники…

— Делай, что хочешь, – бросил я, слегка устав от нее. – Но предупреждаю сразу, знакомство со мной не принесет тебе ничего хорошего.

— А я только этого и жду! – радостно заявила она.

— Но только с одним условием, – предупредил я.

— Каким это условием?

— Если вдруг, при любых обстоятельствах, произойдет что‑нибудь необычное и опасное, ты не будешь изображать героя и убежишь. Не имеет значения, что произойдет. Ты просто убежишь, если увидишь что‑нибудь странное. Договорились?

— Хорошо. Если ты настаиваешь. – Она задумалась. – А что такого опасного может произойти?

— Надеюсь, ничего, – выдохнул я. – Идем.