Волшебница Вихря - Галина Мишарина Страница 21

– Да. И что вас воспитывали бабушка и дедушка.

– Угу. Влас ещё помнит родителей, Илья – смутно, а мы с Эрхом только светлые выдуманные образы. Вот бабуля и говорила, что, вернись они тогда, нипочём бы не допустили этого нашего путешествия…

– Что с вами случилось?

– Мы попали в шторм. Судно сильно пострадало от налёта странных существ, которые заполонили собой весь трюм и почти полностью уничтожили запасы воды и еды. Нигде, кроме как на берегу, мы их пополнить не могли, но этот берег был Ненастьем… Когда высадились, я с братьями напросилась, Власом и Эрхом, а с собой ещё пятерых из команды прихватили. Но ведьмы не любят, когда кто-то, даже нуждающийся, на их земле появляется. – Она прикрыла глаза. – Вышла к нам женщина – вроде обычная, а когда глаза подняла, я в них одну ночь увидела. Ни говорить, ни слушать не хотела – убирайтесь, и всё тут. Но без воды и пищи мы бы домой не добрались, и Влас стал предлагать ей обмен. У нас много разного с собой было: и вещи красивые, и оружие, и ткани. Ведьма согласилась. Я до сих пор помню её жуткую ухмылку.

Я крепко сжала её ладонь.

– Что она взяла, Эльта?

– Наше время. Мгновения жизни. Не взяла, нет. Хотела взять. Но Влас, он… Ты ведь поняла уже, каков мой брат? Он отдал ей свои годы, а нам настрого запретил ввязываться в это чёрное колдовство. Она забрала у него саму прекрасную зрелость, предрекая, что доживёт он ровно до тридцати трёх лет. Минует срок – и просто упадёт, потеряв силы, а через пару дней угаснет. Она убила его заранее, понимаешь? Прокляла так, как только тёмные колдуньи умеют! И только за то, что мы на «её» берег ступили...

– И что дальше? – прошептала я.

– Эрх сглупил. Сама видела, порывистый он, да больно яр. Прыгнул, чуть голову ведьме не срубил. За это она ещё муки старшему добавила…

Я чувствовала, как в горле дрожит тугой ком.

– Год ему остался, Веда, – едва слышно сказала Эльта. – Не о чем мечтать, когда срок свой отпущенный знаешь. Вот и про Слава говорят, что не просто нездоров, а проклят.

– И ничем помочь нельзя? Светлую магию положить взамен? – прошептала я. – Драконов просить, природные стихии… тот же меч, что Элик создал…

– На Власе слишком сильное проклятие. Сколько колдунов у нас бывало – никто не справился.

И снова мы надолго замолчали. Так и сидели, держась за руки, и тихо всхлипывали. Не знаю, что поняла про меня Эльта, я поняла, что девушка мне доверяет.

– Я всё думаю – любовь сильнее прочего, ведь она – сама жизнь, – сказала сестра вожака. – А потом смотрю на брата, и понимаю, что всё бесполезно.

Я сглотнула.

– А что Слав? Можешь ты уговорить его?

– Мы толком и не общались… Не знаю, Веда, мне кажется, он мной никогда не заинтересуется. Да и шанс я свой однажды упустила. Как теперь поймать подходящее мгновение?

– На празднике Лета, когда девушки будут выбирать себе партнера! – осенило меня. – Пригласи его на танец, он не откажется!

– Думаешь?

– Что думать-то! Сделать нужно, чтобы потом не жалеть! Вряд ли кто-то его решится пригласить.

– Но чтобы первой выбрать, нужно в хвосте оказаться!

– Даже если не окажешься, всё равно подойди к нему. Что тебе терять? Вы ведь редко видитесь, так?

Она кивнула и задумалась.

– А знаешь, ты права. Я сделаю это ради нас обоих! Вот только ты погляди ещё, платье хорошо получилось? Мне кажется, здесь криво…

Я вернулась в комнату поздно ночью, и застала там Элика.

– Решил тут переночевать, – улыбнулся брат. – Тебя ждал. Что вы там так долго делали?

– Шили, конечно. Я и тебе новую рубашку приготовила. Вот, держи!

– Красота какая! – широко улыбнулся Элик. – Я примерю?

– Конечно.

Рубашка была серо-голубой, с чёрными грозовыми драконами, вившимися у шеи. По низу шли маленькие скрещенные мечи, темнели знаки нашего рода.

– Прекрасная вещь, сестра, – сказал Элик, выравнивая ткань на груди. – Я себя прямо главой поселения почувствовал! В Вихреградье ни у кого такой нет, – подмигнул он мне, и я рассмеялась.

– Я бы и раньше тебя нарядила, но как-то боязно было. Сам знаешь, сколько в людях зависти. Вон и разбойники откуда-то узнали, что я вышивать умею…

– Ну, сюда они не сунутся. Кстати, тех злодеев и правда в тюрьму отправили. На их же корабле, который возглавил Храги, один из командиров. Он всё тобой интересуется.

Я поджала губы, краснея.

– Понятно.

– Веда, что с тобой происходит? – прямо спросил брат.

Элик должен был знать. С кем, если не с ним, поделиться? Вот только поймёт ли…

– Воины что про меня говорят?

– Что ты гордая и непреклонная. Что к тебе подход найти сложно. А я удивляюсь – когда это ты такой стать успела? Да и эта твоя загадка про избранника… Признавайся, нарочно сказала, чтобы отстали?

– Я сказала это сгоряча, хотя и правда кое о ком всё время думаю.

– О! – оживился брат, садясь рядом со мной на постель. – О ком же? Подожди, дай угадаю! Это Фурги? Нет, не он. Тогда, наверное, Хват? Арти? Егор? Илья, что ли?

– Нет.

– Кто тогда?

Я вздохнула. Сейчас будет смеяться.

– Это Влас.

– Влас который? – тупо переспросил брат, а потом нахмурился: – Вихрь? Старший? Вожак, что ли? Ничего себе, Веда!

– Что, дурой меня считаешь? Говори как есть, хуже всё равно не будет.

– Да нет, я не стану ругаться. Просто неожиданно так! Но ты не отчаивайся, мне кажется, у вас вполне может всё получиться. Он к тебе ласков, и заботиться искренне…

– Ничего у нас не будет, – выговорила я. – Никогда. Не знаю, имею ли право… Но скрывать от тебя не могу. Ты только дай мне слово, что никому больше не расскажешь.

– О чём?

И я рассказала ему о проклятии, чувствуя, как слова связывают нас крепче прежнего, словно невидимые нити. Мы долго сидели с Эликом бок о бок, и думали, и пытались что-то решить, но так ни к чему и не пришли. Было понятно, что обычным кузнецовым детям с тьмой не справиться.