Ближе - Брайан Уильямс Страница 21

Врач что-то бубнил себе под нос, и это был единственный звук в комнате… не считая тиканья старинных часов в углу.

Он склонился над миссис Берроуз и направил ей в глаз яркий луч медицинского фонарика. Выражение его лица при этом было… не слишком обнадеживающее. Однако вдруг он прервал своё мычание, и в его глазах блеснуло иное выражение. Его даже можно было назвать лучиком надежды.

— Ах вот как?.. Ну да… да, пожалуй…

Однако ещё через пару секунд он разочарованно опустил фонарик.

— Мне показалось, я заметил сокращение зрачка… реакцию на свет, но, вероятно, ошибся.

Врач взял из чемоданчика булавку и поднял запястье миссис Берроуз. Несколько раз вонзил остриё в бледную ладонь. Затем проделал то же самое с кончиками пальцев, и на них выступили капельки крови. Всё это время он неотрывно смотрел в лицо миссис Берроуз, ожидая увидеть хоть какую-то реакцию.

— Ничего… — пробормотал он и закончил осмотр, вонзив булавку в тыльную сторону кисти женщины и оставив её там.

Это показалось излишним даже Второму Офицеру, но он счёл, что будет более благоразумным промолчать.

Отступив на шаг, врач скорчил гримасу.

— Всё, как я и предполагал, — никаких улучшений.

Седобородый пожилой человек, врач, был одет в чёрный приталенный сюртук, из-под которого выглядывала несвежая сорочка, мало чем отличающаяся по цвету от бороды… Манишку «украшали» подозрительные пятна, очень напоминавшие засохшую кровь. Он начал мурлыкать что-то себе под нос, убирая в чемоданчик термометр, молоточки и прочие инструменты. Судя по всему, осмотр был окончательно завершён. Второй Офицер помялся на месте, половицы заскрипели под его немалым весом. На все манипуляции врача он смотрел довольно бесстрастно — так собака могла бы наблюдать за карточными фокусами.

— Можно ли сделать для неё что-нибудь ещё? — спросил он, глядя на бесчувственное тело миссис Берроуз.

В больничную палату была превращена обычная гостиная, кровать женщины стояла в углу. Сама пациентка полулежала в древнем инвалидном кресле на трёх колесиках.

Старинные часы продолжали мерно тикать, врач спрятал в чемоданчик стетоскоп и защёлкнул замок. Он по-прежнему молчал.

Затем он отставил чемоданчик, засунул руки в карманы и принял позу докладчика на кафедре.

— Можно ли сделать больше, чем уже сделано для этого пациента? — вопросил он, глядя на миссис Берроуз.

В уголке рта женщины скопилась густая слюна, теперь она тонкой струйкой тянулась по подбородку на грудь.

— Что ж, мы можем сказать наверняка: пациент находится в достаточно комфортной обстановке, и продолжать колоть препарат «Пинкам» дважды в день. — Врач задумчиво смотрел на струйку слюны и мокрое пятно на груди женщины. Ситцевая бесформенная рубашка была ей сильно велика. Врач вздохнул и повернулся ко Второму Офицеру.

— Я могу выписать рецепт.

— Нет, у нас осталось ещё несколько пузырьков, — ответил Второй Офицер.

— Очень хорошо. Вот счёт за мои услуги. Оплатите, когда сможете.

Врач вынул из кармана листок бумаги и протянул Второму Офицеру. Тот уже собирался посмотреть счёт, когда из коридора донеслось многозначительное покашливание — там притаились мать и сестра Второго Офицера. Офицер взглянул на них через открытую дверь. Врач видеть женщин не мог, и они принялись отчаянно жестикулировать, призывая Офицера задать тот вопрос, которого он пока избегал. Мужчина прочистил горло.

— Доктор, она всё ещё жива… Уже столько времени прошло, и ей столько пришлось вынести… Как вы думаете, она когда-нибудь почувствует себя… лучше?

Врач задумчиво поскрёб бороду.

— Вообще-то это чудо, что пациентка жива, честно говоря. Но факты — упрямая вещь. Если пациент дышит самостоятельно, есть шанс восстановления и остальных функций. У неё отсутствуют практически все рефлексы, её нервные окончания не реагируют на раздражители… — Врач нахмурился, словно то, что он собирался сказать, было невыносимо трудно. — Я признаю, что вы совершили в высшей степени гуманный поступок, принеся её сюда. Но, возможно, ещё гуманнее было бы дать ей спокойно умереть…