Вы все жжете! Часть 2 - Бронислава Вонсович Страница 21

— Итак, леди де Кибо, — вспомнил обо мне главный маг, — вы утверждаете, что никогда не видели этот символ на стене?

— Я же вам уже сказала, — возмущенно ответила вместо меня Люсиль. — При нас он никогда не загорался. Да и вам самим вон сколько пришлось всего сделать, чтобы проявить. У нас даже таких возможностей нет.

Она красиво обвела руками комнату, показывая, что с дворцовыми артефактами у нас как-то не сложилось. Да и с другими сложными — тоже.

— При нас он просто так не проявлялся, — продолжила подруга, — поэтому я склонна поддержать предположение Николь, что нам его подбросили.

— Это не предмет, чтобы подбрасывать.

— Ну подрисовали, — легко согласилась она и подозрительно посмотрела на Реми.

Я на всякий случай тоже на него уставилась. После того как к нему повернулся и Антуан, синеглазый маг запаниковал.

— Не подрисовывал я ничего!

— А что это вы так заволновались, инор? — елейно поинтересовался Антуан. — Если ничего не подрисовывали, то вам и волноваться нечего. И если сделали это по приказу начальства — тоже. А вот если изрисовали стену в комнате девушки только потому, что она отказалась с вами знакомиться…

Последние слова он уже орал, а самых последних мы не слышали, потому что главный маг поставил на него локальный полог тишины и обратился ко мне.

— Так что, леди де Кибо, вы можете сказать про этот символ?

— Я его не рисовала и понятия не имею, кто это сделал, — твердо ответила я. — У меня вообще нет привычки рисовать на стенах. Я этим даже в детстве не занималась, что могут подтвердить все мои родственники. — Подумала и добавила: — Я вообще рисовать не люблю, у меня это не слишком хорошо получается.

Антуан понял, что происходит что-то не то, закрыл рот и двинулся ко мне. Точнее, попытался, поскольку его мобильность оказалась резко ограничена весьма небольшим пространством. Лишиться враз половины защитников, пусть даже в лице Антуана, не хотелось, поэтому я намекнула допрашивающему меня магу:

— Лорду Альвендуа не понравится то, что вы сделали, и его семья наверняка напишет жалобу.

Это еще Вивиана не видела издевательств, устроенных над ее братом. Ух, она и устроила бы сейчас. Правда, скорее всего, ее тоже бы заткнули таким же радикальным способом. Против действий дворцовой стражи нужно что-то нестандартное. К примеру, та же рунная магия — сила, которой им нечего противопоставить.

— А мы встречную, — по-доброму улыбнулся маг. — О том, что лорд Альвендуа противодействует работе дворцовой стражи.

— А незачем дворцовой страже рисовать в нашей комнате на стенах, — влезла Люсиль. — Это вандализм, между прочим. У администрации академии тоже будут к вам претензии. И у нас с Николь. Зачем нам это в комнате? На украшение не похоже, скорее, на устрашение. Ваш младший коллега не умеет ухаживать за дамами, — нелогично закончила она. — И рисует плохо.

— Хорошо я рисую! То есть не рисовал я ничего! — взвыл Реми, упомянутый «младший коллега».

— И все-таки вернемся к обнаруженному символу, — гнул свою линию старший маг. — Прошу вас, леди де Кибо и инорита Веньевр, подойти к нему и приложить руку.

— Зачем?

— Чтобы мы убедились, что вы не имеете к нему отношения.

— А если нас испепелит на месте? — заволновалась я. Нет, я знала, что ничего такого не должно произойти, но вдруг после вмешательств этих прекрасных магов с открывающим переход символом что-то произошло. — Не думаю, что в случае моей смерти моих родных утешит то, что у вас не останется ко мне претензий.

— С чего бы ему вас испепелять на месте? — удивился маг.

— А откуда нам знать, для чего вы его нарисовали на нашей стене? — возмущенно ответила Люсиль. — Сами-то вы не торопитесь к нему прикасаться? Значит, считаете опасным.

Антуан бесновался внутри защитного контура. Он что-то орал и бил кулаками по пружинящей невидимой стене. Магией он тоже попытался, но она частично поглотилась, а частично отразилась, и одежда Антуана украсилась парой живописных проплешин с обожженными краями. Интересно, где старший маг научился ставить такой полог, который может пригодиться разве что в доме для скорбных разумом? Или для усмирения Альвендуа…

— Это обычный открывающий проход символ, — не сдавался старший маг.

— Проходы иной раз защищены не хуже королевской сокровищницы, — поддержала я подругу.

— А откуда вы знаете, как защищена королевская сокровищница? — подозрительно спросил решивший реабилитироваться в глазах начальства Реми.

— Откуда мне про это знать? Я предполагаю, что хорошо. И если вы думаете, что этот проход защищен лучше сокровищницы, я к нему близко не подойду.

— И вообще, — подхватила Люсиль, — нужно жалобу написать, чтобы переселили. Мало ли что полезет из этого прохода.

— Так давайте откроем и посмотрим, что там, чтобы вы не боялись, — радостно предложил старший маг.

— Открывайте, — опасливо согласилась Люсиль, — только подождите, пока мы с Николь отойдем к двери. И защиту на нас поставить не забудьте. Антуана-то вы не забыли защитить.

У защищенного Антуана уже нехорошо горели глаза, из-за чего сам он напоминал поднятое умертвие. Тем не менее он не сдавался — колотил в полог с таким же упорством, как и раньше.

— Видите ли, инорита, дело в том, что кто попало этот проход открыть не может. Только те, на кого он запрограммирован, понимаете?

— То есть кто первый к нему прикоснется, на того и запрограммируется?

— Да нет же, он уже запрограммирован! — рявкнул Реми, заполучив укоризненный взгляд от начальства из-за проявленной несдержанности.

— То есть, инор, вы его запрограммировали на кого-то из нас и теперь хотите, чтобы мы пострадали от того, что оттуда полезет?

— Инорита, символ старый, очень старый. Он здесь очень давно, — мягко сказал старший маг.

— В таком случае я вообще не понимаю, зачем мы вам нужны для открытия прохода, — решила Люсиль. — Разве как проверка на защиту? Но приносить себя в жертву мы не согласны да, Николь? Пойдем-ка к коменданту, пусть переселяет. Если этот символ здесь давно, инор Брассо наверняка про это знал, поэтому нас сюда и подселил.

Она ухватила меня за руку и почти дотащила до двери. Но дойдя до проема, ведущего в спасительный коридор, мы обнаружили, что покинуть комнату не удастся — проход перегораживала невидимая, но тем не менее эффективно удерживающая преграда. Наверняка такая же, которая мешала Антуану нести праведное возмездие. Его стойкость заслуживала восхищения — он так и не сдался до сих пор, пытаясь выбраться из неожиданно возникшей тюрьмы. Не привыкли Альвендуа к ограничению свободы. Но я решила, что пример с него брать не стану — если уж столь уверенному инору не удалось проковырять проход ни силой, ни магией, то нам и пытаться не стоит. Поэтому я просто мрачно развернулась к дворцовой страже.