Помощница для Лорда - Александра Ведьмина Страница 21

— Значит это ты ударил его? — спросил Тейран, делая первый глоток.

— Ну не Ами же, в самом деле! Мы и кристалл твой использовали только потому, что он на нас стражников в городе натравил, — выдал Сельмира с потрохами Свейн. Глаза брата едва заметно сузились.

— Что ж, тогда пусть Амелия сама решает, хочет ли, чтобы ты остался. Но учти — если тронешь ее, заточение в зеркале покажется тебе раем, — угрожающе добавил он.

— Давайте не будем ссориться, хорошо? — тихо попросила я, — Я могу за себя постоять, честно. А вам нужно научиться сосуществовать. Свейн действительно спас меня, и я не думаю, что он меня обидит. Тейран, тебе не о чем переживать… А ты веди себя дружелюбнее! — последнее было сказано эльфу, после чего я решительно сунула в рот первый кусок картошки и… Подавилась.

Вот тут они действовали слаженно — Свейн похлопал меня по спине, а Тейран подал стакан воды, который я тут же опустошила, и, отдышавшись, поблагодарила их.

— Да, одну тебя и правда лучше не оставлять… — хмуро заметил брат. Эльф только кивнул, соглашаясь с ним, пока я, красная, допивала вторую чашку чая.

— А я о чем? Ее же ни на минуту нельзя оставить! — воскликнул Свейн, за что заслужил злой взгляд со стороны меня, но я промолчала. Не хватало еще второй раз подавиться.

* * *

План Тейрана состоял в том, чтобы навестить отца в столице по делам короны, и представить нас своими помощниками, а ночью, когда все уснут, обследовать поместье. И, если наши подозрения подтвердятся, должность брата даст ему полномочия для ареста лорда Лонгрейна.

После обеда он, пусть и нехотя, оставил Свейна присматривать за мной, а затем помогал красить мои волосы в черный цвет, затем смывать краску и сушить. Когда мы закончили, я посмотрела в зеркало и сама себя не узнала. Из-за нового цвета волос кожа казалась бледнее, а глаза — ярче. А казалось бы…

— А тебе даже идет, — с улыбкой заметил эльф, но я только отмахнулась. Внешний вид волновал меня в последнюю очередь.

— Лучше скажи, так я меньше похоже на маму?.. Будет нехорошо, если нас раскроют еще до того, как мы попадем внутрь… — Свейн явно собирался что-то ответить, но Тейран его опередил.

— Я все еще считаю, что тебе будет безопаснее здесь, — сложив руки на груди ответил он.

— Если мама там, я не могу просто сидеть здесь и бездействовать. Я хочу быть рядом, чтобы помочь, даже если это не понадобится. Пожалуйста, Тейран, ты ведь понимаешь, что я чувствую…

— Ох… Хорошо… — сдался он, устало массируя переносицу, — Но ты будешь делать только то, что я скажу, никакого самоуправства, ясно? Иначе я в ту же минуту отправлю тебя кристаллом домой…

* * *

Вечером я собрала с собой кое-какие вещи в дорогу, и мы стали ждать карету. Нам предстояло провести в дороге почти три дня, и все это время я собиралась потратить на изучение дневника в поисках новых подсказок. А Тейран, тем временем, не оставлял попыток меня отговорить.

— Надеюсь ты понимаешь, что по пути не будет трактиров, в которых мы могли бы остановиться, чтобы отдохнуть? Нам придется спать сидя, прямо в карете.

— Понимаю, — кивнула я, проверяя содержимое дорожной сумки. Надеюсь ничего не забыла…

— И по нужде придется ходить прямо в лесу, — с нажимом добавил он. И я не выдержала. Повернулась к нему, и ответила:

— Переживу. Тейран, я все детство работала наравне со взрослыми, и не так сильно завишу от всех этих удобств, чтобы отказаться от этой поездки.

Больше отговорить меня он не пытался, хотя я догадывалась, что от того, чтобы запереть меня в комнате, его останавливало только данное им обещание, ну и то, что дом меня тоже слушается. Ведь не стал бы он держать меня взаперти только из-за приказа брата? Или стал бы?.. От последней мысли стало как-то не по себе, но, к счастью, когда пришло время садиться в карету, мешать мне никто не стал. Наоборот, даже помогли. Тейран взял мою сумку, а Свейн подал руку. И вот, меньше чем через две минуты, карета тронулась с места, и мы отправились в путь.

Я села у окна, рядом с братом — так, чтобы свет падал, вынула из сумки дневник матери, и, раскрыв его, начала читать…

В основном мама писана о нас с Тейраном. О нашем детстве, том, как мы растем, делаем первые шаги, говорим первые слова. Я читала о том, как брат учился держать ложку, а я — прыгать через веревочку с соседскими детьми, и улыбалась.

— Мы и правда много для нее значили… — тихо сказала я, смахивая с щек непрошенные слезинки, — Как бы она ни поступила, она любила нас, Тейран. Мы обязаны найти ее…

— И найдем, — он решительно накрыл мою ладонь своей и немного сжал ее, — Обязательно найдем…

Вскоре карета выехала за пределы города, и нас со всех сторон окружил лес с высокими зелеными деревьями. Начало темнеть, и мне пришлось отложить дневник до самого утра, но это не мешало любоваться природой. Тут и там летали и пели птицы. Один раз я даже видела зайца — тот выскочил на дорогу, но, заметив карету, тут же юркнул в кусты, отчего те зашелестели.

Кажется это было последним, что я увидела перед тем, как уснуть. Но даже сквозь сон я чувствовала, как меня укутали в что-то теплое и приобняли…