Академия воды. Бунтарка - Лора Рэй Страница 21

Друзья мои, поздравляю вас с замечательным праздником! С моим любимым праздником! С днем победы! Подвиг наших предков никогда не будет забыт! Смотря военные фильмы и слушая прекрасные песни тех времен мы можем проникнуться атмосферой того времени, прочувствовать то, что было на душе у людей в то время. Война это наше общее горе, а победа — общая радость. С праздником, дорогие читатели! Пусть подобное никогда больше не повторится!

«Что же я натворила?» — в который раз спрашивала себя, сидя на твердой кушетке в подвале академии. Разумного объяснения своему поступку найти не могла. Что и кому я хотела доказать? Самой себе? Фрие? Ведь просто могла сказать, что забыла деньги и попросить отложить очки до следующего выхода в город, а там бы что-нибудь придумала, чтобы раздобыть монет.

А еще последние слова ректора шепотом на ухо, когда меня проводили мимо него: «От тебя я меньше всего ожидал подобного, Лекса» — были настоящим наказанием. Кажется, я уже раскаялась в содеянном, но только какой в этом толк? Как я объясню пьюрам этот поступок, если самой себе не могу? Подобное поведение не достойно королевской дочки.

Когда мне надоело заниматься самобичеванием, я решила, что ничего смертельного не сделала. Подняла нос выше и втемяшила себе мысль, что все пьюры совершают ошибки и именно это делает нас живыми, настоящими.

В подвале было сыро и темно, металлическая решетка заржавела, от монотонного капания воды с потолка каждый раз передергивало, я слышала даже, что существует такой вид пыток.

— Фриа, хватит плакать, пожалуйста… — поначалу я успокаивала соседку, потому что понимала, что она здесь по моей вине, но потом это хныканье начало раздражать: слезами горю, все же, не поможешь. — Да прекрати ты, говорю! Все будет хорошо!

— Хорошо? Хорошо?! Да ты представляешь, что о нас будут говорить в академии? Ты понимаешь, что нас не просто подержат здесь какое-то время, а накажут? — и тут я поняла, что даже понятия не имею, какое наказание назначают за воровство. — Во-первых, мы должны будем выплатить торговцу компенсацию за украденное в двойном размере, при этом товар придется отдать. Об инциденте, непременно, сообщат нашим родителям, которые также должны будут заплатить за моральный вред торговцу и штраф в казну академии, поскольку нарушена деловая репутация.

Ой-ёй…вот это я молодец. Не знала, что из сказанного девушкой страшнее для меня, кажется, все в равной мере ужасно. Но если вина в том была моя, то Фрию просто обязана оправдать в глазах ректора и торговца.

Время шло, а вниз никто не спускался, что вызывало дрожь в коленях от волнения. Да что там в коленях, кажется, меня всю уже трясло, даже зубы постукивали друг о друга.

Я начала думать о том, зачем вообще в академии катакомбы? В голову ничего не шло, поэтому попыталась аккуратно спросить об этом у соседки по несчастью.

— Фриа?

— А? — устало отозвалась девушка.

— Не против поговорить, чтобы немного отвлечься? Иначе меня скоро удар хватит от страха.

— Давай, все равно заняться здесь нечем. — Фриа перестала плакать, слезы уступили место дикой усталости, расслабленности и апатии ко всему, все это на ее лице отражалось.

— Вот я все время слышу, что отличительные черты всех нас, водников — размеренность, спокойствие и доброжелательность.

— Ну да, это всем известно. — непонимающе хмыкнула девушка. — Нам всем с детства прививают эти качества, чтобы не выбивались из общей массы и сохраняли для других континентов верное представление о нашем народе. А в чем, собственно вопрос?

— Для чего в академии катакомбы, если все такие спокойные и уравновешенные?

— Для таких сумасбродок, как ты, например, — девушка немного помолчала, а я виновато уставилась в пол. — Раньше здесь были тренировочные камеры для выпускников. Их загоняли сюда по одному, и они проходили последние испытания. Когда я говорю раньше, имею в виду, лет сто назад. Адептов готовили к битве, их тренировали, проецируя реальную угрозу для жизни. Когда схаты попрятались по непонятной причине, программа изменилась и выпускные испытания смягчили, а тренировочный полигон в подвале прикрыли. В те тяжелые времена, когда пьюрам приходилось сражаться с демонами, они были сплоченнее, а после того, как беда миновала, пьюры стали пытаться жить нормальной, обычной жизнью, но получалось это далеко не у всех. Появлялись такие бунтари, как ты, которые пытались доказать всем, что не обязательно придерживаться древних норм. Доказывали они это разными способами, некоторые даже слишком радикальными. Тогда-то прошлый ректор и решил снять с дверей подвала тяжелый навесной замок и сажал в камеры самых ярых противников неписанных правил.

— А прошлый ректор был довольно жестким, — округлила глаза, поняв, что учись я в те времена, переехала бы в эти катакомбы на постоянной основе.

— Это не то слово, его прозвали Карателем. Адепты сидели в камерах минимум неделю без еды, воду, понятное дело, они могли и сами вызвать. После недельного проживания в одиночестве, все возвращались хмурыми и ни у кого больше не возникало желания показывать свое «Я».

— Боги, как же так можно? Они ведь просто пытались быть собой, но их сломили, растоптав их личность, превратив с стадо! — сначала меня охватила ярость, сменившись решимостью. — Со мной они не смогут этого сделать, я буду бороться до самого конца.

— Ага, то есть кража — это попытка что-то доказать? Первый путь к успеху? — саркастично заметила девушка.

— Да нет… Кража — это… Да я сама не знаю, что это! Ясно? Каждый хотя бы раз в жизни совершал ошибки. Что-то щелкнуло в голове, напрочь отключив мозг, — после этих слов рука потянулась к кулону, что дала линна де Леско, подсознательно надеясь, что его там нет и это было воздействие каких-нибудь схатов. Но нет, он был там, куда я его повесила, мне не на кого было переложить ответственность.