Смерть или престол - Саша Мэри Миллер Страница 20

— Вот оно.

Еще одна рука появилась в круге света от фонарей. Даже если бы Оберн не знал отцовской руки, он узнал бы печатку главного вождя. Казалось, красный камень перстня впитывает в себя слабый свет фонарей. Его отец прекрасно читал карты. В крепости, горевшей далеко-далеко за кормой корабля, но до сих пор бросавшей в небо багровые сполохи, имелось богатое собрание карт, и главный вождь всегда готов был дорого заплатить тому Бродяге, который уходил от привычных маршрутов, чтобы привезти сведения о новых местах.

— Юг, — проговорил Снолли. — За Трясиной, на другом берегу Пограничной реки. Мы много слышали о том, что там происходит. Пять или шесть лет назад никто из нас и не думал, что нам придется войти в те воды, за которыми яснеродные наблюдали когда-то из своих сторожевых башен. Они были мореходами, как бы их ни называли другие. Но вся земля, принадлежавшая Ясеню, теперь заброшена, а Яснекрепость опустела, как и Волд: ее сожгли, разорили — и она обезлюдела. Но морские торговцы никогда не упоминали, чтобы кто-то заявил права на те владения, которое разрушили сами жители Рендела.

Командиры, сидевшие вокруг предводителя, заговорили, обмениваясь репликами. Для большинства сказанное Снолли было новостью, но кое-кто уже знал эту историю. Снолли обращался к тем, кто не был о ней осведомлен.

— На пире в честь зимнего солнцестояния вы должны были слышать, как представитель морских торговцев сказал, что весь Рендел бурлит, словно котел со смолой, который поставили на слишком жаркий огонь. Их король чересчур любит крепкое вино, а его сын — ничтожество. Лорды-советники сидят и наблюдают друг за другом, чтобы никто не протянул руку за тем, что остальные считают своим. А кто же правит?

— Угу! — откликнулся один из младших командиров. — Если не король, то кто?

— Королева Иса — женщина, не лишенная способностей, и она старается увеличить свое влияние. Она натравливает одного лорда на другого и использует темные силы, чтобы обеспечить себе необходимую поддержку.

Снолли ткнул пальцем в карту, в то место, где линия берега изгибалась, образуя бухту.

— Яснекрепость?

Ответом на его жест были одобрительные возгласы собравшихся.

— Ну, так тому и быть, — решил Грэблер. — Гавань там хорошая. Река, что впадает в бухту, течет по плодородным землям, где обитателей теперь почти не осталось. Говорят, что небольшой корабль может войти в устье и встать на якорь перед самыми воротами. И хотя крепость осаждали с великой яростью, пытаясь сровнять ее с землей, такие стены разрушить нелегко. Нам может понадобиться временная стоянка, откуда можно будет отправить разведчиков, чтобы узнать, что нас ждет.

— Говорят, что на том месте лежит Алое Слово.

Это сказал Хенгрид, который всегда готов был увидеть опасности и беды в любом предложении.

— Разве мы — яснеродные? — с вызовом спросил Грэблер. — Алое Слово страшно только тому роду, на который оно наложено. И вообще, разве мы хилые южане, что сражаются заклятьями вместо мечей? Я заявляю, что наш главный вождь говорит дело. Нам нужно найти порт до начала штормов. И если кому-то еще из наших родичей удалось вырваться на свободу, то посланники торговцев принесут им известия, и они смогут к нам присоединиться.

— Так сказано и услышано.

Снолли по очереди посмотрел на каждого командира. Это решение повторили все. Капитан свернул карту и встал.

— Поднимите сигнальные флажки. Поворачиваем на юг.

Оберн отошел от отца, за спиной которого стоял все это время. Он был истинным Морским Бродягой и уже больше десяти лет ходил в море. Однако все его вылазки совершались на запад, к цепи больших и малых островов. Удача Морских Бродяг не оставляла его — ему ни разу не пришлось столкнуться с серьезными врагами. И в конце плаванья его всегда ждал надежный причал.

А морские торговцы никогда не отходили далеко от безопасных берегов. Они являлись либо в начале осени, чтобы скупить летнюю добычу, либо на пиры в честь зимнего солнцестояния, когда встречались все дружественные кланы. Оберна всегда занимали их истории — и Снолли поощрял его интерес. Сам главный вождь записывал те рассказы, которые выглядели достаточно правдивыми.

Теперь беглецы из горящего Волда направлялись на юг, в те воды, куда некогда им не было хода. Оберн не хуже других знал, что по дороге им придется останавливаться, чтобы добыть еду. Но между тем заброшенным портом, куда они направлялись, и тем местом, где они находились сейчас, лежала Зловещая Трясина. А о ней никто из иноземцев почти ничего не знал — да и не стремился узнать. Казалось, будто некая сверхъестественная тьма окутывала эту пропитанную влагой землю, скрывая ее от окружающего мира.

Оберн снова подумал о той крылатой твари, что тенью парила в окрашенном пожарами небе. Почему она не стала их преследовать, хотя это было так легко? Может, дело было в том втором, маленьком летающем создании, которое исчезло так быстро, что многие из наблюдателей клялись, что его и вовсе не было? Но так пли иначе — тварь не напала на них. Тогда не напала. Никто не знал, что она собой представляет, но все были уверены, что она послана их врагами. Оберн попытался расспросить о ней Фритджи.

В некоторых кланах Морских Бродяг имелись особые люди — волнознатцы. И в клане Снолли такие были. Эти мужчины и женщины рождались с особым даром, как всем было известно. Но почему одни обладали даром, а другие — нет? Ну, в мире вообще существует много такого, чего люди не понимают, конечно, талант понимания ветра и волн проявлялся не слишком часто, но если уж человек обладал им — он использовал дарованное ему во благо роду и клану. Волнознатцы умели прокладывать курс настолько точно, что даже самый неопытный моряк мог ему следовать. Некоторые из них даже могли предсказать приближение бури. Таков был и Фритджи, волнознатец Снолли. И он подтвердил подозрения Оберна. Второй летун действительно промчался над их кораблем — маленький, едва заметный.

А большая тень — был ли то слуга их врагов, или летучую тварь отправил кто-то другое? Тут ничего было не угадать, оставалось лишь надеяться, что со временем все прояснится.

— Ничего хорошего.

Оберн вздрогнул от неожиданности. Можно было подумать, будто Хенгрид ответил на его безмолвный вопрос. Но этот человек, как всегда, говорил загадками.

— А? Закончи свою мысль, Хенгрид.

— Ничего хорошего никогда не ждало тех, кто пытался познакомиться с этими берегами. Здесь стоит только подойти поближе к суше — и каждую ночь начинают появляться обманные огни.

От беспокойства Оберн стал раздражительным.

— Вот как? И куда бы ты тогда посоветовал нам выгрузиться вместе с пожитками? Предыдущий караван отправился к Краевым островам. Как ты думаешь, можно ли рассчитывать на мир, если целый караван судов захочет встать на якорь там, где едва могут поместиться два корабля?

Хенгрида все знали как буревестника: он вечно предсказывал беду. При всем том он неплохо владел боевым топором и отправил на борт Корабля Смерти немало врагов. Оберн не мог просто так от него отмахнуться.