Невменяемый скиталец - Юрий Иванович Страница 20

— Что, вот так прямо возле берегов Орды и пиратствуют? — удивился новичок. — Вроде в порту Экана полный порядок царил…, относительный, конечно.

— Так ведь эти пираты тоже не дураки, — продолжил рассказчик. — Их несколько главных кораблей прячутся в многочисленных шхерах острова Крот, а более мелкие баркасы устроили себе пристанище на острове Опасный. Вот мелкие группы и собирают наших рыбаков по всему побережью, да нападают на неосторожных купцов. А потом свозят добычу в трюмы больших кораблей и спешно переправляют в Менсалонию. Так что вы, можно сказать, сразу после падения сюда, вышли в море. Ждать — тоже мука невыносимая.

— А что известно о нашей дальнейшей судьбе?

Тут уже все стали говорить по очереди, потому что мнений, догадок и подслушанных среди охранников разговоров, оказалось бесчисленное множество. Но разность судеб просматривалась для всех не одинаковая. Почти все взрослые продадутся на самом известном рабовладельческом рынке южного континента, который располагался в Ассарии, самом крупном портовом городе Менсалонии. При такой продаже могло повезти: раб порой попадал к довольно хорошему хозяину, и мог жить до самой старости, не особо изнемогая от непосильного труда в рабском ошейнике. Но чаще на доброго рабовладельца надеялись напрасно. Большинству доставались лишь плети, мизер еды и две трети суток проходящие на каторжных работах.

Детей, скорей всего, ожидала еще худшая участь. Если их по хорошей цене не перехватят в Ассарии перекупщики, то сами пираты спешно перегрузят на речные баркасы и повезут в верховья реки Сайги. А там и до Долины Гладиаторов рукой подать. Той самой Долины Развлечений, где из несчастных детей собираются воспитывать не знающих пощады берсерков, которые убивают друг друга на потеху публике. Считалось всемирно известным фактом, что изредка вышколенных Гладиаторов, доживших до двадцатилетнего возраста, покупают в свою охрану самые богатые и именитые люди. А уж о воспитанниках, умудрившихся сбежать из Долины Смерти, как ее называли сами гладиаторы, вообще существовали только легенды, изобиловавшие невероятными и явно надуманными подробностями.

Выслушав все эти жуткие домыслы, слухи и мнения, Уракбай совсем пригорюнился. Жизнь, конечно, продолжалась, да только вот кто захочет цепляться за такое кошмарное существование? Правильно, только неполноценный, ничего не соображающий человек. Потому что реальность окружающего пленников кошмара, навевала самые печальные мысли о близком, но вряд ли слишком продолжительном будущем.

И как раз в это время раздался осторожный детский смех. Парочка детей, совершенно абстрагировавшись от окружающей обстановки, увлеклись игрой маленькими куклами и теперь играли с изуродованным мужчиной, который все время молчал, и довольно-таки страшно улыбался. Но дети есть дети. Что малые, что большие. Они на внешность со временем перестают обращать внимания, лишь на внутренний мир выбранного ими человека. И, пожалуй, только эти трое во всем огромном, но загаженном трюме, совершенно не волновались в данный момент о своем будущем.

Некоторое время Дельфин присматривался к непонятным перемещениям грубо сделанных кукол, но потом с удивлением осознал в себе крепнущую уверенность, что из любой тяжелой ситуации обязательно найдется достойный выход. Надо только не сидеть сложа руки, не заниматься самобичеванием, а со всей настойчивостью шевелить мозгами. Поэтому парень воспрянул духом и возобновил разговор с товарищами по несчастью:

— А вот скажите, други, на прогулку нас хоть изредка на палубу будут выводить?

— Ха! — хмыкнуло с сарказмом сразу несколько человек. — Еще чего захотел? Даже отхожее место здесь, вон в том корыте. А выносят их него отходы кувшинами только дети, раз в день.

— М-да… А на тяжелые работы забирают? Ну, там палубу драить, картошку чистить?

— Для очистки палубы у команды юнги есть. А вот с картошки нам порой дают…шелуху! Вареную на морской воде.

— О-о! Как же они свой товар не берегут? Мы так и загнуться можем! — возмутился Уракбай. Но и тут ему сказали только самое неутешительное:

— Пиратам плевать! Обещали нас за три дня доставить в Ассарию. Может и протянем.

А какая-то женщина, видимо хорошо знакомая с медициной, со вздохом прошептала:

— Главное, чтобы дизентерия нас не свалила…

— Э-э…, - опять стал впадать в уныние Дельфин. — Так вас послушать, так вообще — скорейшая продажа на плантации, раем покажется.

— Да так оно и есть…

— Ладно, тогда начнем думать немного по-другому, — не собирался сдаваться новичок. — Цепи у всех крепкие? Может хоть у кого-то есть слабые или плохо прокованные звенья? Ну-ка, присмотритесь внимательнее!

Со всех сторон послышалось недовольное ворчание, но большинство пленников все-таки загремели цепями, внимательно рассматривая каждое колечко. Даже слабой искорки надежды в их сердцах не появилось, но почему бы и не заняться хоть каким-нибудь делом. Тем более, когда кто-то умный и активный все пытается решить за тебя. Пусть даже он и выглядит молодым, совершенно неопытным мужчиной.

Но нашлись и недовольные появлением в их среде неформального лидера. Тот самый Синюшный не смог сдержать своего ехидного скепсиса:

— Ну и что это даст? Найдете вы слабое звено, порвете его и освободите, о счастье, целую руку. Или ногу. А дальше?

— Потом постараемся освободить и вторую руку, — нахмурился Уракбай.

— Да? — уже чуть не смеялся украшенный синяками сосед, указывая пальцем на подволок трюма, — Там ведь тоже не дураки собрались, будут потом по одному выпускать из трюма. И что ты им сделаешь с голыми руками? Да хоть с оружием! Сразу в отбивную превратят или ломтями нарежут!

— Ничего. Зато на нашей стороне будет неожиданность, желание сбежать во что бы то ни стало. Вдруг хоть кто-то сбежит.

— Вдруг и сбежит, — согласился сосед. И конкретно посчитал: — Один! А что с остальными будет? Ведь наверняка всех накажут!

Дельфин обвел взглядом товарищей по несчастью заметив как все с разной долей скепсиса или надежды смотрят в его сторону и понял, сейчас все будет зависеть от правильно сказанного слова. И талант опытного оратора и тут пригодился:

— Синюшный, ты наверняка помнишь одну отличную поговорку: Если сам ничего не можешь, то постарайся другим не мешать. Так вот…, - заметив что сосед пытается что-то возразить, со всем умением напугать озлобленно рявкнул: — Закрой свою побитую пасть и выслушай до конца! Если ты отказываешься с нами сотрудничать — вольному воля. Но в таком случая и вякнуть не смей на наши обсуждения или предложения. А если одумаешься, и согласишься с нашими действиями, то предлагай только нечто конкретное и рассудительное. Понял?

Последний вопрос он задал так тихо и вкрадчиво, что Синюшный сразу почувствовал угрозу появления новых синяков на своем теле и в ответ угрюмо кивнул:

— Понял.

— Вот и отлично! — Уракбай вскинул голову, — А вы все чего затихли? Неужели никто не нашел слабое колечко?