Звездная тень - Сергей Лукьяненко Страница 20

— Не удаляйся от меня более чем на десять метров. Вначалепойдёт звуковой сигнал, через пять секунд сработает взрыватель.

Мы сидели в каюте командира станции. Я, рептилоид, Данилов,Маша и двое незнакомых офицеров. Тот, что постарше, очевидно, и был командиром,второй, покрепче и помоложе, почему-то одетый в лёгкий скафандр, — видимо,куратор станции из ГБ.

— А если эта хренотень пробьёт обшивку? — с военнойпрямолинейностью рявкнул командир. Вопрос о моей шее его не интересовал.

— Исключено. Взрыв направлен внутрь кольца, — успокоила егоМаша.

Больше вопросов не возникло. Данилов встал, кивнул, указываяна дверь. Капитанская каюта помещалась на самом краю станции, и притяжениездесь было почти в половину земного. Я отреагировал не сразу — смотрел вогромный иллюминатор, за которым плыла Земля. Маленькая, красивая, замешеннаяна голубизне океанов и сероватой пене облаков. С материками неправильной формы,с абсолютно неправильными людьми. Но даже они не виноваты, что мне наделиворотничок с двадцатью пятью граммами взрывчатки. Даже тот писатель, что первымпридумал эту штуку, не виноват.

— Включаю, — сказала Маша. Нажала что-то на пульте, и накольце замигала оранжевая лампочка. Неярко и неспешно, словно в такт пульсу. —Помни, десять метров.

— Спасибо, Маша.

Я отвёл взгляд от иллюминатора. Поднялся.

— Петя, это неизбежная предосторожность. И только наначальном этапе, — сказал Данилов.

Ему явно было неудобно.

— А на меня не найдётся воротничка, Машенька? — спросил дед.

— Излишне. Просто не пытайся нас коснуться.

Рептилоид со старческим кряхтением пошёл за Даниловым. Намиг обернулся, сказал:

— Когда же я в тебе ошибся, девочка?..

Маша его слова проигнорировала.

Так мы и двинулись к ангару. Впереди Данилов, затем мы срептилоидом, за нами Маша и молодой офицер. Я заметил, что все они быливооружены парализаторами. То ли успели перезарядить, то ли не такая уж эторедкость.

В коридоре и в лестничном стволе никого не оказалось.Наверное, специально очистили проход. Мы поднимались по узкой лестнице, винтомстелящейся по шахте, тело становилось всё легче, движения обретали плавность.

— Если ты хотел их обмануть и убежать, то теперь этоисключено, — сказал рептилоид. Кажется, именно рептилоид.

— Дед, — позвал я.

— Что, Петя?

— А ты как думаешь, чего я хочу?

— Боюсь предположить.

Понятно.

Нет, конечно, уйти я смогу. Очень даже запросто. За пятьсекунд скаут разнесёт ангар и уйдёт в гиперпространство. Ну а затем… что ж,после моей гибели он, вероятнее всего, вернётся к Геометрам. Только это ужебудет напоминать месть ради мести. Причём самоубийственную.

Идущий впереди Данилов обернулся:

— Пётр… только не глупи, а?

Я скосил глаза на мигающий под подбородком огонёк ипромолчал.

— По-дурацки получается… — тихо сказал Данилов. — Временинет. Сели бы, поговорили, выпили по рюмке… и разобрались бы. Всегда не хватаетвремени.

Он оттолкнулся от ступенек — гравитации уже почти не было,взмыл к потолку, открыл люк в ангар. И я — совершенно автоматически, прыгнулследом.

Лампочка на ошейнике загорелась ровным красным светом изапищал зуммер.

Я даже не успел испугаться. Воедино слились Машин крик:«Балбес!» и крепкий мат посмотревшего вниз Данилова. В следующее мгновение онприложил меня ногой по плечу, и я полетел назад. Судорожно вцепился в какую-тоступеньку, повис, прижимаясь к ней.

Зуммер стих, лампочка вновь замигала ровно. Маша держаласьрядом, лицо у неё было белое. Офицер сжимал парализатор, словно не понимая, чтострелять-то не надо.

— Что ты творишь, что ты творишь, Петя! — дрожащим голосомсказала Маша.

Хотелось верить, что она напугана перспективой моей смерти,а не срывом операции.

— Забыл, — честно признался я. — Забыл я.

Болело плечо и отбитые о ступеньки рёбра. Оторвавшись отлестницы, я повис в воздухе, удерживая на одной руке целых полкило своего веса.

— Я же не могу отменить взрыв! — Маша потрясла пультом. —Понимаешь?

Ещё бы. Что тут непонятного? Я с трудом вытащил пальцыиз-под ошейника — оказывается, совершенно машинально я просунул свободную рукупод кольцо, словно пытаясь прикрыть шею.

— Медленно и спокойно! — уже понижая тон, сказала Маша. —Давай…

Вслед за Даниловым я поднялся в ангар.

Здесь почти не ощущалось силы тяжести. Но она всё же имелась— висящий посреди ангара шаттл с пристыкованным скаутом был зафиксировантонкими леерами и парой страховочных ферм. На глухой стене ангара отдыхалипятеро космических пехотинцев. Все в скафандрах, правда, с открытымигермошлемами, и с оружием. На меня с Даниловым немедленно уставились стволы.Судя по тыльным соплам противотяги и внушительному баллону вместо приклада, этобыли газовые винтовки, наиболее безопасное в условиях невесомости и тонкихстенок оружие.

— Всё в порядке? — приветствовал их офицер, выныриваяследом.

Стволы ушли в сторону. Никаких паролей солдаты требовать нестали — хоть одна уступка здравому смыслу.

— Тихо, товарищ подполковник, — ответил крепкий рыжий пареньсо значком старшего сержанта на гермошлеме. Звания в космопехоте малокоррелируют с общевойсковыми. В отставку этот сержант уйдёт по меньшей мерекапитаном.

— Размещайте людей, Мирский, — бросил ему подполковник.Оглянулся на меня, потом, перехватив леер, сноровисто поплыл к открытому люкучелнока.

Рептилоид просто прыгнул следом. С координацией у него быловсё в порядке — маленькое чешуйчатое тело мелькнуло через ангар и повисло наобшивке у аварийного люка, вежливо пропуская офицера вперёд. Я заметил, чточёрные береты на миг застыли, впившись в счётчика жадными взглядами. Редко имприходилось видеть «потенциальных противников».

Очень медленно я пополз по лееру к шаттлу.

— Молодец, — похвалила Маша, двигаясь за мной.

Чёрные береты закончили перегруппировку. Какой в них былсмысл — не знаю, внутрь корабля они всё равно не заходили. Наверное, уровеньдопуска не позволял.

В тесный аварийный люк шаттла мы с Машей протиснулисьвместе, нежно взявшись за руки. Мне вовсе не хотелось проверять, экранирует лиобшивка корабля сигнал ошейника. Машу, видимо, терзали те же сомнения. Запорогом мы сразу же попадали на пол — здесь существовала гравитация.