Врата Востока - Тильда Гир Страница 20

Это был уже настоящий лес, а не реденькая прозрачная роща, какие встречались на равнине. Старый, как само Время, этот лес не был похож ни на один из знакомых священнику лесов. Он состоял из одних лишь дубов. Древние гиганты стояли, сплетя кроны, и под ними на земле лежал лишь толстый слой прелых листьев да пощелкивали под ногами сухие желуди. Ни кустика, ни травинки не росло под непроницаемым покровом огромных дубовых листьев. За необъятной толщины стволами могли укрыться не только трое беглецов, но и еще дюжина человек.

Гибкая стремительная иир'ова тенью неслась от одного ствола к другому, обгоняя движущийся по широкой дороге отряд. Клетка на колесах время от времени негромко поскрипывала, копыта лошадей мягко стучали, всадники изредка обменивались словами… а Лэса, укрываясь за дубами, посылала непрерывный ментальный призыв и пыталась уловить хоть одну-единственную ответную мысль четвероногих. Но лошади таились. Они упорно делали вид, что не видят и не слышат Лэсу, хотя она уже несколько раз попадала в их поле зрения, и они видели — с ними говорит не человек. Наконец Лэса сдалась и позвала лорса:

— Клуц, ты должен сам попробовать. Ты больше похож на них.

— Да, я тоже так думаю, — согласился огромный северный скакун. — Но я слишком большой, меня и всадники могут заметить.

— А я их отвлеку, — предложила иир'ова. — Но мне кажется, они должны увидеть вас обоих — тогда они поймут, что Иеро им не враг, хотя он и человек.

— Да, так и сделаем, — откликнулся Иеро. — Действуй.

Перебежав за спиной отряда на другую сторону дороги, Лэса исчезла между дубами. Через несколько секунд из глубины леса донесся негромкий, но весьма устрашающий вой. Всадники насторожились, переглянулись и заставили лошадей подойти поближе друг к другу. Но они по-прежнему держались двумя группами — впереди клетки и позади нее. Вой повторился. Всадники, глядя в лес справа от дороги, вынули из ножен длинные сверкающие мечи. Никто из них, похоже, не обратил внимания на то, что лошади вели себя совершенно спокойно, лишь изредка прядали ушами и тихо фыркали. Вой зазвучал громче, приближаясь, — заунывный и грозный. Отряд прибавил ходу.

Лорс и священник подобрались к дороге слева, обогнав отряд, и остановились за дубом, мысленно обращаясь к лошадям. Те молчали. Иеро уже начал думать, что лошади просто не желают общаться с чужаками. Клуц, рискуя быть замеченным людьми, сделал несколько шагов вперед, выйдя на самую обочину, и на его огромную черную фигуру упал лунный луч, прорвавшийся к земле. Лорс качнул рогами и на мгновение зажег на них огоньки. Этому фокусу он научился давно, еще когда северяне сидели в тюрьме Безымянного Властителя. И снова мысленно окликнул лошадей:

— Ну почему вы не отвечаете? Чего вы боитесь?

И сразу же снова отступил в тень и скрылся за толстенным стволом.

А в следующую секунду он и священник услышали:

— У нас есть причины бояться. Новая Римская Церковь уничтожает всех, кто владеет мысленной речью, — не только четвероногих, но и людей тоже…

Иеро вздрогнул и просто-напросто не поверил тому, что услышал. Как это — уничтожает? Убивает, что ли? Людей? Нет, этого не может быть…

— Но мы поможем вам… — продолжила одна из лошадей. — Мы поможем вам… там, в Риме… идите туда за нами. Вам найдут укрытие. Вы уведете своих друзей. Но не забывайте — вам постоянно будет грозить опасность… никто не знает, когда его настигнут шпионы Новой Церкви…

Разговор прекратился, потому что Лэса устроила в глубине дубняка такой концерт, что можно было подумать — в лесу сцепились в смертельной схватке по крайней мере два десятка бешеных котов. Всадники вонзили в бока верховых лошадей шпоры, хлестнули тех животных, что влекли клетку, — и отряд помчался во весь опор, спеша выбраться из леса или хотя бы очутиться как можно дальше от неведомых зверей, неизвестно как забредших в тихий знакомый лес, всегда бывший таким безопасным.

— Лэса, хватит! — позвал кошку Иеро. — Мы уже поговорили.

— Слышала, — отозвалась иир'ова и, выдав на прощание еще одну замысловатую руладу, умолкла. Через минуту она присоединилась к друзьям, бесшумно выскочив из-за дерева по другую сторону дороги.

— Ну и как тебе эта новость? Уничтожают… я что-то не понял, неужели убивают? — немного растерянно произнес Иеро. — Просто за то, что люди умеют разговаривать мысленно?

— А почему бы и нет? — спокойно ответила Лэса. — Ты что, мало всяких гадостей дома видел? Если уж ученые Безымянного человеческий мозг впихивают под черепаший панцирь — просто так, чтобы посмотреть, что из этого получится… чему ты удивляешься?

— Да, но в наших краях телепатические способности стараются развивать! — возразил Клуц. — А здесь, выходит, их истребляют? Какой в этом смысл? Мысленное общение куда удобнее словесного!

— Наверное, они думают иначе, — отмахнулась Лэса. — Так мы идем дальше, или мы стоим на месте?

Они вышли на дорогу и спокойно зашагали по ней — теперь им не от кого было прятаться. А если бы их нагнал запоздавший путник, они всегда успели бы укрыться в лесу. Иеро упорно продолжал думать о том, что услышал от лошадей. Он хотел понять, в чем может скрываться причина такого странного отношения к способности ментального взаимопонимания. Неужели Новая Римская Церковь вернулась к тому, что было в седой, незапамятной древности, много тысяч лет назад? Неужели теперь здесь, в Европе, вернулись к тому, что всегда считалось стыдом человечества — к уничтожению «непохожих»? Священник просто не в состоянии был поверить в подобное. И еще одного он не мог понять. Если здесь много мыслящих четвероногих — а ведь наверняка не только лошади разумны и способны общаться ментально, — то почему они не заявят о своих правах, почему не попытаются занять достойное их способностей место в обществе? Почему так боятся шпионов Новой Церкви?..

Лес внезапно кончился, и беглецы, выйдя на опушку, увидели, что дальше дорога идет под уклон, а в раскинувшейся внизу долине лежит огромный город.

Это был город странный и необычный. В его центре располагалось огромное круглое строение без крыши, а от него лучами расходились во все стороны широкие прямые улицы, — и город при взгляде на него сверху напоминал распластавшегося на дне моря осьминога. В секторах, на которые делили город улицы-лучи, беспорядочно толпились здания. Ближе к центру это были огромные дома, окруженные пышными садами и соединенные между собой прямыми проездами. Но чем ближе к окраинам, тем ниже становились строения, сады уменьшались, словно усыхая, а проезды теряли прямизну и превращались в невообразимую путаницу ломаных линий. Судя по всему, когда-то и этот город окружала стена, — но со временем Рим разросся, распух, как растущее на дрожжах тесто, и вывалился за стену, попутно развалив ее. Иеро, пристально всматриваясь в город, без труда находил взглядом остатки этой кольцевой стены — теперь она проходила бы посередине Рима…