Оскверненная - Гленда Ларк Страница 20

– Да, точно так. Ну, может быть, не совсем точно, потому что в действительности все сложнее. Играют роль и погода, и конфигурация залива – он где уже, где шире, – расположение песчаных отмелей, направление ветра, форма дна, количество воды, которую несет река… Поэтомуто у нас в Гильдии целый департамент занимается предсказанием силы прилива. Наши жизни могут зависеть от знаний о том, с чем мы встретимся во время очередного заплыва. Ну, кроме всего прочего, существуют изменения, которые внесли мы, гильдийцы.

– Ты имеешь в виду то, что вы оседлываете волны?

– Ээ… нет. Теория о том, будто мы уменьшаем мощь волны, потому что седлаем ее, скорее всего чепуха. Спроси любого, кто мчится на волне и чувствует силу воды. Нет, я имею в виду дамбу. Понимаешь, размер приливной волны определяется еще и тем, сколько воды течет навстречу и в какое время. До того как была построена дамба, вода, устремлявшаяся вниз по заливу, редко создавала волну. Это, в свою очередь, делало прилив менее предсказуемым. Теперь же мы контролируем встречный поток. Мы называем это отливной волной, но на самом деле такой не существует. Это вода, которую мы выпускаем, когда нам удобно, и от лун она не зависит. Время открытия ворот и масса воды тщательно рассчитываются, чтобы приносить максимальную пользу нам, пловцам, и тем самым коммерции Ступицы.

Мы оба склонились над той импровизированной картой, которую я выложил. Волосы Джесенды упали ей через плечо и коснулись моей руки; они благоухали жасмином. Джесенда неожиданно выпрямилась, как будто ощутила волну моего желания.

– Пойдем, – сказала она, – выпей чаю, прежде чем отец вернется с письмами и тебе придется отправляться. – Она подвела меня к библиотечному столу, разлила чай и наполнила мою тарелку угощением. И переменила тему: – Скажи, почему женщины не бывают членами вашей Гильдии?

– Женщины недостаточно сильны, – ответил я, откусывая горячий пирожок с приправленной специями дичью. Неожиданное напряжение, которое я почувствовал в Джесенде, сказало мне, что я сказал чтото не то. Так и не откусив больше от пирожка, я положил его на тарелку.

– Объясни свои слова, пожалуйста, – любезно попросила Джесенда, но глаза ее сверкали.

Я уже собрался дать уклончивый ответ вроде той отговорки, которую предложил бы Цисси, но передумал и сказал правду, хоть и догадывался, что она Джесенде не понравится.

– Путешествие по заливу длится пять часов, и на каждой пяди пути пловца поджидает потенциальная опасность. Бревно, погрузившееся в воду, переместившаяся отмель, раздувшаяся туша коровы, принесенная водой из верховий. В каждое мгновение чтото может случиться. Волна может неожиданно умереть под тобой, хотя справа и слева мчится с прежней скоростью. Если ты не начинаешь грести изо всех сил, ты отстаешь от волны. Норовистая волна может ударить тебя о скалу или выбросить на берег. Водоворот на гребне может оказаться таким бурным, что ты оказываешься под водопадом. Тебя может неожиданно догнать вторая волна, и тогда это похоже на то, как если бы на тебя сзади напало чудовище. Чтобы час за часом справляться со всем этим, нужна сила мужчины, мускулы мужчины, выносливость мужчины. О, женщина может справляться с хорошей волной в благоприятных условиях, не сомневаюсь, но сражаться эти пять часов с водой… – Я встал, снял куртку и закатал рукав рубашки. – Какая женщина захочет иметь такие мышцы? – Неожиданно мой поступок показался мне ребяческим; я мог бы так покрасоваться перед Цисси. Я вспыхнул и поспешно привел одежду в порядок. – Прошу прощения.

– За что? – спросила Джесенда; глаза ее были полны лукавства. Она смеялась надо мной, над моим детским хвастовством, наслаждалась моим смущением. – Я ничего не имею против того, чтобы посмотреть на атлетически сложенного мужчину.

Я покраснел еще сильнее и заторопился с продолжением рассказа.

– На Тенкоре есть женщины, которые катаются на приливной волне при благоприятных условиях – просто для развлечения. Некоторые из них предпочитают каноэ. Но ни одна женщина никогда и не попытается вступить в Гильдию. Они знают, что это превосходит их силы.

– Я хочу научиться кататься на волне, – сказала Джесенда. – С отливом легче справиться, чем с приливной волной, верно? Смогла бы я этому научиться?

– Плавать ты умеешь? – поинтересовался я. Большинство жительниц Тенкора осваивали это умение еще детьми и продолжали плавать в теплую погоду и взрослыми, но, как мне было известно, в Ступице люди придерживались более консервативных взглядов.

– Конечно, умею! Я не настолько глупа, чтобы заговорить об этом, не умея плавать!

– Ээ… ну конечно. Прости. – Джесенда заставляла меня чувствовать себя идиотом. Да я таковым и был…

– Я плаваю все время, прямо здесь, перед домом.

– Тогда нет причины, почему ты не могла бы научиться кататься на волне, – сказал я. Образ Джесенды в купальном костюме взволновал меня, и я заерзал в кресле. – А начать с отливной волны – хорошая идея, – поспешно сказал я. – Она более ровная, более контролируемая.

– Мне нужно то, на чем кататься.

– Что ты предпочла бы – каноэ?

– Да.

– Я закажу его для тебя на Тенкоре… – Мне не было нужды интересоваться ее весом или ростом – в моем уме они уже ясно отпечатались.

– Ты научишь меня им пользоваться? – спросила Джесенда.

Не знаю, почему этот вопрос оказался для меня неожиданным – она явно подводила к этому, – но я растерялся. Мысль о том, чтобы снова с ней увидеться, проводить вместе время, была потрясающей.

Прежде чем я успел выдохнуть «Да, конечно», Джесенда добавила:

– Впрочем, есть одна вещь, которую ты должен запомнить. – Я задержал дыхание, догадываясь, что мне не понравится то, что я услышу. – Я все о тебе знаю, Эларн Джейдон. У тебя есть подружки и здесь, и на Тенкоре. Ты с ними спишь, а потом бросаешь. Ну так вот: я не желаю оказаться одной из них. Я хочу научиться кататься на волне – и все. Если ты попробуешь со мной свои штучки, ты пожалеешь о том, что родился на свет. Я ясно выражаюсь?

Она была спокойна и чертовски самоуверенна, словно в ее власти было выполнить свою угрозу немедленно. Я никогда еще не встречал своей ровесницы, которая была бы способна обсуждать что угодно, какой бы скользкой ни была тема. Я собрался было ответить насмешливо – вроде того, что не факт, что она окажется в моем вкусе, – но вовремя одумался. Вместо этого я рассмеялся и ответил:

– Абсолютно ясно, – гадая, есть ли на свете еще один такой дурак, как я.

– А теперь, – сказала Джесенда, – расскажи мне, как ты собираешься вернуться на Тенкор сегодня ночью, в темноте.

Я искоса взглянул на нее, прикидывая, как ответить, не солгав.

Пока я молчал, Джесенда продолжала:

– Баркас в двадцать раз больше полоза, в двадцать раз крепче, и все равно ночное плавание считается опасным. Я знаю достаточно о том, что матросы по ночам плавают только с фонарями – а фонарь слишком велик, чтобы его можно было установить на полозе. – Она говорила о фонарях, сделанных из морских луковиц: их прозрачные панцири полируют и накладывают один на другой, так что свет фитиля усиливается. – Мой отец, возможно, не понимает, насколько невозможно то, что ты собираешься сделать, но мнето это известно. Так что расскажи мне, Эларн Джейдон, как ты собираешься добраться сегодня до Тенкора.