Навсегда - Катерина Лазарева Страница 20

День проходит на удивление насыщенно и продуктивно.

Пока Мэтт работает с новым клиентом, я навещаю семью. Мы душевно сидим за столом, разговаривая на какие угодно темы, но только не о замужестве. Я намеренно перевожу речь о свадьбе на что угодно ещё. Ведь родители искренне верят, что я должна была выйти за Мэтта и пошла на это добровольно.

Отдаю себе отчёт, что так сразу разубедить уверенных в порядочности адвоката родных будет непросто. Возможно, даже рискованно. Потому веду себя как ни в чём ни бывало.

Я уже решила — напишу им обо всём в письме. Уже после того, как мы с горничной осуществим побег.

Но возвращаясь обратно, я чуть не отчаиваюсь. У меня вдруг возникает ощущение, что я упустила единственный шанс сбежать. Ведь ни следа от слежки или чего-то подобного не чувствовалось.

Да и вернувшись в дом, я застаю Мэтта с новым клиентом. Оба активно поглощены процессом. Не похоже, что новоиспечённый муж и вправду контролировал мой визит к родным.

Мне становится обидно почти до слёз.

С трудом прихожу в себя. Успокаиваюсь лишь тем, что раз он сегодня так спокойно пустил меня одну, то, возможно, это повторится ещё не раз. Тем более что я не воспользовалась этим и, скорее всего, сильнее вошла к нему в доверие.

Поэтому, так или иначе, у меня будет лучший шанс.

Вечером мы, как и договаривались, отправляемся на прогулку.

И у меня даже получается расслабиться и наслаждаться красотой парка и зданий замка. Я слушаю рассказы Мэтта, односложно отвечая и подмечая про себя самые полезные детали.

В какой-то момент забываюсь. Вдыхая наполненный ароматами деревьев, цветов и фруктов воздух; любуясь ярким закатом, я ощущаю небывалую гармонию с собой и миром. Чувствую жизнь и своеобразную свободу.

Но воодушевление испаряется, когда мы с Мэттом подходим к двери дома.

Прогулка заканчивается, и реальность настигает безжалостно. Я тут же вспоминаю более ранние события дня. И не выдерживаю:

— Почему ты пустил меня домой одну? И не послал за мной Эдварда?

К чёрту неизвестность. Я не хочу быть в постоянном подвешенном состоянии, не зная, чего ждать от Мэтта. Лучше хоть какая-то определённость.

Впрочем, он не удивляется такой прямоте.

— Я и так вмешался в твою жизнь, заставив выйти за себя так стремительно. И совсем не хочу ограничивать оставшуюся у тебя свободу. Как я говорил, ты вовсе не пленница.

Звучит как правда. Ни взгляд Мэтта, ни его голос не оставляют сомнений.

Он серьёзно. Даже после того, как я пыталась сбежать утром с неудавшейся верёвкой.

— Но…

— Если ты убежишь, я найду тебя любым способом, — перебивает Мэтт, словно не желая слышать продолжение о моём желании покинуть его. — Просто знай это. Я не могу тебя отпустить.

Как уверенно и твёрдо. Ну конечно, мне не стоило надеяться на что-то другое.

— А есть какие-то особенные способы? — с горькой усмешкой уточняю, не сомневаясь в ответе.

— Да, — ровно подтверждает Мэтт. — У Эдварда своеобразная связь с тобой. Он в любой момент может определить, где ты. Я не хочу больше пользоваться его способностями. Но в крайнем случае сделаю это.

Отмалчиваюсь и отвожу взгляд. А затем просто захожу в дом.

Что ж, видимо, у колдуна появилась связь со мной в результате его заклинаний, переродивших меня к жизни. Он искусственно воссоздал меня заново, для Мэтта. Вряд ли такое могло пройти бесследно.

И это признание новоиспечённого мужа — лишнее подтверждение, что заклинание действительно было. Та девушка из видения — именно я.

И мне никуда от этого не деться.

***********

Ложусь в кровать, накрывшись одеялом до шеи. Никак не решаюсь погасить свет в комнате. Обещала горничной, что сделаю это сама — чтобы та не тревожилась напрасно.

Но теперь я жалею об этом. И о том, что не завела откровенный разговор с ней сразу.

Просто не знала, как начать. Да и день вышел насыщенным.

И вот горничная ушла в выделенную ей комнату.

А мне не по себе. Спать в одном доме с Мэттом, непонятным существом — но явно не человеком… Ночь, темнота.

Вдруг он опять собирается убить? Жутко от одной лишь мысли.

А ещё… Хоть я и верю, что он не может причинить мне вред, боюсь не только за горничную, но и за себя. Мэтт сейчас неизвестно где и непонятно, чем занят.

Кто знает, вдруг у него начнётся очередной сверхъестественный приступ, и он сорвётся на мне? Пусть даже не желая этого.

Я ведь до сих пор не знаю, что он такое. И насколько справляется со своей сущностью.

Раз он убил тогда ночью, может, его внутренние демоны активируются именно в это время суток?

Как ни пытаюсь выбросить эти мысли из головы, не могу. Ни потушить свечи, ни расслабиться, ни тем более заснуть.

В голову постоянно лезут догадки, где сейчас Мэтт и что делает. Я даже начинаю прислушиваться к тишине дома.

Слышу, как где-то внизу горничная задувает свечи и ложится в постель. Слышу ночные хороши листьев деревьев за окном. И стрекотание насекомых.

Но Мэтта не слышно.

Напряжение возрастает так, что становится тяжело дышать. Я словно схожу с ума. Едва держусь, чтобы оставаться на месте.

Пытаюсь отвлекать себя самыми разными мыслями, но не получается. Не срабатывает даже последняя новость о связи с колдуном и его способности определять, где я. Даже это становится на задний план.

Мечусь по кровати, не зная, в какое положение лучше лечь. В каждом мне начинает мерещиться, что за спиной кто-то притаился. Но лежать на спине ещё невыносимее.

И вдруг я замираю. Неожиданно чутко улавливаю момент, когда Мэтт заходит в дом. И понимаю, что всё это время его там не было.

Странно, дом внушителен по размерам. И стены не назвать тонкими. Но каким-то образом я улавливаю происходящее.

Вот Мэтт закрывает дверь… А вот — поднимается по ступенькам. Наверх.

Скоро я слышу его шаги. И понимаю, куда он идёт.