С тенью в душе - Ярослав Коваль Страница 20

Оказавшись в номере — кстати, довольно дорогом: как это водится, в подобных отелях с дешёвыми номерами напряг — я швырнул сумку в белоснежное кресло. Кровать пряталась в алькове, где можно было закрыться, будто в настоящей отдельной комнате. Имелся здесь и камин, который, впрочем, исполнял исключительно декоративные функции. Но меня камин не интересовал, как и огромная панель телевизора на полстены. И стол, на котором можно было пристроить нетбук.

— Я тебе давно хотел позвонить, но мне казалось, что мастер за мной наблюдает и что-то подозревает, — сказал Сашка, едва я поднёс телефон к уху. — Он же знает, что мы с тобой друзья. Сам понимаешь, он-то моё отношение к тебе учитывать не будет.

— Так не палился бы.

— Нет, его сейчас рядом нет.

— А если кто-нибудь проверит распечатку звонков? Не хочу тебя подводить.

— Всё продумано, телефончик свежекупленный, одноклассника попросил, который сегодня уже улетел в Гвинею, словом, концов не сыскать. Короче, слушай! Я про айн ещё навёл справки — не дай тебе бог эту штуковину на себя ещё хоть раз напялить! В прошлый раз, на самолёте, не знаю уж что тебя оберегло, в любом случае тебе теперь надо быть настороже…

— Саш…

— Подожди, я просто что узнал-то! В этом артефакте заключён дух очень мощного демона, который любого нового владельца будет первым делом пытаться подчинить. В прежние времена этот демон подчинил себе одного из лордов Мониля, очень сильного мага, и потом такое его руками творил… А потом вообще сожрал. Словом, у тебя против такого демона нет ни малейшего шанса. Может, он протормозил за тебя браться потому, что очень долго провёл в консервации, что-то около четырёхсот лет… Короче, ты понял?

— Да, я понял.

— И не возвращайся сейчас. Тебе нельзя. Уже известно твоё имя, все адреса, связи, даже данные твоего паспорта, в Мониле об этом трубят, словом… Изумляюсь, что с тобой всё в порядке. Как тебе удалось?

— Немного удачи и… Сашка, слушай… Ты можешь узнать, ищут ли меня с помощью магии?

— Не могу, но и так понятно, что ищут с магией. А ты чего ожидал?.. Слушай, может бросишь эту хрень где-нибудь, да и сделаешь оттуда ноги? Через время хрень найдут и от тебя отстанут. Если что — это будет доказательством того, что ты только курьер. Ты ж айном не пользовался.

— Я пользовался.

— Один раз не в счёт, раз демон не успел среагировать.

— Я не один раз пользовался.

Короткое молчание по ту сторону прозвучало почти как выстрел.

— Ты что, надевал эту хрень после того раза?

— Я её ношу.

Ещё одна пауза.

— Ты что, совсем свихнулся?

— Нет, не совсем. Нет, я не нахожусь в подчинении у существа, которое сидит внутри. Кстати, там внутри не демон, а демоница. Существо женского пола.

— Ты что, с ним… с ней общался?

— Да… Слушай, ты разве не слышишь, что я — это по-прежнему я?.. Так, давай начистоту.

— По телефону, знаешь, как-то сложно определить… — с опаской ответил Сашка.

— Давай по-другому свяжемся. Как насчёт скайпа? У тебя настроено видео?

— В принципе… Ну, давай, я потом историю подчищу.

Ещё несколько минут, потраченные на подключение, разворачивание и загрузки, и на экране появилось обеспокоенное, слегка искажённое средненькой компьютерной графикой лицо Сашки. Он впился в меня взглядом, словно ожидал увидеть появление клыков, рогов или чешуи.

— Как видишь, я всё ещё похож на человека.

— Как это выглядело? — с обидной на первый взгляд резкостью перебил меня друг. — Как выглядело ваше общение?

Я, конечно, и не думал обижаться.

— Оно происходило во сне.

— Ты спал, не снимая артефакта?!

— Да. И не надо сейчас обсуждать мои умственные способности — это уже давно не имеет смысла! Что случилось, то случилось.

— Зачем ты его надел?

— Я встречался с Эндиллем, забирал у него учебники. Мне надо было проверить, не привёл ли он с собой толпу народу. А сделать я это смог только с помощью айн. Так мне умений и знаний не хватало, чтобы разобраться с детектором магического фона.

Сашка несколько секунд молчал, и я видел, каким беспокойством за меня полон его взгляд. Мне даже стало его немного жалко — вот я тут попадаю в переделки по собственной глупости, а он за меня переживает.

— Так как выглядел ваш разговор?

— Она меня домогалась.

— Домогалась? Реально?.. Ты хоть понимаешь, что это значит?

— Видимо, понимаю.

— Она желает подчинить тебя себе!

— А ты-то понимаешь, что это в свою очередь означает? То, что другим способом она этого сделать не смогла. Ведь ей зачем-то понадобилось это ритуальное действие.

Мой друг озадаченно посмотрел на меня.

— Ну… Может, это как завершающий штрих. Что ты вообще чувствуешь?

— Я чувствую полную свою автономность.

— Интересно, как ты можешь поручиться за это?

— Точно так же, как любой другой человек. Согласись, что даже если алкоголик не признаёт, что он алкоголик, факт потребления спиртного он всё-таки признаёт. Как и наркоман. Я действую сообразно своим желаниям и намерениям, никаких сдвигов воли или провалов восприятия.

— Хм… Думаешь, артефакт за эти годы пришёл в негодность?

— Полагаю, нет, иначе бы я не мог с его помощью выделывать все эти кренделя. И так успешно по сей день прятаться от преследования.

— Так это ты прячешься?

— Ну, строго говоря, не столько я, сколько артефакт. Ей, похоже, тоже хочется погулять на свободе.

— Ей?!!

— Да, я же сказал — это демоница. Мы с ней общались, и у меня есть смутное подозрение, что дамочка эта пыталась меня себе подчинить, но у неё ничего не получилось. По объективным обстоятельствам.

— Это каким же?

— Она мне в сердцах напоминала, что я беллий.

— В смысле, «в сердцах»?

— Мы ругались. Она и сама вполне автономна, с ней можно общаться. Хотя и только во сне. Напор у неё был очень… эдакий… — Я невольно припомнил волнующие изгибы её тела, которые мог ощутить под ладонью — протяни только руку. — Слушай, хватит на меня так смотреть. Я серьёзно и я не сошёл с ума.

— Я начинаю сомневаться, что ты действительно свободен в своих поступках.

— Сомневайся сколько хочешь. Но твоё мнение на этот счёт я приму во внимание только после того, как ты успокоишься и какое-то время со мной прообщаешься. Мне нужен объективный взгляд.

Сашка озадаченно замолчал. Потом осторожно продолжил:

— Значит, ты осознаёшь всё, что с тобой происходит?