Загадка Либастьяна, или Поиски богов - Юлия Фирсанова Страница 20

– Ладно, – неожиданно покладисто, а потому крайне подозрительно для типа, имеющего оправданную репутацию завзятого дебошира, согласился Элегор. Герцог, как и любой лоулендец, обожал настоящие тайны, а секреты королевской семьи Лиенский считал самыми грандиозными. Но посвящали его в них до обидного редко. Несмотря на прочную дружбу, Лейм накрепко замыкался в себе, стоило Элегору начать расспросы про «дела семейные», обсуждаемые на Советах, о которых в Лоуленде ходили самые умопомрачительные слухи. И вот теперь его наконец-то решили посвятить в какой-то потрясающий секрет, поэтому Элегор не собирался ломаться.

Разочарованно вздохнули Энтиор и Мелиор. Герцог заговорил:

– Я, герцог Элегор Лиенский, клянусь жизнью, силой, душой и честью в том, что сохраню доверенное мне в тайне. Хватит, Лейм? – нарушил торжественность момента мужчина, почесав скулу. – Или Печать Молчания на меня налагать будешь?

– Слова чести дворянина достаточно, – согласился Лейм и мгновением позже перенес друга на Олонез.

– Прекрасный вечер, ваши высочества, счастлив лицезреть вас так же, как вы меня, – с вежливой небрежностью аристократа, как почти равных на социальной лестнице, легким полупоклоном приветствовал Элегор присутствующих. Если бы не розовые пятна волнения, выступившие на скулах, Лейм поверил бы, что герцог ожидал увидеть королевскую семью в полном составе и умышленно не привел себя в надлежащий вид, собираясь шокировать принцев лохматой шевелюрой и рубашкой, заляпанной вином.

Во всяком случае, брезгливо раздутые тонкие ноздри Энтиора, манерно возведенные к потолку глаза Мелиора и пренебрежительные гримасы обоих явственно показали, что подобный эффект достигнут. Кэлер, Элтон и Кэлберт доброжелательно ответили на приветствие Элегора, Рик и Джей, довольные проделкой с мишенью-портретом братца, с симпатией кивнули герцогу, Тэодер, Ноут и Ментор промолчали, но без враждебности, а Нрэн буркнул что-то неразборчивое и отвернулся. Элия указала Элегору на кресло по левую руку от Лейма:

– Прекрасный вечер, герцог, присаживайтесь. Вина не предлагаем, вам его на сегодня достаточно.

– Вина, ваше высочество, никогда не бывает достаточно, благодаря этому кредо и процветает мой бизнес, – отрезал Элегор, плюхнулся в кресло и нахально задрал ноги на столик. Демонстративно налил себе полный бокал, но пригубил его лишь для вида, затем саркастически спросил:

– Могу ли я осведомиться, ради чего была нарушена строгая секретность Семейного Совета? Неужто снова понадобилась наживка для прыжков по Межуровнью?

– Еще веселее, герцог, – покачала головой принцесса и украдкой прищелкнула пальцами, активизируя стандартное заклинание очистки одежды. Тонкая рубашка Элегора снова сделалась девственно-белой. Заметив проделку Элии, герцог передернул плечами, но возмущаться не стал.

Отправив в рот сразу половину персика, Элегор театрально выгнул бровь.

– Лейм, введи своего друга в курс дела, – велела принцесса кузену.

– Семье стали известны несколько пророчеств, касающихся Триады Джокеров, к тому же получены убедительные доказательства их истинности, – выпалил принц на одном дыхании, а потом четко и коротко рассказал обо всем Элегору, безупречно воспроизведя по памяти сами пророчества.

Разглядывая ларчик с пластинками карт, реквизированный у Мелиора, герцог внимательно слушал друга. Его, как и Лейма, сразу захватил рассказ о Триаде и Колоде Творца, ощущение вершащейся у него на глазах истории Вселенной было настолько сильным, что казалось, вибрировал сам воздух, а Нити структуры Мироздания звучали, словно трепетные струны любимой гитары. Возбужденно сверкающие глаза бога впились в карты. Темную герцог рассматривал особенно пристально, а потом, бросив украдкой взгляд на серую тень Тэодера, молча положил в ларец к двум остальным.

Когда Лейм замолчал, Лиенский обвел задумчивым и совершенно серьезным взглядом читальню и сказал, потирая подбородок:

– Благодарю за приглашение на Совет, ваши высочества, но я по-прежнему не понимаю, в чем причина столь высокой чести? Я никогда не был доверенным лицом королевской семьи.

– Ларец с двумя картами куплен на аукционе в Сиратоне, герцог, – прямо ответила Элия. – По нашей информации, выставил их там посредник Валькин Грюс как часть имущества поместья Бартиндар из Вальморы. А владельцем этой недвижимости является некий герцог Элегор Лиенский.

– Бартиндар? – нахмурился Элегор, листая мысленную картотеку своих обширных владений в мирах и, выловив нужное название, пристукнул пальцами по подлокотнику: – Вспомнил. Какое-то убогое провинциальное поместье, доставшееся от двоюродной метлы сестры моей кухарки [8]. Я давал Грюсу поручение по его продаже. Думаете, там могут быть обнаружены другие карты?

– Кто знает? – пожал плечами Рик и снова взялся за массирование висков. – Надо же с чего-то начинать! Чем только Джокеры не шутят!

– А не проще было бы пошарить в доме Либастьяна? – выдвинул свежее предложение Элегор, крутя в пальцах бокал вина, к которому так и не притронулся.

– Проще, если бы у чокнутого Либастьяна когда-нибудь был дом, – согласился Джей, оценив здравость идеи. – Этот безумец всю свою жизнь кочевал по сотням миров из таверны в кабак, а из кабака в трактир. Дома у него никогда не было. Обыскивать все таверны в мирах? Сопьемся раньше, чем что-нибудь найдем.

– Значит, Бартиндар – пока единственная зацепка, – заключил Элегор и без дальнейших проволочек и советов сплел заклинание связи.

Несколько секунд шла настройка изображения, а потом проявились очертания массивной деревянной кровати, на которой в обществе тощей, словно вобла, веснушчатой девицы валялся коротконогий толстячок с круглым, как мячик, пузом. Толстяк тихонько посапывал, зарывшись носом в растрепанные кудри рыжей подружки и обхватив ее грудь. Живописно-лоскутное одеяло деревенского стиля почти сползло на пол, и контрастная пара, способная выработать стойкое отвращение у любого любителя «клубнички», предстала перед Семейным Советом во всей красе.

– Грюс! – с веселой бесцеремонностью позвал Элегор, добавив к заклинанию связи чары легкой щекотки.

Толстяк дернулся, поджал розовые пятки и мигом открыл острые, как бутылочные осколки, темно-зеленые глаза. Сел на кровати, подтянул одеяло, прикрыл себя и крепко спящую девицу и хрипловатым спросонья баском прогудел:

– Благодатной ночи, господин мой, герцог. Что тревожит вас в столь поздний час?

Громогласного возмущения мужчина не высказал, но явственно дал понять своему хозяину, что думает по поводу беспардонного вмешательства в интимную сферу жизни. Особого благоговения перед герцогом Грюс, сразу чувствовалось, не испытывал, но и в открытую хамить не решался. Впрочем, сумасшедшему Лиенскому в открытую хамили только те, кто не знал о его репутации, да еще члены королевской семьи, за что, разумеется, Элегор хамил им в ответ и при этом до сих пор умудрялся оставаться в живых. Удивляясь этому занимательному факту, Элтон – любитель собственной и чужих родословных – все порывался выяснить, не было ли в роду у Элегора бессмертных или фокусников.