Девушка, которую не помнят - Валентина Елисеева Страница 20

За ней действительно пытались проследить: несколько мужчин, включая рыжебородого Климентия, шагали за ней. Когда Алеся оборачивалась, горе преследователи суетливо утыкались носами в витрины лавок, начинали что-то говорить друг другу, упорно делая вид, что и не думали кого-то выслеживать. Алеся злилась: она хотела есть, хотела скинуть с себя кучу пропотевших тряпок, хотела вернуться к своему пристанищу без кучи соглядатаев за спиной.

Увидев рекламу таверны, предлагающую «сытные обеды по цене три тогроха», она решила пожертвовать часть заработанного на решение первоочередных задач. Да, купить на базаре продукты и приготовить все самой вышло бы дешевле, но разок можно и шикануть, тем более что печь в доме у нее вряд ли получится растопить (да и чем растапливать — ни дров, ни спичек нет), а электроплит тут еще не изобрели.

Алеся уверенно вошла в таверну и уселась за столик в уголке. Подошедшей к ней девушке-подавальщице сказала:

— Полный обед.

— Чем платить будешь, старая? — неприязненно спросила девица.

Алеся вытащила горсть медяков, продемонстрировала. Лицо девицы подобрело, она кивнула, собираясь отойти. Алеся придержала ее, заметив в дверях мужиков с рынка:

— Девушка, где у вас уборная?

— Всё во дворе, — махнула девица на деревянные узкие домики, выстроившиеся в ряд во внутреннем дворике, куда выходило несколько дальних окон. Там же стояли и «рукомойники»: бадьи с водой, тазами и ковшами.

Когда спустя пять минут Алеся вышла из места уединения, мужики с рынка уже спокойно обедали, не обращая на нее ни малейшего внимания. Облегченно выдохнув и как следует умывшись нагревшейся на солнце водой, Алеся повторила свой заказ и отдала должное мясному супу, рыбе, запеченной с рисом, салату из свежих овощей и компоту со сладкой булочкой.

— Старая и дряхлая, а жрёт, как мой муж после смены, — бубнила подавальщица своей напарнице. — Глаз с нее не своди, а то сбежит не расплатившись, знаем мы таких нищенок.

Алесе некогда было выслушивать их бубнение. От сытного обеда в голове прояснилось, настроение поднялось. Афера с ворожбой принесла ей один рох и девять грохов чистой прибыли. Начальный капитал имелся, стоило подумать, как его использовать. Здесь рабочий человек мог содержать многодетную семью на один рох в месяц, так что капитал у Алеси был не так чтобы сильно маленький.

Выйдя из таверны, она первым делом направилась в лавку портного. Продемонстрировав хозяину наличие у нее серебряного гроха, она объяснила суть проблемы:

— Внучок на днях приезжает, хочет в городе работу поискать, так наряд бы ему какой получше, чтобы деревенским увальнем не выглядел. — Она добавила в голос просительных ноток: — Помоги старухе, милок, доброе дело всегда зачтется.

Портной хмыкнул, но помочь не отказался.

Купленный Алесей мужской костюм заметно отличался от деревенского варианта: ткань рубахи была выбелена и более мягкая, с меньшим количеством мелких узелков — соткана на промышленном станке, а не домашнем. К ней прилагались прямые брюки, а не шаровары, как на сельских парнях, и жилетка из тонкой кожи. Из такой же кожи была кепка, а купленные в соседней лавке летние легкие ботинки — из более плотной замши. Сапожнику пришлось соврать, что вымышленный внучок еще малый пацан и ботинки ему в подарок на день рождения покупаются, иначе трудно было бы объяснить, как у взрослого парня может быть тридцать пятый размер обуви.

Неся мешок с покупками в одной руке и бумажный кулек с пирожками на ужин — в другой, Алеся направлялась к своему пристанищу.

«Деньги в кармане меняют походку сильнее высоких каблуков. Нога сразу идет от бедра, шаг становится уверенней, голова приподнимается, но нельзя забывать, что я пока — слабая хромая старуха, — одергивала себя повеселевшая Алеся. На углу она купила глиняный кувшин свежего молока, чуть дальше в очередной лавке — кусок ароматного мыла и пушистое полотенце. — Когда есть деньги, как-то легче согласиться, что не в них счастье».

Под видом кряхтящей старухи она натаскала воды из общего для всей улицы колодца, подождала, пока та согреется под лучами летнего жаркого солнца, светящего в окно маленькой ванной, и с удовольствием вымылась цветочным мылом, от которого даже волосы стали мягкими и пушистыми. Завернувшись в новое полотенце, она сидела на кровати и обдумывала планы на будущее, щурясь на закатное солнце, пробивавшееся сквозь пыльную старую тюль на окнах, поедая пирожки и запивая их вкусным домашним молоком. Да, надо уметь находить счастье в малом.

Уже стемнело, когда Алеся взялась примерять купленный в магазине мужской костюм. Задвинув под кровать осточертевшие зимние ботинки, она чуть не застонала от блаженства, обув легкие кожаные туфли. Весь наряд сидел, как влитой, а жилетка хорошо прикрывала грудь, для надежности перевязанную длинным полотняным шарфом, делавшим торс гладким и абсолютно мужским.

«Очень симпатичный паренек получился, сама бы к такому присмотрелась», — посмеялась Алеся.

Попробовать выйти на улицу? Район тут неблагополучный, окраинный, прилично одетого парня запросто прирезать ночью могут, просто чтобы не мешал свои карманы обыскивать. Под окнами промелькнули чьи-то фигуры и Алеся выглянула за занавеску. Мальчишки-подростки рассовывали под двери бумажные листки. Ее дом обошли — знали, что не жилой. Что это они разносят? Из-под двери напротив торчал край листка, который пока не заметили хозяева дома. Алеся решилась и прошмыгнула на улицу, выхватила листок и скрылась в своем доме.