В плену отражения - Татьяна Рябинина Страница 20

Джин проснулся и закряхтел как по будильнику — ровно в шесть утра. Солнце только-только начало заглядывать в спальню, птицы робко пробовали голоса. Не дожидаясь, пока сын завопит, как корабельный тифон, Люси встала и поплелась в будуар. Вием поглядывая из-под век, которые никак не хотели подниматься, прошла через гардеробную, взяла Джина из кроватки и поменяла подгузник.

Покормив малыша и подержав столбиком, Люси положила его обратно и отправилась досыпать. В следующий раз он должен был проснуться в начале девятого — как раз когда она будет заканчивать завтрак в постели, то ли пользуясь привилегией, то ли, напротив, исполняя одну из рутинных обязанностей хозяйки дома.

Полтора часа утреннего сна — как одна секунда. Только закрыла глаза, а в дверь уже царапается Салли с подносом.

— Войдите! — буркнула Люси сонно.

Питер уже встал — в его ванной лилась вода. Люси подтянула подушку повыше и села. Салли поставила перед ней поднос-столик. Яичница с беконом, грибами и фасолью, два тоста, масло, мармелад, апельсиновый сок, чай. И тюльпан в вазочке. Сколько раз уже говорила, не нужен ей этот цветок в стакане, не ест она их. Но Саммер скорее умрет, чем выпустит горничную из кухни, если сервировано не по шаблону.

— Миледи, в доме гости, а я одна… — осторожно намекнула Салли, положив на кровать рядом со столиком свернутую трубочкой газету — еще один утренний ритуал. Ну, гладили бы уж тогда утюгом и сшивали, как при королеве Виктории, если нельзя без них обойтись.

— Передайте мистеру Джонсону, пусть пригласит временную горничную, пока Энни не поправится, — кивнула Люси, отпихивая газету подальше. — Или двух.

— Мистер Джонсон сказал, что милорд приказал рассчитать Энни, — наябедничала Салли.

— Началось в деревне утро, — пробормотала Люси по-русски, закатив глаза к потолку.

Леди Скайворт терпеть не могла, когда супруг влезал в домашние дела, не поставив ее известность. Она же ведь не вмешивается в дела поместья, в конце концов.

— Что еще за новости? — спросила Люси уже по-английски. — Что стряслось?

— Не знаю, миледи, он не сказал, — Салли изобразила книксен и исчезла.

Сказав несколько энергичных слов, Люси быстро управилась с завтраком, отставила поднос в сторону и прислушалась. Из будуара не доносилось ни звука, и она прикинула, успеет ли принять душ, прежде чем раздастся первый басовитый вопль виконта. Но не успела дойти до ванны, как в дверь постучали.

За дверью стояла Вера — с таким лицом, как будто все ее пациенты скончались разом.

— Леди Скайворт… — она судорожно вздохнула. — Вы не могли бы зайти в комнату миссис Каттнер? Там…

— Что случилось, миссис Крафт?

Люси уже поняла, что утро в деревне действительно обещает быть неординарным. От нехорошего предчувствия засосало под ложечкой.

— Я не знаю, — Вера то ли икнула, то ли всхлипнула. — Я зашла помочь миссис Каттнер, а там мистер Каттнер, он…

Почему-то Люси подумала, что Тони не выдержал свалившихся на него испытаний и… повесился.

— Да что он, в конце концов? — Люси оттолкнула Веру и понеслась по коридору, на ходу завязывая пояс пеньюара. — Найдите графа, — крикнула она через плечо.

Открыв дверь, Люси замерла на пороге. Света неподвижно сидела в кресле в ночной рубашке и держала на руках Мэгги. Ничего нового. А вот Тони… Люси почувствовала, как по спине бегут мурашки.

Тони полулежал на кровати, опираясь спиной на подушку, в том самом виде, в котором накануне вечером сидел за обеденным столом: серые брюки, светлая рубашка, галстук. Только пиджак висел на стуле, и туфли стояли на ковре у кровати. Его глаза были широко открыты и смотрели куда-то сквозь стену, как и у Светы.

Едва дыша от ужаса, Люси подошла поближе. Тони был определенно жив. Его грудь поднималась и опускалась, и он время от времени моргал. Люси подергала Тони за рукав, позвала, похлопала по щеке — безрезультатно.

— Это что, заразное? — спросила она мировое пространство дрожащим голосом.

Беспомощно оглянувшись по сторонам, Люси заметила на тумбочке сложенный вдвое лист бумаги, на котором было крупно написано: «Питеру». Она всегда знала, что читать чужие письма категорически нельзя, но сейчас было не до моральных принципов.

«Питер, я позвал Маргарет, и она пришла. С Мартином. Они постараются помочь. Если получится, вернемся оба. Если нет — пожалуйста, позвони моим родителям, чтобы забрали нас и Мэгги. Все документы в Лондоне в сейфе, ключи на общей связке. Т.».

Пытаясь прийти в себя, Люси стояла и обмахивалась запиской, как веером.

— Миледи, мальчик плачет, — сказала заглянувшая в комнату Вера.

Выйдя в коридор, Люси столкнулась с Питером. Посмотрев на жену, он сразу понял: будет война. Возможно, даже ядерная.

— Через полчаса я приду в столовую, — прошипела Люси, сунув ему записку. — Молись, чтобы тебе было что сказать.

Она побежала по коридору к своим комнатам. Джонсон еле успел увернуться, а едва не раздавленные собаки брызнули в разные стороны. Сделав страшные глаза, дворецкий заглянул в комнату, куда уже зашел Питер.

— Идите сюда, мистер Джонсон, — сказал он. — Я сегодня рехнусь, наверно. Подождите минутку в коридоре, миссис Крафт, — повернулся он к Вере.

Подождав, когда она выйдет, Питер прикрыл дверь и прочитал Джонсону записку Тони.

— Хороший вы дали совет, мистер Джонсон, нечего сказать.