Сияние Черной звезды - Елена Звездная Страница 2

– Таких лопат нет, а до деревца нужного размера не доберешься, – хмыкнул Тэхарс.

– Ты читаешь мысли? – спросила, не особо удивившись, так как с его способностями уже сталкивалась.

– Только образы, направленные на меня, – усмехнулся дракон.

Оригинально, и объясняет его долгую продолжительность жизни.

– Так, значит, такие деревья есть? – устроившись удобнее, спросила я.

– Леса нарийских дриад. – Тэхарс приоткрыл один глаз. – Я бы на твоем месте не стал туда соваться.

– И почему же? – Действительно интересно стало.

– Там, – тоном уличного рассказчика начал он, – среди огромных лесов, вспарывающих проплывающие облака верхушками деревьев, живут самые прекрасные и в то же время опаснейшие создания нашего мира – дриады.

Удивленно глядя на дракона, подумала о самом страшном. Оказалась права.

– Древесные девы.

– В смысле, которые бревна? – невинно поинтересовалась.

Хохотнув, Тэхарс продолжил:

– Разве что после смерти. При жизни же даже мы, драконы, стараемся не летать над их лесами – неизвестно, из-за какого дерева прилетит стрела.

– Знаешь, складывается впечатление, что вы, драконы, в целом какие-то угнетенные создания. У орков воруете тайком, дриад опасаетесь, от нападения темных передохли практически полностью, – задумчиво заметила я.

Тэхарс поднял голову, зло посмотрел на меня суженными змеиными глазами, после чего выдохнул:

– Я промолчу о положении твоего народа, императрица.

Я парировала уверенным:

– Года не пройдет, как мой народ встанет с колен. А что будет с твоим?

Дракон взял и таки действительно промолчал.

– Почему вы воруете у орков? – задала я следующий вопрос.

– Делаем запасы. Сегодняшней добычи хватит надолго.

– Что будет потом?

Тишина в ответ. То есть планов на будущее у драконов нет.

– Если вы зависимы от выращиваемого орками скота, почему не наладить постоянное сотрудничество?

Ответил он явно нехотя, но все же ответил:

– У орков сильные шаманы. При открытом нападении молодые драконы погибают. А старых осталось не так много, воскрешение коснулось лишь тех, кто погиб за год отсутствия Араэдена.

Кивнула, принимая информацию к сведению, и пояснила:

– Я не говорила о нападениях, Тэхарс, как, впрочем, и о войне, я сказала «наладить сотрудничество».

Глядя на меня почти с ненавистью, дракон прорычал:

– И как ты себе это представляешь, Черная звезда?

От его рычания пещера затряслась и стало дымно, но вот меня лично это не испугало ни капли – удобно все-таки быть под защитой кесаря. Столько причин для беспокойства исчезает сразу же.

Пожав плечами, спокойно ответила:

– Я себе это представляю осуществлением нормальных товарообменных отношений. У орков есть нужное вам мясо, у вас, возможно, что-то, что нужно оркам. К примеру, – скептически оглядела дракона, – быть может, ваша шкура, если вы сбрасываете ее и меняете, или, возможно, что-то, что находится на вершинах гор и оркам до этих ресурсов не добраться, в то время как крылатому народу легко. Взаимовыгодное сотрудничество, Тэхарс, ведет к процветанию всех заинтересованных сторон, грабительские набеги – к вымиранию собственно грабителей. Учи историю.

Глядя на меня злыми прищуренными глазами, дракон вопросил:

– История твоего мира учит тому, что грабительские набеги приводят к гибели крылатого народа?

– Не крылатого, а вообще всех в целом, – пояснила я. И тут же сочла необходимым добавить: – Есть, конечно, примеры успешного выживания при грабительской тактике. Это, в смысле, если вы, подкопив силы периодическим грабежом, в итоге нападете на орков, перебьете их, захватив тем самым оркские стада и начнете сами выращивать себе скот.

Вновь умостив голову на передних лапах, дракон задумался, и надолго. И лишь после продолжительного молчания произнес:

– Мой народ владеет магией. Но проявляется это в возрасте свыше тысячи лет. Из всех ныне существующих представителей моего народа этого возрастного рубежа достиг лишь я. В то же время среди орков есть шаманы, чья жизнь насчитывает и больший срок… И в отличие от нас, у них долгожителей больше.

– Взаимовыгодное сотрудничество, – с нажимом повторила я. А затем, после недолгого размышления, задумчиво предположила: – Или же сейчас вы не перебиваете весь украденный скот, а сохраняете в живом состоянии. Эдогар создаст портал, мои люди перегонят скот на подходящую территорию и займутся его разведением. Полагаю, опыта в этом у них не намного меньше, чем у орков. Как видишь, мы нашли уже два варианта вполне успешного развития событий. Я бы, к слову, предложила использовать оба.

– И договариваться с орками после всего что было?! После тысяч лет вражды? Войн? Смертей?! – взревел огромный, теряющийся в сумраке пещеры дракон.

Взревел так, что с потолка рухнуло несколько камней, но Тэхарс тут же прикрыл меня крылом, так что я, вполне ожидаемо, не пострадала, пострадал он и, смахнув камни, теперь сидел и шипел от боли. Забавно, начинаю привыкать к своей неприкосновенности, еще немного – и уверюсь в неуязвимости.

Едва дракон успокоился, наставительно посоветовала:

– Не оглядывайся на прошлое, Тэхарс, думай о будущем. О будущем твоего народа. Поверь, если бы речь шла о будущем моего народа, я бы пошла на все.

Дракон хотел было ответить, но тут от порога раздалось насмешливое:

– К примеру, согласилась выйти замуж, да, нежная моя?

– Именно, – подтвердила я, глядя на дракона. – Но искренне радует, что Тэхарсу подобное не грозит.

– Естественно, нет, – произнес кесарь с издевкой и добавил: – Он же не ты.

Я обернулась ко входу, встретилась со взглядом ледяных сверкающих глаз и улыбнулась. Улыбка сошла на нет, едва я увидела, что император Эрадараса использовал в качестве средства для передвижения не портал, нет, это был огромный сверкающий золотой дракон, целиком и полностью состоящий из золотых искорок.

– Зарры?! – скорее утвердительно, чем спрашивая, произнесла я.

Кесарь отвечать не стал, разумно рассудив, что риторические вопросы ответа не требуют. Но, едва он вошел в пещеру, я поняла, что суть молчания заключалась в ином – Араэден безмерно, жутко, смертельно устал. Устал настолько, что едва мог передвигаться, но при этом все равно шел. Уверенной гордой поступью истинного повелителя всех доступных ему земель. И недоступных тоже…

Проследив за тем, как, раздеваясь на ходу, кесарь прошел в глубь пещеры, где в созданной природой чаше начал ожесточенно омывать лицо, шею, широкие, увитые мускулами, словно канатами, напряженные плечи, я поняла, что его непобедимое бессмертие явно столкнулся с неразрешимой задачей.