Наперекор канонам - Елена Малиновская Страница 2

– Как штык, – ответила Алька, размазывая по щекам невесть откуда взявшиеся сопли.

– Ну-ну, – пробормотала я, наблюдая, как худенькая фигурка напарницы ловко шныряет между рядами, спеша к выходу с рынка. Жалко ее, если честно. Двадцать лет девчонке. В семнадцать по залету замуж выскочила, в восемнадцать уже развелась. От балбеса-муженька всего-то и помощи – пятьсот рублей алиментов в месяц. Хорошо, что она с матерью живет. Та всегда худо-бедно за ребятенком приглядит. Болезненный малек растет, каждую неделю простуду хватает. По-хорошему, ему фрукты нужны, витамины дорогие, только откуда Алька денег на это возьмет? Так и мыкается, несчастная. На одной руке мать старенькая, на другой – малыш. Одни мослы торчат, да глазища в черных кругах постоянно. Под любого мужика готова лечь, лишь бы кто ее из грязи вытащил. Еще пару лет пройдет – обабится, пить начнет, чтобы стыд и совесть заглушить в винных парах. Потом совсем на дно скатится. Много таких я повидала. Никто в люди не выбился. В нашем мире нечего на героев заморских рассчитывать. Счастье своими руками куется.

Потянулся наполненный пустыми хлопотами день. В поддень я купила у местной торговки сочных беляшей, изготовленных из прозаической крысятины, и плотно пообедала, запивая дешевым разливным пивом. Затем сыто рыгнула и почесала нос. Немного подумав, выудила из кармана полупустую пачку «Явы» и с удовольствием затянулась дешевым крепким табаком. Жить хорошо. Даже синяк, полученный утром, перестал болеть.

– Девушка, – окликнули меня от прилавка. Я посмотрела туда, не торопясь, однако, вставать. Вот еще, к каждому потенциальному покупателю бегать – никаких сил к концу дня не хватит.

– Чего? – лениво отозвалась я.

– А вы не могли бы показать мне эту куртку? – Высокий мужчина в дорогом плаще нерешительно мялся около вороха самых дешевых китайских пуховиков. Сдурел, что ли?

– Щас. – Я неохотно встала и подошла. – Вам в какую цену?

– Чтобы не очень дорого и не очень дешево, – показал в улыбке все свои белоснежные зубы незнакомец.

– На себя смотрите? – продолжала я расспросы.

– Какая вам разница? – сразу же ощетинился мужчина.

– Размер какой интересует? – рявкнула я.

– Ой, я даже не знаю, какой у меня размер, – смущенно пожал плечами визитер.

Понятно, еще один женатик пожаловал, за которого все супруга дражайшая покупает. Ничего удивительного, такого красавчика любая захомутать захочет. Прическа безупречная – волосок к волоску, глаза карие, озорные, так и раздевают взглядом, да и при деньгах – вон, парфюмом дорогим полрынка провонял. Была бы тут Алька, вовсю бы кокетничать начала. А нам без разницы. Мы в разных весовых категориях находимся, даже пытаться нечего.

– Ну, судя по ширине плеч, пятьдесят второй российский, – взяла я инициативу в свои руки. – Ну-ка, примерьте.

Я вытащила из-под низа самый страшный пуховик, в котором сама постеснялась бы в глухую полночь пойти мусор выбрасывать. Мужчина, однако, послушно скинул мне плащ на руки и облачился в дикого оранжевого цвета куртку.

– Мне идет? – спросил он, не делая никаких попыток посмотреться в зеркало прямо за его спиной.

– Как корове седло, – честно ответила я, думая, что тот оценит шутку и прямоту продавца.

– Отлично, тогда беру, – расплылся в радостной улыбке покупатель и полез в карман за кошельком.

Точно ненормальный.

Но платежеспособность у дурика оказалась на уровне. Ради интереса я запросила в пять раз больше денег, чем на самом деле стоила эта тряпка. Мужчина безропотно отсчитал требуемую дикую сумму денег, чем окончательно убедил меня в своей ненормальности.

– Вам завернуть? – попыталась я выдавить из себя капельку вежливости.

Надо же отблагодарить странного покупателя.

– Нет, не надо, милая девушка, – неожиданно склонился в изящном поклоне незнакомец. – До встречи.

– Угу, – опешила я.

И долго провожала мужчину взглядом, пока тот окончательно не затерялся среди толпы. Случаются же в жизни непонятные происшествия.

Остаток рабочий смены прошел без особых неожиданностей. Вечером я сдала вахту ночному сторожу – полуглухому деду Славе, а дневную выручку – хозяину, тощему верткому мужичонке с ярко выраженной кавказской наружностью. Чай, больных нет ночью с деньгами по улицам шастать.

– Бывай, – помахала я хозяину рукой и потопала к метро.

Около самого выхода из торговых рядов мой взгляд зацепился за яркий сверток знакомой расцветки, небрежно брошенный в урну. Недоумевая, я сделала пару шагов назад. Так и есть, в мусорке валялась знакомая куртка, проданная несколько часов назад вальяжному господину. Я задумчиво пошевелила бровями, пытаясь изобразить работу мозга. Безрезультатно. На ум не приходило никаких внятных объяснений этому загадочному факту. Решив не заморачиваться по пустякам, я поспешила дальше к метро. Когда до заветного пятачка света около входа в подземку оставалось всего ничего, мой путь преградила смутная тень, выскользнувшая из темной подворотни.

– Мужик, отвали, – добродушно предупредила я. – Денег у меня все равно нет, а мордально я страшна как смертный грех. Да и в хозяинах у меня Гоги, он же тебе уши на задницу натянет, ежели я пожалуюсь. Так что проваливай по-хорошему.

Тень мелодично свистнула и, пританцовывая, двинулась наперерез.

– Слышь, я предупредила, – шмыгнула я носом, покрепче зажимая в кулаке связку ключей.

Потом набычилась и двинулась вперед. Тень заплясала вокруг, впрочем пока не делая никаких попыток нападать. А я никогда не гнушалась ударить первой. Женщина должна уметь быть подлой в жестоком мире. Поэтому я сгребла левой рукой мерзавца за шиворот, правой ткнула ему в лицо растопыркой ключей. Тень жалобно всхлипнула.

– Видел, сволочь? – грозно спросила я. – В следующий раз моргалы выколю.

– Не думаю, – неожиданно раздался сзади подозрительно знакомый мужской голос.

А в следующий миг у меня в голове разорвался тугой шар боли. Я охнула и медленно завалилась на бок, погружаясь в безмолвие мрака.

* * *

Меня тошнило. Причем сильно. Словно я выпила накануне пол-литра паленой водки, воняющей ацетоном, запив это дело самым дешевым пивом, которое втихаря зовут рыгаловкой, и теперь адская смесь рвется наружу. Что ж со мной случилось, ё-моё? Ничего не помню.

Глаза упорно отказывались служить. Блин, а вдруг вчера метанолу по дурости хряпнула и сейчас ослепла? Я взвыла от ужаса.

– Чего голосишь, полоумная? – недовольно прозвучало рядом. – Ори не ори, все равно развязывать тебя не положено, пока хозяин не вернулся.

Хозяин… Я судорожно принялась соображать. Руки связаны, ноги тоже. И вообще, кажется, меня куда-то везут, судя по тому, как покачивается пол. Во что я вляпалась? Неужели меня похитили и продали в рабство куда-нибудь в кавказские страны? Глупости какие. Кому я там нужна – толстая, некрасивая бабища. И родственников у меня нет, чтобы выкуп заплатить. Хуже, если это черные риэлтеры. Вон про них какие ужасы по телевизору рассказывают. Скоро пытать начнут, чтобы я на них комнату отписала. А с другой стороны, зачем им со мной связываться? Мало, что ли, алкоголиков пропащих по улицам нашего славного города бродят? У меня и помещение неприватизированное, и соседи склочные – кто же ради такого счастья катавасию затевать будет. Неужто где на работе просчиталась и прогорела и сейчас долг выбивать будут? Да ну, Гоги вменяемый мужик, сначала предупредил бы по-хорошему. Мы с ним в свое время самогонки не одно ведро выпили, он бы так не поступил. Наверное.