Знак Близнецов - Андрей Ливадный Страница 2

– Взгляните, что я нашел! – произнес Андрей, вместе с креслом отъехав от рабочей панели компьютера, чтобы командир тоже мог взглянуть на экран. Он достал сигарету и мял ее в пальцах, не решаясь закурить в присутствии Галанина.

Константин Эрнестович некоторое время критически разглядывал уравнения.

– Интересно… – наконец произнес он. – Но требует пояснений.

– Это доказательство нашей ошибки, командир, – твердо сказал Андрей, уже дважды перепроверивший результат. Он констатировал факт, и от этого ему было не по себе. – Мы вошли в гиперсферу в указанной точке, пробыли в ней ровно столько, сколько пробыл «Ванкор», но вышли бог весть где, несмотря на полное совпадение векторов входа.

Он вздохнул и посмотрел на Галанина.

– Я искал разумное объяснение, – продолжил он, все-таки не выдержав и прикурив. Дым сизой струйкой потянулся к раструбу регенератора воздуха, но Константин Эрнестович, казалось, не обратил внимания на эту вольность.

– Ну, ну, продолжай, я слушаю.

– Так вот, я пришел к выводу, что причина в массе «Кривича», которая в шесть раз превышает массу «Ванкора». В соответствии с указаниями предшественников мы изначально настроили генераторы на напряжение в шесть раз большее, чем это делал разведчик. В этом была ошибка. Видимо, критическая энергия, необходимая для перехода в пространственную аномалию, должна была быть одинаковой в обоих случаях…

Галанин некоторое время смотрел на уравнения.

– «Ванкор», попав в гиперсферу, испытывал постоянное воздействие некоего энергетического поля с напряжением в двадцать условных единиц… – размышляя вслух, произнес он. – Наш показатель – сто семнадцать… – Он повернулся к навигатору. – Создается такое впечатление, будто мы попали в какое-то иное пространство гиперсферы!

Андрей отрицательно покачал головой. Он уже обдумывал этот вопрос и пришел к определенному выводу.

– Немного не так, – ответил он. – Аномалия одна и та же, просто мы проникли в нее глубже, ровно в шесть раз. Отсюда и возрастание сопутствующего поля. По-видимому, его напряжение увеличивается пропорционально глубине проникновения в аномалию. Никто ведь толком еще не вывел теории гиперсферы, – напомнил он, вновь придвигаясь к компьютерной панели. – Мы разгоняемся до скорости света, а потом резко пытаемся пересечь этот потолок. Физика трехмерного космоса не допускает субсветовой скорости, и что?.. Мы перестаем существовать в нормальном космосе и попадаем в область аномалии, где действуют иные физические законы. – Он коснулся сенсора, и уравнения на экране сменились графиками. – Вот взгляните. Если бы мы затратили столько же энергии на переход, сколько затратил ее «Ванкор», то оказались бы у цели, а так…

– Мы оказались в шесть раз дальше!

– Почти, – кивнул Андрей. – Я понял приблизительно следующее: чем больше энергии тело затратит на субсветовой переход, тем глубже оно проникнет в аномалию, но при этом оно столкнется с большим напряжением сопутствующих полей…

– И тем меньше времени понадобится ему на преодоление определенного расстояния! – подхватил его мысль Галанин. Он подался к экрану, жадно разглядывая графики. – Но ведь из твоих расчетов следует, что с «глубиной» проникновения в гиперсферу время должно стремиться к нулю! Есть возможность мгновенного перемещения!

– Да, – ответил Андрей. – Но это будет слишком высокий энергетический уровень! Корабль сгорит!

– Ты хоть понимаешь, что происходит, Андрюша?! – Константин Эрнестович повернулся и посмотрел на Вербицкого. – Мы пишем историю! Законы гиперсферы!..

– Я понимаю, что мы заблудились, – покачав головой, произнес Андрей. – И вряд ли когда-нибудь вновь увидим Землю, даже если каким-то чудом определим свое точное местоположение. – От собственных слов предательский холодок пробежал по спине навигатора. Он мрачно взглянул на монитор и добавил: – Боюсь, что мы – «невозвращенцы»…

– Ну почему?! – взволнованно спросил Галанин. – Почему они так поступили, ведь на Земле не могли не догадываться… – Он внезапно осекся и замолчал.

Андрею очень не хотелось продолжать этот разговор. Нужно было время, чтобы смириться, принять очевидное положение вещей и найти новые силы…

Конечно, на Земле догадывались. Гиперсфера была открыта совсем недавно, но сотни кораблей уже канули в ее глубины, в надежде на новую жизнь, райские планеты, простор…

Праматерь человечества, загаженная и перенаселенная, исторгла их в пучину неведомого, снабдив только неистовой надеждой. Крупицы знаний добывались по ходу дела, ценой великих потерь, и от мысли: сколько подобных «Кривичу» кораблей шагнуло в неизвестность – становилось по-настоящему страшно…

Собственно, Андрею сейчас было глубоко наплевать на уравнения и историю, – сердце навигатора сжимала мучительная тоска.

Надежда умирает последней…

Он устало сжал ладонями виски и отвернулся, чтобы не видеть этих цифр, которые командир назвал историей…

* * *

Через полчаса они собрались в центральном отсеке корабля.

Командир встал и осмотрел шестерых членов экипажа, расположившихся в креслах вокруг овального стола совещаний. Бледные, усталые, они пытались держаться, но получалось это не у всех. За напускным безразличием таился страх.

Лучше всех держался Антон Эйкон. Сержанту уже перевалило за тридцать, он успел отслужить в войсках ООН и имел боевой опыт пилота тактических кораблей.

«Идиотизм!..» – с необъяснимой злостью подумал Галанин. Он не сомневался в своем экипаже, напротив, Константин Эрнестович знал, что эти ребята, внешне такие разные, испуганные, сомневаются только до того момента, как грянет посланное им испытание. Они будут бороться, и не только потому, что на карту брошены их собственные жизни…

– Итак, не будем тянуть время, – произнес командир.

Приглушенный шум голосов моментально стих. Все повернулись.

– Нас семь человек – основных членов экипажа, – начал Галанин. – Ситуация сложная. Мы совершили прыжок через гиперсферу, полностью повторив маневры разведывательного корабля «Ванкор», но вместо Альфы Близнецов, в системе которой была обнаружена пригодная для жизни планета, наш корабль по ряду причин оказался в неизвестной точке космического пространства. – Он откашлялся и потянулся к панели управления. На двухметровом обзорном экране появилось изображение, транслируемое с внешних видеокамер «Кривича».

Окрестный космос мало было назвать неизвестным. Такой картины воочию еще, наверное, не наблюдал ни один человек.

Море звездного огня. Тысяч солнц были разбросаны вокруг колониального транспорта, они текли искрящимися лентами, сбегались вместе в плотные сгустки небольших скоплений или же просто величественно полыхали в относительной близости от крохотного корабля людей.

Ближе всего к «Кривичу» расположилось небольшое скопление – ослепительное ядро, в котором было невозможно различить составляющие его звезды, в окружении десятка отдельных ярких пылинок, часть из которых за два последних дня приблизилась, и отдельные звезды начали отрываться от общей массы, разбегаясь в разные стороны, по мере того как колониальный транспорт входил в границы данного звездного сообщества.