Сын чародея с гитарой - Алан Дин Фостер Страница 2

В кухне искрилась целая палитра цветов, экспонировалась обширная коллекция форм. Но все это ничуть не радовало, разве что одно существо, с радужными фасеточными глазами, худосочным телом карликовой макаки и соколиными крыльями, выглядело чуть симпатичнее остальных.

Привидения нападали со всех сторон, Талея отступала под их натиском.

Метла уже не спасала.

– Убирайтесь! – кричала Талея. – Добром прошу!

Они лезли изо всех щелей. Выскакивали из буфетов, прыгали с полок, вылетали из-за горшков, выползали из мойки, просачивались даже из запертой кладовки. Они лопотали, булькали, рыгали, хохотали и шипели.

Они ползли, прыгали и летели. Они отвратительно пахли, в нечленораздельном бормотании угадывались непристойные слова. Они нагло лапали чистейшие тарелки и хватали со стола приготовленную на ужин еду.

Кухня заполнилась десятками тварей, ежеминутно прибывало подкрепление. Одна, с прозрачными крыльями, напоминала бабочку-вампира; ее обличье навевало бы жуть, веди она себя чуть осмысленнее. Она билась в стекло, пытаясь бежать.

Кто-то подергал левую сандалию Талеи. Она опустила голову и увидела желтую в розовый горошек змею о семи головах.

– Прошу прощения, – жалобно обратился ползучий септицефал с незнакомым Талее акцентом. – Кажется, я забрел в чужую мифологию. Вы бы не могли…

Талея взвизгнула и отпрянула.

– Вон из моей кухни! Вон из моего дома!

Ударом метлы она оглушила две головы, остальные взволнованно заспорили между собой.

Кто-то опустился ей на правое плечо. Она резко повернула голову и увидела крошечного толстячка с ангельским смирением на лице. Он целиком состоял из слоистого упругого белого вещества, которое угрожало оставить пятно на ее блузке.

– Сударыня, я не-е знаю, что тут у вас творится, но кое-где ме-еня ждут дела, и я никоим образом не же-елаю участвовать в этом бе-езобразном и неорганизованном шабаше.

– Я тут ни при чем. Я, что ли, устроила этот шабаш?

Она схватила и заломила упругую белую ручонку. Толстячок рванулся прочь, оставив конечность в руке Талеи. Крови не было, только клейкая черная жижа выступила в месте разрыва.

– Видите, что вы натворили? Теперь я не-е смогу выполнить свою миссию.

– Прости.

Она вернула толстячку ампутированную конечность.

– Мерси.

С превеликим достоинством толстячок воткнул руку на место. Затем спрыгнул, мячиком отскочил от пола и исчез в потустороннем кавардаке.

Но большинство призраков вели себя не столь вежливо. Один попытался укусить Талею за левую икру. Получив метлой, он отлетел и влепился в ножку тяжелого деревянного стола. Другое создание вознамерилось выцарапать ей глаза – у него самого все три глазницы пустовали. Метким ударом Талея отправила его на холодильник. Большой ящик задребезжал.

«Придется обновить холодящее заклинание», – машинально подумала она.

Все-таки до чего же это хлопотно – быть женой волшебника! Или чаропевца. Конечно, интересно бродить по свету, крушить врата между измерениями, громить хищные чужеземные орды и разными способами выручать мир из беды. Не только интересно, но и очень благородно. Да, все так. Но при этом надо содержать в порядке собственный дом… Не стоит и пытаться, все равно ничего не получится. Чернокнижникам и чаропевцам вечно не хватает времени на такие скучные земные дела, как домоводство.

Она подобрала кастрюльку и запустила ею в очередного атакующего монстра. А тот всеми шестью лапами ловко поймал сей предмет кухонной утвари, быстро, но внимательно осмотрел и с нескрываемым удовлетворением водрузил на свой плоский череп.

– Клянусь Двенадцатью Кринолиновыми Покровами Самого Покаянного Грешника, – прорычала разгневанная Талея, – я хочу, чтобы духу вашего тут не было! Все вон! Сейчас же!

Рывком выдвинув ящик, она потянулась за большой сковородой, но тут же отдернула руку. В ящике резвились четверо бесенят, совершенно голых, если не считать ярких полосатых шарфов на шейках. Точно по катку, носились они по гладкой металлической поверхности; широко расставленные ножки оставляли тонюсенькие дымные следы.

– Ты не в претензии? – спросил бесенок, которого вмешательство разъяренной хозяйки отвлекло от самозабвенного катания.

– Я?! Не в претензии?! А ну, брысь из моего шкафа!

Тут ей пришлось обернуться, чтобы дать пинка какому-то любителю жевать края чужих халатов. Потом она ударила метлой по сковороде, и бесенята-фигуристы в панике кинулись врассыпную.

Внезапно она ощутила, как пол уходит из-под ног. Метла отлетела, и Талея с такой силой грянулась об пол, что едва не лишилась чувств. Она поднялась на четвереньки, посмотрела назад и вниз и увидела четверку тягловых животных – крошечных осликов и саламандр. От их великолепной тончайшей упряжи шли ремни к путам на ее лодыжках. За потусторонней упряжкой на крыше столь же диковинной кареты сидел крошечный возница; в глаза бросались его длинная черная борода и виртуозное владение кнутом. Он гулко выкрикнул неразборчивый приказ, и упряжка поволокла перепуганную Талею к хищному, зловещему и доселе не виданному ею зеву пещеры за ящиком для фруктов. Черные глубины пещеры то и дело озарялись грозными сполохами. Талея упиралась, кричала благим матом, а миниатюрные чудовища и страшилища тараторили без умолку и превращали ее кухню в руины.

Прокричав: «Хватит!» – она перевернулась на спину, подалась вперед и изо всех сил ударила обеими ногами. Ремни лопнули, возница и тягловые животные покатились по полу. Затем, бормоча и лопоча, сгинули в черном зеве.

– Мой меч! – Талея с трудом поднялась на ноги. – Куда я положила треклятый меч?

С тех пор как она вышла за Джон-Тома, ей не часто доводилось брать в руки верное оружие. Разве что по праздникам оно помогало быстро и зрелищно приготовить жаркое для многочисленных гостей. В будние же дни оно лежало тихо-мирно, служа напоминанием о тех далеких временах, когда Талея промышляла воровством и разбоем. Но она вовсе не разучилась пользоваться мечом.

Может быть, он в ящике с ножами? Нет, там слишком мало места. За печкой? Нет, оттуда бы он торчал. В конце концов она нашла меч, неблагодарно заключенный в чулан, где коротали свой век метла, совок и мусорное ведро. Впрочем, тонкий налет копоти не сделал оружие менее опасным. Знакомое ощущение рукояти в ладонях приободрило Талею, она повернулась лицом к кишащим и мельтешащим демонам. Их стараниями кухня являла собой жалкое зрелище, повсюду валялись горшки и блюда, емкости с припасами были перевернуты, содержимое рассыпалось на столах. Пол, совсем недавно натертый до умопомрачительного блеска, был заляпан пряными соусами.

– Исчадья Зла, будьте вы все низвергнуты в Хаос, откуда пришли!

Меч описал широкую дугу, другую, третью… Талея геройски обрушилась на шумливую кучу-малу. Полетели отсеченные головы и конечности, хлынула разноцветная кровь и смешалась с разлитым медом, молоком и жидкостями для чистки. Теперь никак не обойтись без чрезвычайно сложного и невообразимо дорогого заклинания, чтобы уничтожить следы резни, и будь она проклята, если возьмется за это голыми руками. Чем бы сейчас ни занимался Джон-Том, ему придется отложить дела и помочь жене.