Лицо войны - Алексей Бобл Страница 2

Перспектива умирать и появляться на свет каждую секунду меня не радовала. Хуже пытки не придумаешь. Так свихнусь через неделю, а может и через сутки, зависит от того, с какой интенсивностью все обставят.

Ну уж нет. Я качнул головой. Бежать во что бы то ни стало, и точка. При первой же возможности! От поселка отлетели на приличное расстояние, стоит мне воскреснуть в подвале, дам деру в горы. Плевать на оборудование. В тумане сразу не найдут, а я тем временем встречусь с Бирратом и парнями. Вместе всяко легче, придумаем, как поступить дальше.

Я прикинул крейсерскую скорость вертолета, порывшись в настройках интерфейса, запустил обыкновенный секундомер. Так смогу вычислить примерное расстояние, которое пролетим до посадки. Буду знать фору, когда сбегу, и удаленность поселка от основных сил эскадры.

Под монотонный гул двигателя и легкую вибрацию я начал проваливаться в сон. Отдохнуть явно не мешало, а когда новый случай представится, неизвестно. Интерфейс, будто мысли прочитав, подсветил параметры здоровья, выдал показатели медицинских навыков и способы восстановления сил: применить стимуляторы из аптечки, выпить энергетический напиток. Ничего подобного при мне не было, поэтому я выбрал дефолтную опцию оздоровительного сна – веки потяжелели, шум двигателя практически исчез, напряжение начало спадать, если не считать рези от пластиковой петли в кистях…

Из дремы меня вырвал резкий крен на правый борт. Секундомер показывал: прошло чуть более двадцати минут после запуска отсчета. В иллюминаторе напротив проплыл размытый в тумане солнечный шар. Похоже, меняем курс либо добрались до цели.

Я подвигал головой, разминая затекшую шею. Сжал пару раз окоченевшие пальцы в кулак, хоть как-то стараясь восстановить кровоток – пластиковую петлю на запястьях уже почти не чувствовал, – и поймал себя на мысли о том, насколько правдоподобны ощущения, насколько все по-настоящему. Не будь у меня интерфейса перед глазами, никогда б не поверил Кларку, рассказавшему правду о войне.

Легкий толчок – шасси коснулись твердой поверхности. Приземлились. Сдвинулась створка люка, и в отсек ворвались шум винтов, соленый запах моря и яркий солнечный свет.

В понуканиях я не нуждался, сам пододвинулся к проему, спрыгнул на палубу и осмотрелся.

Вертолетоносец, а иначе универсальный десантный корабль, примерно двести пятьдесят метров в длину, летная палуба на семь посадочных мест, три из которых сейчас пустовали. Возможно, ждут возвращения звена «Ка-50». Корабль движется малым ходом курсом на юг. Следом за нашей машиной на палубу опускались три других «Ка-28», выстроившись четко в колонну, как на параде. Тут и без лазерного дальномера было ясно: строй идеальный. Похоже, у пилотов-неписей это никоим образом не связано с желанием произвести впечатление на окружающих, тут действуют заложенные в них алгоритмы боевых уставов, и все.

Створки на боках сдвинулись – десантно-штурмовые группы повалили из машин наружу. Конвоиры увлекли меня за собой, в сторону «острова», надстройки вдоль правого борта, где располагались командные и наблюдательные посты, средства связи, различное радиолокационное оборудование.

На судах такого класса мне бывать не доводилось, поэтому слабо представлял их устройство, знал лишь в общих чертах. Пока пересекали палубу, успел засечь на траверзе фрегат охранения, и еще вдали, примерно в полумиле, по правому борту из воды торчал острый нос затонувшего корабля.

Я сбавил шаг, присмотрелся – похоже, под водой фрегат-близнец того, что следует параллельным курсом с флагманом эскадры. И только сейчас я осознал, что безошибочно определил класс корабля, потому что интерфейс услужливо подсвечивал серым цветом его характеристики.

Это что же получается? Вижу, как когда-то в Крепости, сколько хит-поинтов нужно снести у цели, чтобы полностью ее уничтожить. Боеспособный фрегат тянул на сто тысяч хитов, а вертолетоносец – на все четверть миллиона.

Меня сильно толкнули в спину, я едва не растянулся на палубе, но даже не оглянулся на конвоира, потому что только сейчас понял: интерфейс чудным образом изменился. Нет, услужливо всплывавшие окна, их конфигурация – все осталось прежним, изменился сам принцип работы. Стоило подумать о чем-то, связанном с каким-либо виртуальным объектом, и устремить на него взгляд, как перед глазами появлялась вся доступная информация о нем. Теперь не требовалось маркировать цель, как раньше. Отпала надобность вызывать в меню нужный раздел, сканировать объект, дожидаясь показателей… Хотя все обычно быстро происходило: секунда, другая. Но сейчас стало еще быстрее, резко ускорилось, возросла производительность. Вот только чего и почему? Не иначе – следствие моей оцифровки.

Скорее всего, фрегат потопил подводный автомат, мною на спецзадание отправленный еще из Крепости до ее штурма. Только задание было слегка иным, я закладывал в память подлодки параметры более крупной цели, рассчитывая уничтожить вертолетоносец. Но, похоже, затонувший корабль охранения подставился под удар раньше, чем торпеды-ракеты автомата достигли флагмана, и поэтому тот остался на плаву. И поэтому я сейчас здесь.

Больше кораблей в округе не видать, мешает туман. Возможно, есть и другие, но сколько и какие, неизвестно.

Конвоир впереди скрылся в черном дверном проеме. Меня опять подтолкнули в спину, и я вошел следом в надстройку, потопал по коридору. Шум моря и затухающие свист и стрекот вертолетных винтов исчезли, спереди и сзади слышались только шаги конвоиров. Вскоре мы спустились по лестнице на пару уровней ниже летной палубы, немного пропетляли в узких душных переходах и наконец оказались в просторной комнате с голыми железными стенами. Меня усадили на приваренный к полу стул и оставили наедине с собственными мыслями.

А мне действительно было о чем подумать. Размышляя о побеге, я совсем забыл о главном. Почему Ось вдруг решила списать нашу группу со счетов? Я и с Бирратом это толком не обсудил, некогда было. Оставил их в горах с надеждой на свое скорое возвращение. Теперь парни там, а я здесь. Они верят, что разберусь с оборудованием Али и навигатором, вытащу группу в безопасное место. Правда, Биррат не из тех командиров, которые ждут у моря погоды и всегда плывут по течению. Если до темноты не вернусь, не дам о себе знать, Кэп пойдет в поселок. За мной.

Я подвигал плечами, ерзая на стуле. Осмотрелся, ища взглядом что-нибудь острое, с зазубринами, чтобы перерезать пластик, стягивающий кисти. Но кроме гладких стен и вмонтированной в углубление за решеткой на потолке лампы, ничего не обнаружил. Стул намертво приварен к полу, не сломать, лампу головой не разбить – я подпрыгнул, треснул теменем по решетке, но та даже не скрипнула. Надежная. Ручки на двери нет, значит, запирается снаружи. Значит, за мной вполне могут наблюдать, где-нибудь в углу наверняка спрятана видеокамера, и даже если раздобуду осколок, пластиковый жгут перепилить не позволят, а прикончить себя – и подавно. Ну и самый главный вывод: я в комнате для допросов, куда вскоре заявится тот, кто точно заговорит со мной. Вряд ли это будет непись или ИскИн, который явно не разменивается на дешевые эффекты, скорее всего, появится человек, работающий на него. Как когда-то работал Руди Новак и…