Спроси у ветра - Эль Беннет Страница 2

Олив молча смотрела в глаза Кендрику. И на секунду она поняла, что этот красивый, молодой мужчина, который кажется таким большим, сильным и опасным, иссушен. В душе его было пусто.

«От того он становился еще опаснее», — подумал она

Но все же она сказала следующее:

— Я знаю его имя инициации.

На секунду охранники замерли. Кендрик напрягся. Олив увидела удивление в его глазах.

Имя инициации, это второе имя, которе дается человеку в тот день, когда он будучи еще подростком обретает свой истинный дар и становится Вераксом. Носители даров — Вераксы — были очень могущественными. В отличие от магов и колдунов, у Вераксов сила носила первозданный характер. Веракс являлся истинной частицей вселенской энергии разумной бесконечности, когда как маги и колдуны использовали заклинания и обращались за помощью к духам и различным сущностям, вовлекаясь в чужеродные, иногда очень темные, эгрегоры. Вераксы же сами являлись силой и не нуждались в подкачке энергии у кого или чего бы то ни было. Второе имя давалась вераксу при вступлении в свою силу и защищало его от всех видов магических атак. В этом мире войны по-прежнему велись по причинам захвата территорий и расширения владений, но также была и глубинная, скрытая цель — Вераксы и их дары. Потому второе имя хранилось в жесточайшем секрете, особенно, если это касалось особы королевских кровей. Инициация проходила за закрытыми дверями при присутствии только самых приближенных людей. И никто из посторонних людей не мог знать об имени.

Кендрик сразу посерьёзнел. Он знал, что второе имя открывается близнецовым пламёнам в Видении. Он долго и пристально смотрел в глаза девушке. В его голове были разные мысли. Творец свидетель, сколько молодых девушек пробовали пробраться к принцу. Но знать имя инициации, это очень серьезно. За это можно и убить. Он смотрел на молодую женщину перед собой и видел в ней достоинство и спокойствие. Что-то отличало ее от всех предыдущих девиц, надеявшихся заполучить принца. В ее взгляде было бесстрашие, и она будто бы владела каким-то истинным знанием.

«Такие женщины не могут быть покорены», — подумал он. И тут его прошибло током. «А что если она и правда истинная пара Фредрика? Неужели этому засранцу ниспослали своего близнеца? Я не могу заставить ее сказать имя инициации здесь при других солдатах, это слишком опасно» — лихорадочно перебирал у себя в голове Кендрик.

Он приказал охранникам знаком убраться и пропустил Олив внутрь замка.

— Послушай, — сурово начал он, немного отведя ее в сторону, — если это окажется ложью, ты поплатишься за это. Но уже поздно. Я отведу тебя к Фредрику, и только ему ты назовешь его второе имя. И молись, чтобы ты сказала правду. — прошипел в конце Кендрик.

«В конце концов», — устало подумал он. — «Самое худшее, она окажется обычной наивной дурой». Но он не хотел рисковать и стать на пути воссоединения близнецовых пламён. С такими вещами не шутят. Он двинулся по замку.

Олив молча пошла за этим неприветливым и холодным солдатом. Идя за ним и глядя ему в спину, она подумала о том, каким одиноким он ей казался сейчас. Ее внимание привлекли веселые звуки музыки и людского смеха где-то в глубине дворца. Олив стала рассматривать стены и интерьер замка. Роскошное дорогое убранство замка резко контрастировало с тем, что происходила за его воротами. Люди на землях Глориании жили в нищете и грязи, так как обязаны были платить дань в высоком размере. В результате чего, большинство людей королевства жили за чертой бедности страдали от голода, а в то время замок переполняли богатство и праздность.

Олив шла по коридорам замка за Кендриком и все же не могла сдержать удивленного возгласа, когда видела золотые шикарные люстры со свечами. Стены переливались разными цветами радуги, так как были инкрустированы драгоценными и полудрагоценными камнями. На окнах великолепные ткани, которые она никогда не видела раньше. Проходя, Олив протянула руку и провела по одной из занавесок и ощутила изумительную мягкую бархатистость ткани. Чем ближе они подходили к залу, из которого доносился шум, тем более отчетливо она ощущала огромную пропасть между своей жизнью и жизнью принца.