Янтарное сердце Амити - Рона Аск Страница 2

И эк его перекосило! Даже обидно немного стало. Ну, девятнадцать мне. И что с того? Некоторые до полтинника дожили, а ума не набрались. Вот, например, экземпляр напротив. Тем более мне самой не шибко-то хотелось смотреть, но штука тут такая… Нужно знать, с чем имеешь дело, иначе только ухудшишь положение. А еще мне было очень интересно! Я видела всякое, когда клиенты не выполняли инструкции. Но позеленевшие части тела, да еще такие! Изыск в моем списке необычностей.

— Уважаемый, вы, когда приходите к лекарю с недугами, тоже спрашиваете его о возрасте?

— Н-нет, но…

— Вот и представьте, что я лекарь. А лекарю положено заболевание изучить, прежде чем его лечить. Поэтому снимайте штаны, и поскорее, пока весь не позеленели.

Так-то недалеко от истины. Магическая фармацевтика — штука непростая. Щепотка не того, щепотка не туда. Все! Клиент пропал.

— Или чего-нибудь похуже случится… Отсохнет… — добавила я чуть подумав и опустила многозначительный взгляд на его штаны.

Мужик испуганно икнул, инстинктивно хватаясь за чресла, и бордовый — святая белладонна! Разве бывают люди такого цвета? — принялся торопливо расстегивать ремень брюк. Бедолага даже отвернулся и зажмурился, прежде чем спустить штаны, а я невольно присвистнула.

— Все плохо? — жалобно пролепетал пуще прежнего побледневший мужик, а я растерялась, не зная, что бы ему такого утешительного сказать.

Да он реально весь зеленый! Будто отросток какого-нибудь ротанга. В жизни такого не видела. И что это за шишечка там такая?

Я сощурилась и мысленно выругалась: «Вот же… Света недостаточно». Но не стала требовать от мужика спускать портки ниже, а щелкнула пальцами и призвала огненный шарик, дабы добавить света. Мужик пискнул при виде опасного объекта рядом со своей ширинкой и чуть не отпрянул, а я снова присвистнула. Да это же цветочный бутон! Обалденная жуть!

— Сколько мятных капель добавили?

— Шесть!

— Жаль не семь, — покачала я головой.

— А надо было семь?

Я исподлобья глянула на бледного мужика:

— Нет, восемь, чтоб точно отсох.

— Вы еще надо мной издеваетесь?! — снова закипел он, но вдруг его лицо вытянулось и стало отрешенным.

А бутон размером чуть меньше большого пальца дрогнул и распустился нежным розовым цветом. Да такой он был красивый! Да такой пушистый! Чем-то на хризантему похожий. А мужик издал странное и немного вожделенное «ах!», после чего весь осунулся, посерел и без сознания рухнул на пол.

Ну вот. Приехали.

Глава 2

Вот теперь мне стало страшно. Клиент без сознания, стремительно белел, а цветок становился все больше и больше. Набирал цвет. Пушился… Скоро на ладони у меня не поместится.

«Ой, беда…» — подумала я, наблюдая, как еще парочка бутонов начали наливаться. Если они распустятся… Ух!

Щелчком пальцев я погасила огонек.

«Дело дрянь».

Совсем дрянь, потому что я еще ни разу такого не видела, а у меня богатый опыт на всякие диковины. В тринадцать лет пекарю с соседней улицы рога вылечила… Ну как, вылечила. Пришлось подождать созревания, как у оленей. Немного ускорить рост, а когда рога отвалились — предотвратить новый. До сих пор трофей висит над входом в кладовую. Лив не позволила мне стереть его на реагенты и оставила на память о моем первом подвиге.

Потом был жабий язык у торговки на рынке (много болтала, вот и прокляли). У другой дамы — копыта. У еще одного мужика не задалось лечение храпа: додумался закусить лекарство свининой. Сказано же было! Перед сном не заедать и не запивать. Так целую неделю досаждал жене хрюканьем, пока она его со скалкой в руках к нам не погнала. А теперь… Вот. Мужик.

Да чтоб этого мужика! Не дай белладонна, он сейчас помрет в нашем магазинчике!

Я бегом кинулась в кладовую, но вспомнив о сестре, схватила маленькое белое полотенце и накрыла проблемное место клиента. Все-таки негоже лежать посреди магазинчика да еще вот так… напоказ. Оливия у меня душа нежная, но стойкая. За нее я не волновалась. А вот Инокотий — любопытный, точно не пройдет мимо.

Причитая на чем свет стоит, я наконец-то вбежала в кладовую. Семь потов спустила, пока тащила оттуда наш экстренный чемоданчик и бахнула его на прилавок. Склянки у стены дружно звякнули.

Открыв чемодан, я стянула с головы шляпку. Кинула ее на стол. Сдула упавшую на глаза темную прядь и… Дзынь!

— Лала! Мы… пришли.

Голос Лив упал при виде распластавшегося на полу мужика, а Котя выдал заинтересованное:

— Мяу?

А приглядевшись, распушился, зашипел и сменил цвет с черного на огненный красный.

— Что? Опять? — опустила плечи Лив и выронила на пол пузатый бумажный пакет.

— Опять, — согласилась я, попутно закидывая ингредиенты в самонагревающуюся стеклянную колбу. — Смешал настойку скальников с мятными каплями… И, Лив, Котя прав — код красный.

Только она услышала заветные слова, как вмиг посерьезнела. Бросилась к мужику и приподняла платочек.

— Ого! — ахнула сестра. — В жизни такого…

Осеклась и помолчала, а потом выдала:

— Да обалдеть!

Чую-чую родственную душу…

— Обалдеем, когда не очухается, — заметила я, засыпая в бутылочку заранее отмеренный порошок из пестиков антуриума. — Эта штука тянет его жизненную силу.

Лив подняла на меня полные тревоги зеленые глаза:

— Знаешь, что с ним?

— Понятия не имею.

— Похоже на вождецветы, — хмыкнула она и, хмурясь, оглядела нашу проблему с разных углов. — Очень странные вождецветы.

Откровенно говоря, я тоже сначала подумала на них. Но вот досада: вождецветы, из которых готовят приворотные зелья и одурманивающие духи, не растут на человеческих органах. К тому же живых. Обычно для них нужен… Ну, особый субстрат, например, из бычьих яичек.

— Так.

Лив выронила край платочка и, закатывая рукава песчаного цвета рубашки, кинулась мне на помощь, попутно поинтересовавшись, что я готовлю. А как узнала, что зелье отмены, взяла из чемодана законсервированные магией стебли чистотела и принялась давить из них сок, как вдруг:

— Котя! Не трожь!

Я чуть не вздрогнула и не накапала в колбу больше капель утренней росы, чем положено, а когтистая лапа пожелтевшего от любопытства Инокотия замерла в опасной близости от полотенчика, прикрывающего мужика. Недовольно мявкнув и растопырив усы, кот прижал уши и сменил цвет шерсти на черный. Вот же негодник. Шкодит и еще огрызается.

— Будешь распускать лапы — получишь по мохнатой заднице, — пригрозила ему Лив, на что кот недовольно забил хвостом по деревянному полу. Да еще глазами сверкнул так, словно подумал: «Будь я больше — это ты бы отхватила по своей заднице».