Беги, а то заколдую! - Ирина Котова Страница 2

— Неужели ты думаешь, что если я опоздаю, ты одна получишь должность? — проорал Натаниэль из каменной ложбинки.

Эбигейл улыбнулась еще шире — дабы он видел, что она в этом абсолютно уверена, — и потянулась к калитке. Но стоило шагнуть за нее, как лоза, увивающая забор, выстрелила в сторону гномки длинными ветвями-усиками, оплетая руки и ноги и растягивая в проеме ворот, как морскую звезду.

— Вот же ж… окалина! — выругалась Эбигейл, слишком поздно заметив хитро замаскированное заклинание. Чересчур сложное, чтобы быть наложенным прямо сейчас. Значит, Белоручка тоже постарался ночью!

— Приятное чувство, да, Эби? — Натаниэль тонко улыбался, возложив кудрявую голову на одно из двух пышных каменных полушарий.

— Чтоб тебе кирка на палец упала, — рявкнула леди Горни, безуспешно дрыгая ногами.

— Обожаю твои гномские ругательства, — заметил эльф. Им приходилось повышать голос, чтобы докричаться друг до друга через дорогу.

— Чтоб твое зубило всегда мимо било! — не разочаровала его Эби.

— Давай оставим в покое мое зубило, — протянул Вудхаус насмешливо. — Да не дергайся, Горни, чем больше дергаешься, тем больше они стягиваются. Кстати, как ты смогла попасть на мою территорию? И перенастроить охранниц? Это все ваше гномье повелевание камнем? Но я ведь все защитил от чужих чар!

— Так я тебе и рассказала, — хмыкнула она. Но Натаниэль уже смотрел куда-то в сторону.

— О, приветствую вас, милые дамы. Какая прелестная у вас форма.

— Здравствуйте, — поздоровалась Эби, делая вид, что просто так тут висит, для развлечения.

Мимо них, хихикая, торопились к дворцу молоденькие поварихи, гоблинши и людинки, чтобы заступить на дневную смену. Следом величаво шествовала главная кухарка, орка мейсис Лизабета. Она с неодобрением повернула клыкастую голову сначала направо — Эби сделала еще более независимый вид, — затем налево. Вудхаус улыбнулся.

— А у вас самая прелестная форма из всех, мейсис.

— Когда уже вам надоест, — укоризненно покачала головой кухарка и неторопливо двинулась дальше.

— Никогда! — ответили они хором. Эбигейл скривилась. Драгоценное время уходило.

— Ну что, — позвала она, морщась. — У нас позиционная ничья, Белоручка. Предлагаю мировую на это утро.

— Снимаем заклинание на счет три? — уточнил эльф деловито.

— Договорились. Раз, — сказала Эбигейл. — Два. Три! — она деактивировала заклинание на русалке, и Натаниэль со стоном повалился на землю. Однако лоза продолжала держать Эби за руки и ноги.

— Ты ничего не забыл? — крикнула гномка.

— Ты о чем? — невинно спросил эльф и поковылял, подволакивая ногу, к калитке. Видимо, русалка сжала одну из великолепных лодыжек слишком сильно.

— Вудхаус! — Эби добавила в голос угрозы. — Если ты сейчас же меня не отпустишь, я тебе кости раздроблю на наковальне! И зубы клещами вырву!

— Надо было тебе и рот завязать, — откликнулся он сожалеюще, ковыляя мимо, в сторону дворца. Затем остановился, спохватился, хлопнув со смешком себя по лбу, и прошептал целительное Слово. А после легко пошагал занимать ее, Эбигейл, должность, отразив проклятье, которое она послала ему вслед.

— Поверить не могу, что попалась, — прошипела она, пытаясь вывернуться. Лоза затягивалась туже.

«Дщерь моя, — вспомнила Эби наставительный бас отца, — слушай папу, папа плохого не посоветует. Запомни, гномы никуда не торопятся и не суетятся. Безвыходных ситуаций не бывает — главное-таки вовремя остановиться, успокоиться и подумать».

Она, как послушная дочь, перестала дергаться и подняла глаза к небу. Там решения не нашлось. Тогда она опустила взгляд к земле — и просветлела.

Следующие минуты три Эби, засунув злость и страх опоздать поглубже, аккуратно растила из булыжников, которыми была выложена дорожка, два тонких каменных клинка. Ноги удалось освободить быстро. Вудхаус давно скрылся из вида и уже, скорее всего, входил во дворец, когда клинки достигли лозы, опутавшей руки, и перерезали и ее.

Надо бежать, иначе она точно не успеет. Эбигейл шагнула вперед, но ноги запутались в длинной юбке. И нужно же было надеть ее сегодня! Времени переодеваться не оставалось, и леди Горни, задрав юбку, одним движением рук, натренированных работой в кузне, оборвала ее выше колен. Сильно выше, если уж честно, но это было случайно-нервное.

Склонив голову на манер разъяренного быка, Эбигейл помчалась к дворцу.