Сказки темного города. Триплет - Наталиса Ларий Страница 2

– Спасибо тебе, Алиса! Что бы мы делали без тебя и без твоего таланта, – сестра крепко обняла меня и взяв конверт вышла из комнаты, оставив меня с грустными мыслями наедине.

Закончив за пару дней все неотложные дела, я попрощалась с отцом и сестрой, собрала чемоданы и отправилась в порт, где меня ждал мой новый знакомый Генрих.

– Алиса Александровна, я так рад, что вы не передумали и приняли наше предложение! Господин граф будет счастлив!

– От таких денег мало кто отказался бы. На них я смогу открыть свою галерею и выплатить залог за дом. Радость вашего графа мне совершенно безразлична. Вот малышке если помогу, это совсем другое дело.

Отдав свой багаж носильщикам, мы поднялись на корабль и прошли к своим каютам.

– Могу я вас пригласить на ужин? – спросил Генрих.

– Да, конечно. Вечер в шатающейся каюте – занятие не очень увлекательное. А так как раз расскажете мне о графе и его дочери.

Мужчина отвесил мне поклон, и я зашла в свою каюту. Разложив вещи на полки, я достала и проверила чемодан с красками. Убедившись, что все в целостности и сохранности, задвинула его под кровать и начала переодеваться к ужину. Надев темно-зеленое бархатное платье, украшенное черной вышивкой на горловине, я покинула каюту и пошла в ресторан. За столиком меня уже ждал мужчина, который при моем появлении галантно встал и поцеловал мне руку.

– Вы великолепны! – он с нескрываемым восхищением посмотрел на меня.

– Благодарю вас, – повела я бровью, поскольку не то чтобы не любила комплименты, но всегда чувствовала некую скованность, слыша такое в свой адрес.

– Вечер прекрасный. Прекрасная девушка рядом. Чего может еще хотеть мужчина?

– Генрих, оставьте свои комплименты для кого-то более подходящего, прошу вас. У меня совсем нет настроения слушать такого рода речи.

– Извините, таков уж я есть. Не перестаю восхищаться прекрасными творениями нашего господа. Хорошо, давайте сменим тему. Вы хотели что-то узнать о графе и его дочери.

– Да, расскажите мне немного о них, чтобы я имела представление, что это за люди.

– Графа зовут Джастин фон Бэвэрли. Его династия достаточно древняя, является ветвью рода Анжу. Семья очень богатая и влиятельная, но они ведут довольно обособленный образ жизни. Не знаю уж с чем это связано. При дворе появляются редко. Хотя в особо тяжелые минуты для государства обычно входят в королевский совет до разрешения ситуации. Потом снова удаляются от светского общества. Так было, по крайней мере, с отцом, дедом и прадедом Джастина. Когда мне предложили работать у него, я немного изучил его родословную, не хотелось браться за работу у невесть кого.

– А жена его? Что с ней случилось? Вы сказали, что девочка растет без матери.

– Никто не знает толком. Официальная версия – она утонула. Тело так и не нашли. Много недомолвок, поэтому я думаю, что там что-то другое. Но вопросов не задаю. Мне платят большие деньги и меня это устраивает. Внутренние дела семьи меня не касаются.

– Вы давно работаете у него? – не переставала выпытывать я, поскольку какая-то подсознательная тревога подтачивала меня изнутри.

– Год. С того самого момента, как мы начали поиски подходящего реставратора.

– А что с картиной случилось?

– Залита краской. Некоторые приходили, смотрели, но браться никто не хочет.

– Странно, работа не особо тяжелая, почему никто не хочет браться?

– Понимаете, Джастин человек достаточно резкий, властный, он порой так общается с подчиненными, что мне приходится потом все сглаживать, дабы не потерять хорошего специалиста. Так и с картиной. Приезжал один художник из Флоренции, но его…тонкая, так сказать, натура, привыкшая к поклонению его таланту, не выдержала жесткого нрава графа. В общем, пробыл он у нас два дня и благополучно отбыл назад, не преминув высказать свое недовольство графу. Боятся у него работать некоторые, я бы так сказал.

– А я, значит, не побоюсь, – откуда у мужчины было такое представление о моем характере, для меня было загадкой.

– Вы – нет. Я же не просто так вам предложил взяться за это дело. Дочь военного офицера, привыкшая к строгому характеру отца, дисциплинированная и ответственная. Я бы сказал – не творческая натура по характеру. А вот в искусстве – лучшая в своей области.

– У меня такое ощущение, что вы отправляете меня на войну, господин Генрих.

– Нет, что вы! Просто находиться рядом с таким человеком, как граф, довольно таки сложно, если учесть, что нужно работать на него.

– А дочь? Что о ней скажете?

– Девочку зовут Виктория. Ей всего семь лет. Хорошая малышка, не избалованная, тихая. Я бы даже сказал, что чересчур тихая. Возможно, это следствие сухого отношения к ней отца.

– Но вы же сказали, что он ради нее все сделает. Значит, он ее очень любит.

– Безусловно. Но граф очень скуп на эмоции, чрезмерно жесток со всеми и с малышкой, в частности.

– Она болеет? Вы говорили…, – в истории этой семьи явно было что-то не то и в моей голове крутилась мысль, что зря я еду за тридевять земель не пойми к кому.

– Да, но что с ней – никто не знает. Она просто чахнет изо дня в день. Очень плохо ест, ничем не интересуется, уходит в себя, плохо спит по ночам. Скорее всего сказалось то, что она потеряла мать. Поэтому и нужно восстановить картину. Возможно, образ матери вытянет малышку из этого состояния. В противном случае, доктора дают ей не более года.

– Ну знаете! Это одному богу известно, кому сколько отведено. Отец долго болеет уже и живет, а мачеха была очень сильной и здоровой женщиной, но ее не стало вот уже как пять лет. Поэтому…

– Я тоже такого же мнения. Поэтому, у меня к вам еще просьба, лично моя. Может вы сможете подружиться с девочкой, пока будете работать над картиной. Понимаете, у нее нянька довольно таки чопорная женщина, не проявляющая особого трепета к девочке. В доме работают люди сдержанные и не особо эмоциональные. Граф, скорее всего, подбирал их исходя из своих предпочтений. А девочка очень ранимая, она совсем еще малышка. Ей бы нужен друг, а не надсмотрщик. Да и живут они уединенно, поместье вдали от столицы, место не людное. Рядом только небольшой городок. Но туда отец не пускает дочку даже на праздники. Возможно, боится ее состояния. Из гостей обычно только друзья Джастина и никогда, никаких детей. В общем, по моему мнению, девочка просто чахнет от недостатка любви и теплоты. Мы ведь все люди разные. Кто-то стойко переносит строгость и контроль, а кто-то без эмоций увядает. Вы молодая, если сможете и вам не в тягость, попробуйте ей помочь, ведь сами росли без матери. Думаю, что вы понимаете, о чем я говорю

– Конечно все понимаю. Я осталась без матери, когда мне было пять лет. Отец горевал года три очень тяжело. Он почти не обращал на меня внимания. Потом стал завязывать какие-то бесконечные любовные связи. Ему было не до меня. Затем женился. Мачеха была молодая и не особо вникала в дела заботы обо мне. А отец от меня требовал идеального порядка, воспитывал как солдата. Моей отрадой была лишь няня. Она дарила мне безграничную любовь, поскольку детей своих у нее не было. Я в полной мере могу сказать, что она стала для меня матерью в то время. Она научила меня всему – состраданию, любви к ближнему, вере, надежде, выдержке. Привила любовь к искусству. Рисовать научила меня тоже она, увидев мои способности. Потом отвела в художественную школу, которую я закончила с отличием. Если бы не она, я даже не знаю каким человеком стала бы. Поэтому да, я понимаю все, о чем вы говорите и постараюсь помочь, чем смогу. Скажите, а чем граф занимается?