Тьма над Гильдией - Ольга Голотвина Страница 2

Впрочем, в глазах отнюдь не было рабской угодливости. Выражение его лица легко читалось как «сейчас-пришибу-эту-дуру-на-месте!».

— Нитха! — свирепым шепотом воззвал он. — Опять застряла?! Развлекаешься, да?

— Иду, — так же тихо откликнулась девочка, нагибаясь за лежащим у ног арбалетом. — А почему шепотом, Дайру?

— Дракон, зараза, никак не уберется. Осторожно, в скалу не вляпайся!

Предупреждение было не лишним: стоило девочке сделать два-три шага, как отвесные скалы придвинулись, тяжело нависли над путниками. Пустыня же уплыла назад, сделалась прозрачной, растаяла.

— Я уж думал — тебя Твари схряпали, — продолжал злиться парнишка.

— Да я на чуточку и остановилась!

— «На чуточку…» Ищу тебя, ищу! И Нургидан вконец озверел.

— Не похоже, — бормотнула Нитха, кивком указав вперед.

В тени выщербленного утеса стоял юноша лет семнадцати. Темноволосый, стройный, с мечом у пояса. Озверевшим он не выглядел. Запрокинув голову, он провожал взглядом огромного буро-зеленого дракона, который широкими кругами поднимался к серому небу.

Короткими перебежками, держась в тени скал, Нитха и ее белобрысый приятель перебрались к Нургидану. Тот обернулся:

— Каков красавец, а? Жаль, высоко летит, не достать.

И вновь перевел взгляд на дракона. В зеленых глазах юноши не было и тени страха. Это был взор хищника, который досадует, что не может сомкнуть клыки на горле жертвы.

— Эй-эй, — встрепенулся Дайру. — Ты куда уставился? Опять на подвиги потянуло, геройская твоя морда? Учитель говорил про чешуйку дракона, а не про его башку.

— И про чешуйку-то он пошутил, — вставила девочка.

— А мне плевать, что пошутил, — негромко сказал белобрысый Дайру. — Я, может, шутки начисто перестал понимать!

— Правильно! — поддержал Нургидан. — Надо ловить учителя на слове, а то он нас еще три года под крылышком продержит. А мы в Подгорном Мире уже все знаем!

И хозяйским взором окинул ущелье — до темной дымки вдали.

Напарники с молчаливым неодобрением уставились на зарвавшегося приятеля. Он, видите ли, в Подгорном Мире все знает! Это ж надо такое ляпнуть!

Пять веков прошло с тех пор, как неосторожное колдовство кучки отщепенцев-магов смешало несколько миров, смяло в ком из прозрачных движущихся складок. Складка-море течет рядом со складкой-лесом, степь наплывает на развалины древнего города… Шагнешь в сторону — очутишься за тридевять земель…

Под взглядами друзей Нургидан отвернулся и начал независимо насвистывать.

— Он скоро карту Подгорного Мира составит! — съехидничала Нитха. — У нас в Наррабане говорят: «Думает верблюд, что это он ведет караван!»

— Знаток! — припечатал Дайру.

— Будем трепаться или пойдем искать логово? — поинтересовался Нургидан.

При слове «логово» ребятишек словно холодным ветром обдало.

То, что в замыслах представало увлекательным и несложным, вдруг обернулось к юным Подгорным Охотникам беспощадной, клыкастой, смрадной пастью.

— Раз этот красавчик здесь круги нарезает — стало быть, рядом лежбище, — заговорил наконец Дайру. — На тебя вся надежда, Нургидан. На твое чутье.

Зеленоглазый Нургидан приосанился:

— Там чутья особого не нужно, от этих берлог такой вонищей несет! Пошли пока вдоль ущелья, а там видно будет.

И двинулся первым — легкой, упругой походкой. Напарники поспешили за ним.

— Слушай, Дайру, — на ходу спросила девочка, — а тебе-то зачем так нужен этот браслет? Ну, мы с Нургиданом рвемся в Гильдию, все из себя такие взрослые и умные. А ты? Из-под крыла учителя — да в лапы к хозяину!

Дайру вспыхнул, хотел огрызнуться, но взглянул в серьезное, сочувственное личико девочки — и понял, что эта маленькая язва говорит сейчас без тени насмешки.

— Мне долго в учениках торчать опасно. Вдруг хозяин заберет меня от Шенги…

— Но ведь Шенги ему платит!

Мальчик горько усмехнулся. Ситуация и впрямь была необычной: наставник платил за то, чтобы иметь право учить.

— Ты же знаешь их обоих, — хмыкнул он. — И Бавидага, и сыночка его. Что им завтра в голову взбредет?

Нитха угрюмо глядела себе под ноги: ей больно было это слышать.

— Получу браслет Гильдии — ошейник с меня никто не снимет, — ровно продолжал подросток. — Буду таскать добычу для Бавидага. Но для меня все равно важно войти в Гильдию. Самому себе доказать, что чего-то стою… сверх рыночной цены!

— Тихо! — врезался в его откровения яростный шепот Нургидана. — Рядом уже!..

* * *

Над тесной угрюмой расселиной сводом сомкнулись толстые сучья: дерево давным-давно рухнуло на каменные «стены».

По древесному остову, припадая к мертвой коре, скользило гибкое хищное тело. Круглые желто-зеленые глаза жадно смотрели вниз — на усыпанное обломками костей дно расселины, по которому брели три неизвестных мелких существа.

Старая, матерая тварь не первый год жила на «куполе» драконьего логова, кормилась остававшимися от «хозяина» объедками, а когда он надолго улетал, охотилась на местное зверье. Сейчас подвернулась подходящая добыча: ни брони, ни клыков, ни когтей…

Внизу трое подростков, вздрагивая от хруста под ногами, негромко переговаривались:

— А как мы ее найдем, чешуйку-то? Там же темно!

— Не вздумай зажечь огонь! Сухой лишайник плетьми свисает… как полыхнет!

— Ребята, мне страшно, — тоненько пожаловалась девочка. — Будто кто-то меня жесткой лапой трогает.

Ее напарники без улыбки переглянулись. Они знали: у Нитхи обостренное чутье на опасность.

— Ясное дело, — хмуро кивнул Нургидан. — Надо пошустрее крутиться, пока этот, с жесткой лапой, не прилетел.

— А уж учитель-то нам устроит… — тоскливо отозвался Дайру, который самым серьезным источником неприятностей явно считал не дракона. — Ладно, ищем. Нургидан, постой у входа, повысматривай крылатого…

В другое время Нургидан вряд ли позволил бы собой командовать. Но сейчас его острое чутье было оглушено застарелым смрадом, царящим в драконьем логове. Лезть в эту вонючую мглу, перебирать кости, некогда извергнутые драконом, искать на ощупь чешуйку, которая неизвестно как выглядит: никто из учеников Шенги не видел дракона вблизи… Оно и понятно, раз живы еще.

На миг по позвоночнику скользнул холодок, но юноша повел плечом, дерзко усмехнулся и шагнул в полосу света.

Что-то сильно толкнуло его сверху — повалило, ринувшись с ветвей. Он не успел выхватить меч, но, падая, вскинул перед собой руки, вцепился в мягкий желто-бурый мех и с напряжением остановил перед своим лицом пасть убийцы. Желтые клыки лязгнули у горла. Зловоние из глотки твари смешалось с напряженным дыханием человека. Неистовая жажда убийства, затянутая в пятнистую шкуру, прижала юношу к камням.