Безумный корабль - Робин Хобб Страница 19

– Собери инструменты, какие найдешь, и всякое прочее по лекарской части… и давай с этим покончим. Мало ли чего там недостает… давай уж как-нибудь обойдемся. Я хочу разделаться с этим делом. Так или иначе, но – разделаться.

– Слушаюсь, кэп, – кивнул Уинтроу. И вместо угла, куда направила его Этта, двинулся к двери наружу. Женщина немедленно встала у него на пути. Он поднял глаза и встретился с ее взглядом – темным и беспощадным, как у хищного ястреба. Он расправил плечи, полагая, что сейчас придется одолевать ее волю… но, к своему некоторому удивлению, заметил на ее лице нечто похожее на облегчение.

– Ты мне только скажи, чем и как я смогу помочь, – просто проговорила она.

Уинтроу лишь молча кивнул, до того потрясенный, что даже не нашел слов, – и выскользнул за дверь. Спустился на несколько ступенек по трапу… и остановился. Прислонился к стене, и его отчаянно затрясло. Уинтроу не пытался унять эту дрожь. Он лишь мысленно поражался собственной самонадеянной наглости, подвигнувшей его заключить с пиратом ту сделку. И вот теперь безрассудно-смелые слова, вырвавшиеся в минуту безысходности, грозили очень скоро стать делом… Делом грязным, кровавым и почти безнадежным. Уинтроу пообещал взять в руки нож, раскроить тело Кеннита, перепилить кость и отделить ногу. Жуть. Кошмар! «Я же не справлюсь!!!» Уинтроу что было сил замотал головой, не разрешая себе впасть в обессиливающее отчаяние.

– Вперед, – сказал он сам себе вслух. – Другой дороги нет!

И побежал дальше по трапу – разыскивать Брика. Еще несколько шагов, и он начал молиться на ходу, чтобы лекарский сундучок оказался уже отыскан.

Капитан Финни опустил кружку, облизал губы и усмехнулся, глядя на Брэшена.

– А у тебя неплохо получается, – сказал он. – Сам-то ты это понимаешь?

– Да вроде бы, – неохотно согласился Брэшен. Похвала подобного рода ему вовсе не льстила.

– Ага, – рассмеялся капитан-контрабандист. – Сам не рад собственному успеху, а?

Брэшен снова передернул плечами. Финни передразнил его движение и расхохотался хрипло и весело. Это был здоровяк с широкой физиономией, обросшей длинными бакенбардами, носом в красных прожилках и маленькими глазами, живыми и блестящими, как у хорька. Он подвигал кружку туда-сюда по столу, украшенному множеством круглых отметин от таких же мокрых донышек, но добавки не налил – решил, видно, что на сегодня ему пива уже хватит. Он отставил кружку и потянулся к плотной деревянной коробочке, в каких держат циндин. Вытянул фигурную стеклянную пробку и встряхнул коробок. Из горлышка высунулось несколько толстых палочек зелья. Капитан отломил от одной из них порядочный кусочек. Потом протянул коробочку Брэшену.

Тот молча покачал головой и со значением тронул пальцем свою нижнюю губу. Там еще источала приятное жжение прежняя закладка. Отличный был циндин, густой, черный, смолистый. Благодатные токи так и разбегались по всему телу… К тому же Брэшен сохранял достаточно ясный рассудок и понимал: бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Если тебе говорят комплименты и притом угощают – значит, противоположная сторона от тебя уж чего-то, да хочет. В голове, однако, вполне ощутимо шумело, и он спросил себя, хватит ли у него трезвости воли, чтобы заявить Финни твердое «нет», если это понадобится.

Тот спросил:

– Точно не хочешь кусочка?

– Нет… Благодарствую.

– Итак, ты сам не рад собственному успеху и не рвешься заниматься тем, что у тебя так хорошо получается, – продолжал Финни как ни в чем не бывало. Тяжеловесно откинулся к спинке стула и глубоко вдохнул открытым ртом, чтобы ускорить действие циндина. Потом выдохнул.

Некоторое время все было тихо, лишь волны плескали о корпус «Кануна весны». Команда была вся на берегу – люди наполняли бочки пресной водой из маленького источника, который Финни им указал. Брэшену, как старпому, полагалось присматривать за их работой, и так он и поступил бы, но капитан пригласил его к себе в каюту – пришлось остаться на корабле. Брэшен полагал, что у Финни есть к нему претензии, которые он хочет обсудить с ним наедине. Вместо этого дело кончилось выпивкой и циндином – и все это в середине дня, причем как раз когда Брэшен нес вахту. «Стыдобища, Брэшен Трелл! – сказал он сам себе с горькой улыбкой. – Что сказал бы тебе капитан Вестрит, если бы мог тебя сейчас видеть?…»

И он налил себе еще пива в кружку.

– Хочешь вернуться в Удачный, правильно? – Капитан Финни склонил голову набок и наставил толстый палец на Брэшена. – Была бы твоя воля, так бы ты и поступил. Вернулся бы к прежней жизни, которую оставил. Там-то ты был не из последних… И не спорь со мной, у тебя на лбу написано, что родился ты далеко не в портовой канаве!

– Какая разница, где и как я родился. Это было давно и неправда, а сейчас-то я здесь, – хмыкнул Брэшен. Циндин отлично делал свое дело: он уже расплывался до ушей, отвечая на улыбку капитана. Он знал: надо бы обеспокоиться тем, что Финни сумел вычислить его место рождения и происхождения. «Ничего, – сказал он себе. – Справлюсь».

– Именно это я и хотел тебе сказать. А ты, смотрю, сам все правильно понимаешь. Умный ты. Многие ведь так и не могут смириться, если их куда-то не туда занесло. И либо хнычут о прошлом, либо распускают слюни насчет светлого будущего, которое вот ужо когда-то настанет. Но мужики вроде нас с тобой… – И он гулко прихлопнул ладонью по столешнице. – Мужики вроде нас с тобой просто вцепляются в то, что есть здесь и сейчас, и на этом основывают свою будущность.

– Ага. – И Брэшен решил наудачу пустить пробный шар: – Хочешь мне кое-что предложить?

– Не совсем. По-моему, мы оба можем кое-что один другому предложить. Вот смотри. Мы ведь что делаем? Я вожу «Канун» туда и обратно вдоль побережья, заходя то в одну клопиную дыру, то в другую. Что-то продаю, что-то покупаю. И никому не задаю лишних вопросов. У меня на продажу добрый товар, со мной хотят иметь дело. И несут на обмен вещички отменного качества. Так? Сам знаешь, что так!

– Ага, – снова поддакнул Брэшен. Вряд ли к месту было бы прямо теперь напоминать капитану о более чем сомнительном происхождении большинства этих самых «вещичек отменного качества». На своем «Кануне весны» капитан Финни торговал у побережий пиратского архипелага, скупая награбленное, которое потом перепродавал посреднику в городе Свечном. Оттуда пиратские трофеи уже вполне легальным образом расходились по другим рынкам приморья. Это Брэшен давно уже понял, а в подробности вдаваться у него никакого желания не имелось. На «Кануне» он служил старшим помощником. За это (а также за исполнение время от времени обязанностей телохранителя при капитане) он имел отдельную каюту, кое-какое жалованье… и отличнейший циндин для услады души. Что еще надобно человеку?

– Вещички, – повторил Финни. – Вещички что надо. Отборный товар… Мы ведь головами рискуем, чтобы его доставать. Мы. Ты и я. А потом мы привозим это добро в Свечной… И что же мы за него получаем?

– Деньги?… – предположил Брэшен.

– Слезы это, а не деньги. Мы им жирного порося, а они нам обглоданные кости кидают. Но вместе, Брэшен, мы с тобой могли бы себя на черный день обеспечить…