Золотой Триллиум - Андрэ Нортон Страница 19

Хватка была такой сильной, что девушка невольно нагнулась, а Куав поднял голову и уставился на нее словно бы слепыми глазами.

— Сны пришли! — Слова Куава будто вонзились в ее мозг. — Благороднейшая, если ты не сновидица, то гляди! Призови то, в чем нуждаешься, для достижения своей цели.

Что ей нужно? Мысли Кадии путались. Ей нужны знания — сокровенные, которых в глубине души она страшится. Кто может обладать этими знаниями? Не спросить ли оддлинговских ведуний? И остается еще Харамис.

Девушка уставилась в чашу, сосредоточивая мысли на сестре, стремясь вообразить ее в чаше такой, какой видела последний раз в Цитадели.

— Харамис… — произнесла она вслух ее имя, продолжая мысленные поиски. Жидкость в чаше осталась неподвижной, но ее темная поверхность начала светлеть — в центре вспыхнула искра, и ее смутное сияние расширилось к краям.

Образ вырисовывался неясный. То появлялись, то исчезали стены, вроде бы увешанные полками с книгами и свитками, расположенными куда в более строгом порядке, чем в хранилище, где они с Джеганом нашли древнюю запись. Стол, загроможденный колбами и ретортами, со стопкой пергаментных листов на середине. Ту, что сидела там с пером в руке, разглядеть оказалось еще труднее, чем окружающие ее предметы.

— Харамис! — Кадия напрягла всю свою волю, чтобы установить связь с сестрой.

Отражение Харамис в чаше внезапно подняло голову, будто откликаясь на зов, и повернулось, так что Кадия увидела лицо сестры. Ее губы шевелились, глаза сощурились, словно тщась проникнуть взглядом сквозь огромное расстояние.

— Харамис! — Картина в чаше пошла рябью, точно чашу покачнули, и жидкость в ней заколыхалась.

— Кто Ткачиха Снов, которую ты ищешь? — спросил Куав и выпустил ее руку.

— Моя сестра Харамис, которую Великая Волшебница Бина назначила своей преемницей как колдуньи и Хранительницы.

— И Сила этой Харамис велика?

— Из нас всех она владеет наибольшей Силой, — ответила Кадия. — Я умею пользоваться им, — она осторожно прикоснулась к мечу, — но магии я не обучена. Вот почему мне необходимо узнать как можно больше. Меня не посещают сны, чтобы предостеречь или наставить.

Она пыталась говорить внятно, чтобы Куав понял ее беспомощность и убедил остальных.

Несколько мгновений сновидец не отвечал. Он кивнул служителю, принесшему чашу, и тот ее забрал.

— Так может быть, — наконец ответил Куав. — Мы не владели Силами, подвластными Благородным. Если ты думаешь, Предсказанная Сном, что должна искать знания, то тем самым доказываешь, что принадлежишь к Древним, ибо они не переставали их искать, — он хлопотливо расправил свою шаль и взглянул на Го-села. — Если явившаяся к нам должна уйти, да будет оказана ей помощь. Грядет то, что затемнит небо чернее самых черных туч, какие нам доводилось видеть. Благороднейшая, — он повернулся к Кадии, — в былом явилось Зло, и те, кого ты знаешь, сражались с ним. Зло вновь зашевелилось. Так будь осторожна в своих поисках, по любой тропе ступай легким шагом и держи наготове свои глаза и это орудие Силы. Последнее время меня посещают сны. Мне кажется, что-то начинает погружать нас в тень, чтобы мы не увидели грозящую нам опасность.

Он встал и наклонил голову в сторону Кадии. Ощущая мощную волю сновидца, девушка тоже наклонила голову.

Теперь хасситти готовы были помочь им. Джегана это обрадовало. Вновь им придется испытать ярость бурь, спускаясь по течению Верхнего Мутара через Тернистый Ад. И все-таки лучше отправиться в путь сейчас, чем дожидаться хорошей погоды: силы ветра и воды принуждают многих враждебных обитателей болот прятаться в логовах.

Им были нужны припасы на дорогу и лодка, обзавестись которой будет куда труднее, чем провизией. Однако едва Кадия заговорила об этом, как Госел показал им ялик странной формы, который мог плыть по реке и скользить по жидкому илу — во всяком случае, так решил Джеган, тщательно его осмотрев.

В прошлом хасситти принимали и других гостей, точнее, злополучные путешественники попадали в ловушки города. Хасситти забирали снаряжение таких жертв, старались разобраться в назначении разных вещей, а потом, по своему обычаю, убирали в какое-нибудь хранилище.

Джеган заявил, что ничего подобного этой лодке он не видел, но она ему понравилась, и он хотел незамедлительно испробовать странный ялик. А может быть, ему не терпелось убраться из города.

Провиантом они запаслись без труда, любимую густую похлебку хасситти можно было легко высушить в твердые кусочки на огне. Плоды были размяты и запечатаны в кувшинах. А Тостлет снабдила их грудой свертков с пластырями, мазями и напитками, постаравшись растолковать Кадии, как надо пользоваться их содержимым и для поддержания здоровья, и для лечения.

Утром, когда они отправились в путь, небо за воротами встретило их низко висящими черными тучами. Ялик был снабжен лямками, в которые Кадия с Джеганом дружно впряглись, чтобы доволочь до реки. Хасситти столпились под аркой, провожая их, но густая пелена дождевых струи вскоре скрыла из виду все, кроме общего очертания развалин.

Как все охотники, Джеган обладал природным и хорошо развитым чувством направления. Он уверенно шел вперед, правда, очень медленно из-за обременительного груза. Кадия заменила кое-какую свою одежду, изъеденную болотной гнилью, воспользовавшись подходящими вещами из запасов хасситти. К большому своему удовольствию, она убедилась, что не ошиблась в выборе — некоторые вещи оказались даже непромокаемыми.

До Мутара им надо было пройти не такое уж маленькое расстояние. Джеган и в сезон дождей сохранял обычную бдительность. Да и Кадия высматривала хищников, не только ползающих и прыгающих в иле, по которому они брели, но и пустивших в нем корни. И когда их внезапно предостерег тошнотворный запах, она сразу взяла на изготовку короткое копье, которое нашлось в хранилищах хасситти, как Джеган — духовую трубку.

Прямо перед ними из топкой грязи выползла крупная чешуйчатая тварь с витыми рогами на голове, которая казалась слишком большой и тяжелой для сегментированного туловища со множеством ног.

Кадия сделала обманный выпад, тварь метнулась влево, и Джеган рассчитанным ударом поразил врага в выпуклый глаз. Этот маневр они проделывали на охоте много раз, но такую гадину девушка видела впервые.

В глазу твари торчал дротик, но она извивалась, из полуоткрытой пасти сочилась желтая слизь. И Кадия вонзила копье в эту пасть, повернув его в глотке. Тварь отдернула голову, вырвав копье из рук девушки, но не кинулась на них, а зарылась в грязь, чтобы спрятать свое умирающее тело, сегмент за сегментом, с парой ног на каждом.

Ее движения перешли в судорожные подергивания, и Кадия с Джеганом осторожно приблизились к ней забрать свое оружие. Потом охотник вынул нож, вырезал из пасти два верхних клыка, завернул их в лист и сунул в мешок. Будущие наконечники для остроги, решила Кадия.

К мертвому чудовищу начинали подползать другие обитатели болота, намереваясь попировать, но их было нетрудно обходить, и вскоре шевелящийся участок грязи остался позади.