Светлое время ночи - Александр Зорич Страница 19

«Наилучшей приманкой для него является свежая человечина, но если под рукой ее не оказалось, подойдет и крольчатина.»

Аноним. «На ловлю птицы»

1

Не доезжая двадцати лиг до Тардера, Эгин свернул на дорогу, устами Лагхи обещавшую привести его к вилле «Три тюльпана».

Это было единственное место, где можно было найти госпожу Далирис, жену харренского сотинальма.

В последние десять лет она жила затворницей в «Трех тюльпанах», ссылаясь на лета, и страстно предавалась разведению хищных птиц. Так по крайней мере, говорил Лагха, а не доверять ему у Эгина не было оснований.

– Вы думаете, госпожа Далирис меня примет? – с сомнением спросил Эгин, в очередной раз раскрыв Белый Цветок.

– Нет, не думаю. Более того, я совершенно уверен в обратном. Она вас не примет. Она вообще никого не принимает, кроме дочери, уже знакомой вам госпожи Ели, которая нечасто выбирается из своего манерного притона, чтобы навестить старуху. А также мужа, то есть сотинальма Фердара, который к большому огорчению Далирис погряз в интригах по самые уши и вдобавок завел себе юного фаворита Лая, с которым проводит все свое свободное время. Он успел пожаловать ему немало земель и имущества. Этим Лаем, кстати, сейчас усиленно занимается наше ведомство. Если, конечно, новый гнорр не прикрыл эту соблазнительную разработку. По моим прогнозам, года через три этот парнишка, если его, конечно, не отравят или не зарежут раньше, будет держать в своих руках множество важных ниточек. Впрочем, я отвлекся. Я лишь хотел сказать, что сотинальм Фердар тоже не донимает госпожу Далирис визитами. Она не встречается даже со своими сестрами и племянницами. И уж, конечно, она не примет вас.

– А письмо? Если написать ей письмо? Подкупить челядь с тем, чтобы его передали ей? – предложил Эгин.

– Госпожа Далирис не читает писем. Это нам известно доподлинно. Она говорит, что слишком стара и с трудом разбирает чужие каракули. Но она, конечно, прибедняется. Старая ведьма переживет и сотинальма Фердара, который гораздо ее младше.

– Ваши рассуждения, гнорр, завели меня в тупик. Если нет никакой возможности связаться с госпожой Далирис, зачем мы едем в «Три тюльпана»?

– Я не говорил вам, что не существует возможностей связаться с Далирис. Я просто хотел сказать, что обычные способы нужно выбросить из головы сразу. И приготовиться к тому, что придется попотеть.

– Я уже приготовился, – вздохнул Эгин. – Снова мастерить какой-нибудь магический агрегат? Разыскивать перо птицы Юп и измененную воду? Спасать местную Итскую Деву?

– На этот раз мастерить ничего не надо. Достаточно будет купить прочную сеть из конского волоса с гирьками на концах. Такую сеть, чтобы стягивалась при помощи одной веревки в подобие мешка. Кроме этого, нам понадобится около десятка молодых, упитанных кроликов. Желательно также, чтобы кролики были черными, с белой звездочкой на лбу. Но можно и просто черных.

– Вы собираетесь заказать для меня жаркое?

– Нет, я собираюсь на охоту.

– На кого же мы будем охотиться? На волков? Сдается мне, что в этих лесах ничего, кроме серых, не водится.

– Нам не нужны леса. Нам нужны небеса, – гнорр-лилипут сделал торжественный жест своей крошкой-рукой и добавил, понизив голос:

– Мы будем ловить желтого онибрского грифа. Любимого грифа госпожи Далирис.

– Гм… Первый раз слышу про такую птицу, – признался Эгин.

– Когда офицер, ответственный за сбор информации о госпоже Далирис, сообщил мне о ней, я тоже подумал, что меня вышучивают. Гриф, да еще и какой-то желтый… Говорят, его подарил госпоже Далирис князек одного дикого племени. В харренской столице даже пользуется популярностью история о том, что в этом диком племени воздают божеские почести мраморному рельефу, изображающему молодую Далирис. Как этот рельеф там очутился – история умалчивает. Но так или иначе, в Харрене рассказывают, что когда дикари узнали от купцов, которые скупают у них ароматную смолу и ценные шкурки, что их божество живет и здравствует в далекой северной стране, они передали Далирис этого грифа…

– Гм… трогательная история, – отозвался Эгин.

– Весьма. Я лично думаю, птица имеет более прозаическое происхождение. И все это – романтическое вранье от первого до последнего слова. Вранье, выдуманное Далирис со скуки. Не такие уж они дикие, эти так называемые дикари. Впрочем, важно одно: желтый гриф существует, и он очень дорог Далирис.

– Вы предлагаете поймать его и затем шантажировать супругу сотинальма при помощи ее любимца? – брезгливо поморщился Эгин. Этот план казался ему низким.

– Шантажировать не нужно. Мы просто привяжем к ноге грифа записку и отпустим его невредимым восвояси. Уверен, в этом случае Далирис наверняка прочтет наше послание. Кажется, мне есть чем ее заинтересовать. Впрочем, не знаю, сработает ли мой расчет. Я уже говорил вам: Далирис – странная женщина.

– План кажется мне ненадежным, – честно признался Эгин.

– Мне тоже. Но поверьте, Эгин, я не зря провожу в Белом Цветке сутки в одиночестве и тишине. Единственное, чем я могу здесь заниматься – это думать. Думать, считать, сравнивать способы собственного спасения. И пока что ни одного более надежного пути связаться с Далирис я не изобрел.

– Значит, придется покупать сеть и кроликов, – вздохнул Эгин. – Не исключено, пока мы будем искать черных кроликов с белой звездочкой во лбу, и мне придет в голову что-то путное.

Но ничего путного в голову Эгину не пришло.

Кролики и сеть были куплены в ближайшей деревне. Не доезжая до «Трех тюльпанов», Эгин свернул в лес.

2

Они расположились на вершине песчаного холма, в сосновой роще. Лагха утверждал, что «Три тюльпана» совсем близко, чуть к северу. Но сколько не всматривался Эгин, ни на севере, ни на северо-востоке ничего похожего на шикарное человеческое жилье не было.