Охотница - Лиза Джейн Смит Страница 19

Джез вздрогнула, услыхав этот испуганный голос. Ей нехотелось противиться Силе, влекущей ее к Моргеду, но страх пронизал дрожью всеее тело, лишая тепла и близости, леденя мозг. И она знала, что этот голос былтем единственно разумным, что в ней еще оставалось.

«Ты хочешь погибнуть?» – спросил он ее прямо.

Джез, – произнес тихо Моргед, – что случилось?Почему ты не хочешь этого?

И внутренний голос ответил ей:

«Потому что умрешь не только ты. Умрут все: Клэр, и тетяНэн, и дядя Джим, и Рикки. И Хью…»

Ее будто обожгло чем-то раскаленным добела… Хью! Она любитего… И он не может сражаться за себя… Она даже не вспомнила о нем с тогомомента, как проникла в сознание Моргеда… и это ужаснуло ее.

Как она могла забыть о нем? С тех пор, как онипознакомились, Хью олицетворял для нее все самое лучшее. Он пробудил в нейчувства, о которых она прежде не имела представления. И этого человека онаникогда не предаст.

Джез, – позвал Моргед.

Она сделала единственную вещь, какую смоглапридумать, – швырнула ему образ, оскорбительную картину, чтобы напомнить…напомнить ему о том, как она уходит, бросив банду, бросив его…

Конечно, Джез не знала, как все происходило вдействительности. Это был символ.

И она почувствовала, как он поразил сознание Моргеда, какзаметался в нем, со звоном высекая воспоминания, вспыхивающие искрами.

Первый сбор банды без нее. Вопросы. Замешательство. Все ищутее, пытаясь отыскать след ее необыкновенной Силы на улицах. Вначале онисмеются, зовут ее, считая все игрой. Но она не появляется, и смех уступаетместо досаде. Потом досада переходит в тревогу.

Дом ее дяди Брэккена. Банда во главе с Моргедом,столпившаяся у порога. Растерянный и печальный дядя Брэккен. «Я не знаю, гдеона. Она просто… исчезла». И тревога переходит в животный страх. В страх и вгнев, в печаль и в ощущение предательства. Если она жива, значит, она бросилаего. Как его уже бросали. Как бросила его мать.

Горе и ярость боролись в душе Моргеда, потому что он не зналправды.

А потом… она вдруг появилась сегодня у него в комнате. Явноживая-здоровая. Вызывающе здоровая… И с оскорбительной небрежностью заявила,что он никогда не узнает, почему она исчезла.

Джез почувствовала, что Моргед глубоко уязвлен. В немвздымалась темная холодная волна, которой чуждо было милосердие. Единственнымего желанием сейчас было лишь причинять боль и убивать. Это чувство переполнялоего, сметая все на своем пути, и от одного лишь соприкосновения с ним сердцеДжез гулко забилось, дыхание участилось. Это холодное неистовство ужасало.

Ты бросила меня! – зарычал он. Всего три слова, носколько же в них горечи!

Я должна была. И я никогда не скажу тебе почему. – Джезчувствовала жжение в глазах и надеялась, что он ощутит, как ей больнопроизносить это.

Но случилось иное: Сила, притягивающая их друг к другу,стала ослабевать, почти сокрушенная его гневом.

Ты предала меня, – сказал он.

И за этими словами возникли образы тех, кто когда-либо предавалдруга, или возлюбленного, или дело всей жизни ради своих эгоистическихпобуждений. Сейчас для Моргеда она стояла в одном ряду со всеми предателями вистории человеческого мира и мира Ночного.

Мне все равно, что ты думаешь, – сказала Джез.

Тебе всегда было все равно, – парировал он. – Теперья убедился в этом. Понятия не имею, почему раньше я думал иначе.

Сила, которая пыталась привлечь их друг к другу, почтииссякла, превратившись в тонкую серебристую нить.

«И это хорошо… это необходимо», – уговаривала себяДжез.

Сделав усилие, она ощутила, как выскользнула из сознанияМоргеда, и ее стало уносить все дальше и дальше…

Тебе лучше об этом не забывать. Иначе это может повредитьтвоему здоровью, – усмехнулась Джез.

Сейчас, когда она уже отдалилась от него, быть язвительнойстало легче.

Не беспокойся, – сказал он. – Я сам о себепозабочусь. А тебе лучше запомнить: этого я никогда не забуду.

Ниточка, связывающая их, настолько истончилась, что Джез ужеедва ощущала ее. Она чувствова-а что-то странное внутри… оно словно умоляло очем-то, но Джез знала, что это ощущение должно исчезнуть.

Я делаю что хочу и что считаю нужным, – заявилаона. – И никто не имеет права требовать от меня отчета. Я – лидер, ты незабыл?

Щелк! – Моргеда унесла прочь волна его темного гнева.Это было почти физическое ощущение, чувство, будто что-то оборвалось. Онудалялся от Джез так быстро, что у нее закружилась голова.

Она открыла глаза и обнаружила, что находится в собственномтеле.

Джез моргнула, пытаясь сосредоточиться. Она посмотрела напотолок… Все вокруг казалось неестественно ярким, необычно большим ирасплывчатым. Руки Моргеда обнимали ее, и ее голова была откинута назад, всееще обнажая шею. И каждая клеточка ее тела дрожала мелкой дрожью.

Внезапно Моргед убрал руки, и она упала на спину.

Джез лежала, собираясь с силами, стараясь вернутьсамообладание и сообразить, как же вести себя дальше. Голова у нее шла кругом,в горле жгло, и она чувствовала во рту привкус крови.

– Что еще не так? Вставай и убирайся! – рыкнул нанее Моргед.

Джез сосредоточила на нем свой взгляд. Сейчас, когда онаглядела на него снизу вверх, он казался очень высоким. Его зеленые глаза былихолодными, как осколки изумрудов.

Она вдруг поняла, что было не так.

– Ты взял слишком много крови, придурок! – Джезпостаралась вложить в эти слова свою обычную язвительность, чтобы скрытьслабость. – Это должен был быть просто ритуал, но ты пересталконтролировать ситуацию. Я не знала, что ты на это способен.

В глазах Моргеда что-то мелькнуло, но рот твердо сжался.

– Что ж, – коротко бросил он, – не нужно былодавать мне шанса.

– Больше это не повторится.

Джез попыталась сесть, стараясь не показать, каких усилий ейэто стоило. Опять же проблема состояла в том, что она больше не была вампиром.Она не могла так быстро оправиться от потери крови… Но Моргед не знал об этом,да это его и не волновало.

Что-то подсказывало Джез, что она ошибается, но она отмела всторону все сомнения. Сейчас, для того чтобы забыть поскорее о произошедшем, ейнеобходимо было собрать все силы и возвести все преграды, какие она толькомогла.

Это не должно было случиться.

Произошла ужасная ошибка, и Джез надеялась, что воспоминаниеоб этом вскоре уйдет из ее жизни. Надо только хорошенько постараться.