Снайпер - Максим Суховей Страница 19

Сарацины окружили их полукольцом, на расстоянии шагов полсотни. Какая-то странная дымка по-прежнему мешала не то чтобы разглядеть — сосчитать их. Фигуры словно из цветных бликов сотканы, общие очертания уловить трудно. Передовой, вскинув руку (?), направился к ним, Отшельник выступил ему навстречу. Олег вглядывался во все глаза, но фигуру сарацина скрывала свободная одежда — если это одежда — а лицо скрывала повязка, над которой виднелись только глаза — если, конечно, это глаза.

Сарацин остановился в десятке шагов. Отшельник покачал головой, глядя на лежащего капрала, перевел взгляд на сарацина:

— Напрасно. Ведь он был просто дурак.

Внимание сарацина переместилось к Олегу — он не без труда закрылся от настойчивой попытки зондирования. В метнувшейся к Отшельнику Волне он уловил вопрос.

— Нет, он не из них, — ответил Отшельник. — Сам же видишь…

Сарацин уже снова пристально изучал Олега — ощущение не из приятных. Олег, закрывшись, попытался ответить тем же — но напоролся на блок. Непривычный, в незнакомой манере, но вполне узнаваемый. Сарацин бросил короткую Волну — не атака, сообщение. Олег уловил только самый общий смысл: вызов. Он повернулся к Отшельнику. Тот тоже выглядел озадаченным:

— Предлагает поединок.

— Догадался… — проворчал Олег. — Отказаться не получится?

— Боюсь, нет… На самом деле это ритуал, типа спарринга. — Отшельник выглядел очень серьезным. — После боевого вызова он бы сразу напал.

А Олег вдруг понял, что от боя он уклоняться не будет. Почему-то это казалось важным — почему, он сам еще не понимал, да пока и не пытался. И — значит «инстинкт», усмехнулся он про себя, повернулся к сарацину и резко кивнул. Тот наклонил голову в ответ, отстегнул пояс, отбросил его далеко к редкой цепочке всадников. Олег, достав из-за пояса нож в чехле, перекинул Янеку:

— Подержи пока, — и снова к Отшельнику: — Бесконтакт здесь в ходу?

— Здесь в ходу именно бесконтакт и прочие милые штучки из нашего арсенала. Можешь не стесняться.

— Не буду стесняться, — пообещал Олег, прокачивая энергию. — Спроси у него — как он, готов?

— Говорит, готов.

— Ну, понеслась, — и Олег шагнул навстречу сарацину.

Тот легко, по-змеиному скользнул навстречу. Остальные придвинулись ближе, но Олегу было уже не до них. Сейчас — он знал это, спинным мозгом чувствовал — нужно было не уронить себя, показать, на что ты способен. И внимание Олега полностью зафиксировалось на противнике перед ним.

Теперь их разделяло чуть больше двух метров. Олег медленно двинулся по кругу, удерживая глазами взгляд сарацина — а тот тоже фиксировал Олега взглядом. Олег освободился от попытки захвата и ответил точечным энергетическим импульсом, тут же блокированным. Это пока так… До серьезной сшибки еще не дошло. Прощупывание на голой Волне, без всяких приемов. Есть такое мнение, что приемы еще пригодятся…

Сарацин внезапно атаковал чем-то, до боли смахивающим на «молот», — Олег без особого труда увел себя из-под удара и выбросил ладонь в классической прямой «цапле», потом без перехода попытался снести противника «мельницей» — когда Волна обретает твердость железа и стелется над самой землей. Не сработало — тут же пришлось отбиваться от пакостной серии «стилетов». От одного ушел, другой сблокировал, но третий все же прошел скользом по ребрам, отозвавшись мгновенной резкой болью во всем теле. Но это все пока так, закуска, отметил Олег. А ведь этот приятель сейчас в быстрый режим пойдет, я ж вижу… Это он напрасно, так бы он меня измотал и достал в конце концов. А быстрый режим — это, знаете ли, очень даже неплохо. Мы, знаете ли, тоже кое у кого учились…

…«Стоп, Отличник. Никуда не годится», — Ордынцев отступил на полшага, брезгливо отряхивая ладони. Олег с первой минуты общения стал для него Отличником — бог весть, почему. Делегация из Преисподней прибыла два дня назад — в основном молодые, загорелые парни с бородами, кто в выгоревшем камуфляже, кто в кожаном камзоле, с мечом. Ребята, только что размотавшие затяжной кризис с Войной Ущелья. Ребята, по слухам, вежливо, но твердо окоротившие самого Шефа. Живая история — веселая, шумная, пропахшая дымом костров… Ух! Натуральные «барбудос»!

«Смотреть на тебя грустно, Отличник! Ты что, для дяденьки это делаешь? Скачешь, как макака, сопишь, потеешь, стараешься… Раз навсегда запомни: бой — это танец. Ты кайф от этого ловить должен, понял-нет? Слушай ритм. Сам становись ритмом. Ритм слушай, глухня сопливая! Чего лыбишься, Студент, тебя тоже касается!»…

Впрочем, это сейчас тоже история. Главное сейчас — не пропустить момент, когда противник погрузится в быстрый режим — и уйти туда синхронно с ним. Вот, сейчас, сейчас… Есть!

И-механики, дурачье несчастное, трактовали быстрый режим как искусственное ускорение метаболизма — и, соответственно, движений и реакций. Бог им судья. На самом деле это выход на новый уровень восприятия, новый уровень энергетической подпитки, когда ты сам становишься Волной… Одно только «но»: долго на этом уровне не продержаться. Сгоришь, как лампочка. Только и это сейчас к делу не относилось.

Олег вошел в быстрый режим привычно и гладко, как ныряльщик в холодную воду, без единого всплеска. Как обычно, мир наполнился острыми гранями, и вдоль них надо было двигаться очень осторожно, чтобы не порезаться. Как обычно, в первый миг мир стал немым и странно плоским, четко очерченным, все заполнила тугая, неравномерная пульсация, в которой надо было отыскать, поймать ритм боя. Здесь не работали никакие ухищрения бесконтакта. Просто — Волна против Волны. Кто быстрее. Кто гибче. Энергетический клинч. Смертельное танго частотой двести килогерц.

Теперь надо было «услышать» противника, подстроиться в унисон, вплести в его ритм свой — и проскочить впереди на полтакта в обнаруженную брешь. Выглядел сарацин теперь… сарацином, воином в легкой кольчуге и со сверкающим ятаганом. Только лица как следует не разглядишь. Возможно, подсознание шуточки шутит, мельком отметил Олег, скользя вдоль отточенной грани времени к врагу?.. сопернику?.. другу?.. Уклонившись от призрачного льдистого лезвия, он услышал сарацинский ритм — и атаковал сам, рассыпавшись барабанной дробью.

Мелодия сарацина ушла, словно кто-то выключил громкость, а сам он окутался прозрачным коконом защиты. Олег, напрягая слух, услышал его ритм — теперь уже другой, ритм его пульса, ритм его дыхания, стесненного плотной, непробиваемой аурой. Ну, теперь ты мой, хищно обрадовался он. Теперь не уйдешь…

Глухая защита в быстром режиме — глупость сама по себе. Но сарацин сделал еще большую глупость: его кокон лопнул ослепительными осколками, он рванулся навстречу Олегу в безнадежной контратаке — и Олег, проскочив между секундами, обрушил на него свою Волну, всю мощь проходящего сквозь тело и разум вселенского электричества, проламывая и сминая остатки защиты.

Будь на месте сарацина обычный человек — такой удар отключил бы его примерно на сутки, если вообще не убил бы. А этот даже сознания не потерял, просто отлетел на пару шагов и плюхнулся на песок, подняв на сей раз густое облако потревоженной пыли. Рефлексы кричали Олегу: добивай! — и сам он чувствовал, что может теперь ворваться в мозг сарацина и полностью подавить его, взять под контроль или уничтожить. И в то же время что-то вроде подсказки шепнуло, что делать этого не следует. Олег, резко выдохнув, вынырнул из быстрого боя на поверхность.